Крайняя мера
Шрифт:
— Я слышал о нем от Томаса Перси, который пообещал Робину поддержку ополченцев Нортумберленда сразу же после взрыва парламента. Однако в устах такого надутого индюка, как Перси, это может оказаться пустым бахвальством. Кроме Нортумберленда, Робин не упоминал ни одного знатного имени. Господи, Стоуртон — муж одной из моих сестер, так же как и Монтигл! Ведь все они — моя семья!
«Еще недавно семья значила для тебя не слишком-то много», — отметил про себя Генри.
— Можно мне высказать свое мнение? — спросила Джейн, и Грэшем согласно кивнул в ответ. — Что из всего этого выйдет? Почему твои приятели решили, что помогут своей религии, устроив кровавую бойню?
Трэшем в очередной раз усталым голосом поведал об испанских войсках, Английском полке и обещанной графом Нортумберлендом поддержке.
Генри принялся расхаживать по комнате, не скрывая тревоги.
— Это бессмысленно. Нортумберленд совсем не знает свои северные земли и не может рассчитывать на верноподданнические чувства мелкопоместных дворян в надежде, что они отправятся походом на Лондон, чтобы сложить головы на плахе.
— Пролить красную кровь можно и без участия крови голубой. Люди, не имеющие титулов, тоже умеют убивать, — вмешался в разговор Манион.
— Но им нужен предводитель, — возразил Грэшем, поворачиваясь к слуге. — Даже крестьян повел за собой Уот Тайлер.
— Может ли таким предводителем стать Кейтсби? — Джейн наконец задала вопрос, который давно витал в воздухе.
— Чтобы Робин задумал занять место протектора? Нет, не может быть! — Трэшем гнал от себя страшную мысль, которая очень быстро перерастала в уверенность.
— Люцифер решил, что может одержать победу над Господом и воцариться на небесах, — заметила Джейн. — Почему бы земным воплощениям дьявола не последовать его примеру? Ведь гордыни у них не меньше.
С виконтом Монтегю Кейтсби встретился совершенно случай но, когда тот прогуливался по району Лондона под названием Савой, направляясь в сторону Стрэнда. Повернув за угол, Кейтсби столкнулся лицом к лицу с молодым лордом, исповедующим католическую веру. Храбрый юноша провел пять дней в тюрьме «Флит» за то, что выступил в парламенте против законов об отказе католиков присутствовать на англиканском богослужении. Именно таких людей и оплакивал Трэшем, думая об их неизбежной гибели при взрыве парламента. Неужели непонятно, что если Христос принял смерть во имя спасения человечества, то гибель нескольких человек ради спасения Христа — цена ничтожно малая?
Кейтсби не мог пройти мимо Монтегю, который его заметил. Знатные католические семьи Англии не только хорошо знали друг друга, но часто были связаны узами родства.
— Доброе утро, милорд, — приветствовал его Кейтсби, отвешивая низкий поклон. — Как поживаете? — Такой вопрос, заданный представителю одной из знатнейших семей, граничил с наглостью, но Кейтсби вошел во вкус и решил рискнуть. Если Монтегю и обиделся, то виду не подал и, в свою очередь, любезно поинтересовался здоровьем Кейтсби.
— Ваша светлость прибыли в Лондон по парламентским делам? — поинтересовался Кейтсби, зная, что имение Монтегю находится в Суссексе.
Молодой лорд рассказал Кейтсби, что приехал в Лондон навестить тетушку и надеется получить разрешение короля не присутствовать на заседании парламента. Ему не было нужды рассказывать Кейтсби о причинах такой просьбы, так как оба понимали, что преданный своей вере юноша не сдержит возмущения, если на заседании парламента будут принимать очередные законы, направленные против католиков, рискуя попасть в тюрьму уже на более длительный срок.
— Думаю, вашей светлости пребывание в Лондоне не доставляет большого удовольствия, — сочувственно предположил Кейтсби.
— Если Монтегю получит разрешение короля не присутствовать на заседании парламента, Робину всего лишь нужно было поставить об этом в известность Трэшема и других заговорщиков.
Кейтсби чувствовал приближение бури. Его заговор зиждился на католических семьях Англии, связанных кровным родством и, несмотря на идущую между ними непрестанную грызню, представляющих собой большую силу. Но эти семьи прилагают все усилия для собственной защиты, и смерть нескольких членов, которые долгие годы их возглавляют и имеют высокое происхождение, может стать камнем преткновения при осуществлении заговора. Самое важное сейчас — укрепить их решимость, и сделать это надо как можно скорее.
Кейтсби знал, что Фокс, братья Райты и Том Уинтер со слугой встречаются сегодня в таверне «Колокол» в Дэвентри. Робин отправил туда Тома Бейтса, чтобы тот присмотрел за заговорщиками. Настало время собрать всех в Лондоне, несмотря на возрастающий с каждым днем риск. Все должны находиться у Робина на виду, только тогда можно быть уверенным, что эти люди пойдут по намеченному пути. Кейтсби и прежде доводилось наблюдать разногласия при подготовке заговоров, и он не раз видел, как разобщенность участников приводит к крушению самых удачных планов. Он объединит людей и поведет за собой, потому что только с ним заговорщики обретут силу, необходимую для осуществления великого замысла.
— Мне нужно повидаться с епископом и посетить колледж богословия, — заявил Грэшем.
— А что такое «богослов»? — сердито спросил Манион, который, сорвавшись с короткого поводка, отсутствовал полдня, а когда наконец вернулся в Альзацию, имел подозрительно довольный вид.
Джейн и Грэшем нарочно не спрашивали, как он провел время. Они жили в Альзации уже достаточно долго, но до сих пор Генри не обнаружил никаких признаков слежки. Самое главное — его голова совершенно не чесалась. Он жалел, что не может предоставить Джейн такую же свободу, как Маниону, хотя она, несомненно, выбрала бы для прогулок другие места. Может быть, стоит устроить очередной маскарад и сходить в театр?
— Чем они помогут? — спросила Джейн.
Было уже поздно, и всем полагалось спать, но Грэшем поднял их с постели, чувствуя, что должен взять перо и бумагу и набросать основные задачи, которые предстоит решить.
— Я выслушаю епископов и нисколько не сомневаюсь, что если сделаю наоборот, то поступлю правильно. Я также выслушаю споры богословов и приду в такую ярость, что приму решение только для того, чтобы прекратить их болтовню.
— Будет ли от этого толк?
— Возможно… кто знает?.. Нужно решить, что делать дальше. Думаю, что история с порохом, несмотря на всю невероятность, не является выдумкой. Нет, порох лежит в погребе, а вот почему он там оказался и что с ним делать, решить гораздо труднее.