Крепче виски. Слаще колы
Шрифт:
Грудь тяжело вздымалась и при каждом вздохе соприкасалась с его.
— Она смелая, — прошептал он, поднимая голову, что кончики наших носов соприкоснулись. — Ему это нравится.
Сладкое горячее дыхание обожгло губы, и они приоткрылись в немой мольбе.
Я подалась ему на встречу, охваченная желанием – тягучим и почти бесконтрольным, что лилось сейчас по венам, стремясь получить как можно больше сильных эмоций. Новую дозу личного кайфа, которого, казалось, не было предела.
— И нетерпелива, — хмыкнул он, щекоча словами мое сознание.
Я закрыла глаза и услышала, как тихо выдохнул
— Здесь кто-нибудь есть? — раздался внезапно женский возрастной голос, за котором последовал грохот и звук удара.
Я чуть не взвыла вслух, когда Павел чуть отпрянул от меня, но все еще прикрывая собой. Он тяжело выдохнул, не в силах скрыть горечь разочарования, но, быстро справившись с эмоциями, выглянул в главный проход.
— Марья Ивановна? Я полагал, что вы уже ушли домой.
— Ох, Павел Александрович, дорогой вы мой человек! У Настасьи Палны внук родился, и мы немного задержались в её кабинете, — слегка пьяно хихикая, произнесла библиотекарь. —Проходила мимо и заметила, что дверь приоткрыта. Хотя точно помню, что запирала её.
Я закатила глаза, вспоминая, что действительно не закрывала за собой дверь, когда входила. И за что словила недовольный взгляд своего преподавателя.
— … и лампы не включились…— говорила что-то на фоне Марья Ивановна, пока мы продолжали сверлить друг друга глазами. — Павел Александрович, а вы что тут делаете?
— Мне срочно понадобилась книга для завтрашней лекции, — сказал он, все еще смотря на меня уже чуть с улыбкой. — А об отсутствии света говорят выбитые пробки. Ну или может, кто из студентов решил пошалить и специально их отключил.
Я прикрыла рот ладошкой, сдерживая смех. Отчего-то вся сложившаяся ситуация стала казаться до ужаса комичной. И мы действительно словно оказались двумя студентами по итогу застуканными работником университета.
— Пашенька, пойдем вместе посмотрим. А то я в этой темноте ничего не вижу, да и, признаться, охмелела чуток, еще что-нибудь не то нажму, — давя на жалость, прокряхтела библиотекарь.
— Конечно, Марья Ивановна, — сказал он и чуть тише добавил, чтобы услышала только я, — буду ждать новую главу.
Павел одарил меня в последний раз одной из своих дьявольских полуулыбок и пошел выпроваживать лишнего свидетеля нашей шалости из зала. Когда их голоса окончательно стихли, я вынырнула из дверей библиотеки, направляясь неспешо к выходу из университета, пытаясь подавить глупую улыбку. Хотелось побыть еще немного в моменте этого необычного и уж точно запоминающегося на эмоции вечера.
— Очень интересные у тебя факультативы, Земцова, — голос, произнесший эти слова, моментально заставил меня остановиться.
Я всегда презирала этот голос, его тон, его вечные саркастичные и язвительные нотки. Ненавидела его обладателя всем сердцем и душой. Но сейчас… я его боялась. И на трясущихся ногах я медленно повернулась. Вот он – мой вечный кошмар во плоти, а имя ему Марк Вяземский.
Глава 6
Я
Он отравлял мою жизнь своим присутствием, едкими и язвительными комментариями, и вечными соревнованиями во всем за первенство.
После разговора с ним я чувствовала себя грязной. Словно его слова имели какой-то паразитарный эффект, после чего хотелось натирать кожу мочалкой с мылом до красноты, лишь бы, наконец, избавиться от гадкого, липкого ощущения.
Кажется, это началось еще с детского сада, когда мы сидели на соседних горшках. Помню, как вечно жаловалась маме, что меня обижал хулиган из группы, кидаясь в меня песком и отрывая моим куклам головы. Конечно же, по шутке судьбы причина горьких слез в дальнейшем стал моим одноклассником. Портфель, закинутый на дерево, утопленная сменная обувь в туалете и срывание резинок с моей головы: ритуалы, которые я проходила каждый день.
Со временем эти шалости сменились словесными издевками, которые с каждым годом становились все изощрённее и я бы даже сказала, изящнее. Но что я действительно не ожидала, так что он найдет еще один способ меня унизить или даже слегка пристыдить – учеба. Только тут он промахнулся. Учиться я любила всегда и делала это с отличием. Но стала чувствовать, как мне дышат в затылок, пытаясь обойти на всевозможных олимпиадах. Стоит признаться, что Марк далеко не глуп, и зачастую первые места доставались ему справедливо. Но это раздражало еще больше.
С годами все его выходки я научилась парировать или игнорировать, оберегая свою и так расшатанную благодаря ему нервную систему.
Порог университета при поступлении я перешагнула с небывалой легкостью. Словно избавилась от блондинистого балласта, которые терпела большую часть своей жизни. Моя радость и ликование длились примерно минут двадцать, пока не началось знакомство с группой и не увидела там его – ночной кошмар на яву.
Сучий дьявол.
Именно благодаря этому человеку мне хотелось время от времени сквернословить в стенах альма-матер.
Жизнь не справедлива и коварна, раз природа решила наделить человека, обладающего самыми отвратительными качествами, незаурядной и привлекательной внешностью: острые черты лица с выразительными скулами и голубые глаза – вызывали настоящий восторг у его фанаток, а подтянутое тело, благодаря годам усердных тренировок в футбол – обильное слюнотечение, когда он позволял себе во время тренировок снимать с себя футболку.
Марк знал, что хорош собой. И с удовольствием этим пользовался.
Но что по-настоящему раздражало и с чем я так и не смогла смириться, это его привычка пялиться на меня. Иногда казалось, что он видит меня насквозь или придумывает очередную колкую шуточку, чтобы поддеть меня на перерыве. Время от времени на занятиях, в коридорах я ловила на себе его наблюдающий взгляд. После этого он всегда усмехался и большую часть времени отводил глаза, но иногда… продолжал смотреть. Я оказывалась в ловушке его взгляда, и мы так и продолжали стрелять в друг друга молнии глазами, пока один из нас не проигрывал.