Крепость «Авалон»

Кисличкин Михаил

— Там. Впереди. Прожектор и огни я не включал, чтобы нас случайно не обнаружили. И еще: командир, остаток топлива на текущий момент семьдесят процентов.

— Мы же рассчитывали потратить на переход около пятнадцати процентов? Почему расход вдвое больше?

— Потому что мы предполагали идти экономичным ходом в спокойном море. А у нас встречный ветер, шторм и течения. Вышел большой перерасход, — развел руками моряк. — Что делать будем?

— Подождем рассвета?

— Подождем. Но погода пока не улучшается.

— И долго еще будет штормить?

Капитан лишь пожал плечами, а я мысленно выматерился. Если сегодняшний день будет, как и вчерашний, то враг нас вряд ли обнаружит. Небо и море серые, видимость так себе, шторм баллов в

семь. Силуэт нашего невысокого кораблика сольется с океаном. Но и мы в пролете. Нечего и думать устраивать десантную операцию при таком волнении и ветре. Точность огня при сильной качке никакая, шлюпки с десантом того и гляди перевернет или побьет волнами. Конечно, гавань ограждает мол, который не даст волнам разгуляться как в открытом море, но все равно — атаковать в штормовых условиях ужасно неудобно. И что делать? Ждать? Заглушить машину не получится, надо держаться носом к волне, иначе даже такой пароход как «Бойкий» шторм может положить на борт. Через сутки топлива будет еще меньше. А ведь еще есть второй остров и надо оставить запас горючего, чтобы добраться домой. Неужели зря катались, пора возвращаться?

— Ждем, Матвей, — решился я. — Держись подальше от берега, чтобы нас никто не разглядел.

— Думаю, двенадцати миль хватит — кивнул капитан.

— Тебе виднее. Еще денек подождем, будем надеяться на небеса. Докладывай мне о любых изменениях обстановки.

И, как ни удивительно, надежда нас не подвела, небеса смилостивились. К десяти утра погода начала потихоньку улучшаться. Небо по-прежнему оставалось серым, но ветер уменьшился до пяти метров в секунду, и качка потихоньку начала стихать. С обеда мы с Макарычем засели в рубке, периодически выходя на палубу и вглядываясь в волны. Рискнуть или нет? Или ждать следующего рассвета?

— Идем на дело сегодня, — наконец, отдал я приказ, в сотый раз оглядев море в бинокль. — Туман сгущается, он нас прикроет. Начнем примерно за два часа до темноты. Ефим говорит, что к этому времени рабов запирают в их бараках. Нечего тянуть, топлива мало, а волна вполне умеренная. В гавани шлюпки пройдут. Макарыч, труби общий сбор, готовьтесь. Не думаю, что нас ожидают на берегу сразу после шторма. Какая видимость?

— Около полумили, — сообщила Юля. — И продолжает потихоньку ухудшаться, слабый ветер плохо разгоняет туман.

— Ничего, сойдет. Должно хватить для огня в упор, а большего и не надо.

Этот бой я наблюдал с крыши рубки, рядом с Анатолием. Оправившийся от ранения бывший строитель занял место за зенитной установкой из счетверенных «Максимов», а необходимости подавать снаряды майору у меня уже не было. Макарыч вполне справлялся с пушкой вместе с Сергеем и парой матросов из нового экипажа. В принципе, Сергей мог и сам встать к пушке командиром расчета, из бывшего менеджера по продаже китайских внедорожников получился неплохой артиллерист. Но в ответственный момент майор хотел вести огонь лично. Время словно замерло, я смотрел во все глаза, как в начавшихся сумерках в туманной дымке показался окружающий гавань мол из сваленных в море здоровенных камней, затем пирс, узкая полоска берега и какие-то постройки на нем…

— Матвей лево руля, самый малый ход. Разворачивай «Бойкий». Вижу барак охраны и башню сокровищницы. Десантники, занять места в шлюпках, всем приготовиться, млять, — нервно скомандовал по рации Макарыч. Я промолчал — сейчас майору виднее, он у прицельной панорамы.

Приложив к глазам бинокль, я продолжал внимательно разглядывать берег, хотя толку от оптики было мало, возникшая после шторма туманная пелена продолжала сгущаться, скрыв наше появление. Тишина и спокойствие…ага, есть пара фигур на берегу у пирса. Серокожие! Мое сердце разом застучало в груди, и я почувствовал, как нарастает волна возбуждения от адреналина. Один маг, кажется, показывает другому рукой в море. Видимо, углядел наш приближающийся к входу в гавань пароходик, зоркий сокол. Поздно родимый! Уже слишком поздно. Мы уже у вас в гостях, встречайте людей.

— Огонь!

Резкий

звук выстрела разорвал тишину, прерывающуюся лишь негромким урчанием дизеля и плеском волн. Лязг затвора, артиллеристы шустро засуетились на носовой площадке… Снова выстрел, за ним еще один. Дальность минимальная, можно бить прямой наводкой, «Бойкий» наполовину развернулся бортом к берегу, напротив входа в гавань, чтобы работать всеми тремя огневыми точками.

Первый снаряд взорвался, чуть-чуть не долетев до круглого барака охраны с шестом на крыше, зато второй лег прямо внутри здания, пробив хлипкий забор и стену. Взмыли вверх над вставшей дыбом крышей перемешанные с дымом и огнем доски, а затем все это провалилось вниз, осыпая обломками стены и внутренний двор. А следом к грохоту разрывов добавились очереди из зенитной установки и звуки бешеной молотилки «зушки». Обоих магов, бросившихся бежать с берега, настиг шквал пуль из счетверенных «Максимов» и буквально растерзал, я видел, как задергались от попаданий упавшие тела, не добежав десятка метров до ближайшей постройки. Дурачье, им бы прыгать в воду и прятаться под пирсом… хотя и там бы потом достали, просто больше возни.

А дальше началось форменное избиение. С бараком охраны мы покончили за две минуты, а затем Макарыч начал палить по соседним зданиям. Поначалу между домами метались немногочисленные фигурки тельнор, и по ним повели огонь наши зенитчики, пока лодки с десантом опускались в воду. Гремели очереди, тяжелые пули кромсали деревянные постройки, пробивая их насквозь, а огонь из орудия лишь добавлял хаоса на берегу. Никакого осознанного сопротивления не было, нас и в самом деле не ждали.

Обе моторки, переваливаясь на волнах, вошли в гавань, устремились к берегу и вскоре ткнулись в него носами. Десантники спешно прыгали через борта, держа оружие над головой, и бежали вперед, но по ним никто не стрелял. Лишь когда отделение Артура заняло позиции рядом с горящим бараком, а отделение Ильи было на полпути от башенки сокровищницы, от нее вдруг взмыли вверх две ледяных звездочки и полетели вперед, а навстречу десантникам, выскочив с обратной стороны башни, устремились пятеро магов с длинными посохами. Они доставили нам первые проблемы: оказалось, что у тельнор все же есть индивидуальное оружие дальнего боя. Я видел, как заискрились навершия посохов магов, а по нашим атакующим бойцам словно ударил порыв ураганного ветра: двоих десантников сбило с ног и поволокло по земле, взметнулась вверх пыль, какой-то мусор и доски от ближайшего забора. Но вражеская контратака сразу же захлебнулась: ледяная шрапнель, не долетев немного до пирса, разорвалась впустую, а магов с посохами сразу же накрыли огнем бойцы Артура у развалин барака и Анатолий из своей пулеметной «мясорубки». Не прошло и полминуты, как с ними было покончено. «Бойкий» уже был в гавани, потихоньку подходя к торцу пирса и держа под обстрелом весь невеликий поселок.

Башню сокровищницы я обстреливать из пушки запретил, но «зушка» и пулеметы били по ней и окружавшему ее заборчику до тех пор, пока оставшиеся в строю четверо бойцов Ильи, не достигли ее стен и не исчезли внутри, кинув предварительно в проем пару гранат. Дверь вышибать не пришлось, двадцати трех миллиметровые снаряды изрешетили ее так, что она рухнула сама, как и часть забора. Тем временем до двоих раненых добежала Твайна с магичками и ваэрия поволокли их к пирсу. Еще пара минут и рация заморгала и завибрировала у меня на поясе…

— Докладываю, сокровищница наша, — раздался в динамике голос Ильи Красина. — Осмотрены первый и второй этажи вместе с подвалом, внутри гора разных ящиков и три трупа серокожих.

— Раненых эвакуировали, они живы, — вслед за десантником доложилась Твайна. — У обоих переломы и травмы от ударов, оказываю первую помощь.

Я тихонько выдохнул. Кажется, наш налет удался. Машинально глянул на часы, удивившись тому, что вся операция не заняла и двадцати минут. Однако…