Кресение
Шрифт:
Гораздо интереснее то, что просматривается сквозь вот такие действия:
«Стараются добыть его волосы, кладут их в воск или глину и лепят подобие человеческой фигуры. Эту фигуру кладут в гробик, закапывают в землю и заваливают камнем. Тот человек, чьи волосы положены в закопанную фигуру, должен скоро умереть. Волосы можно заменить частью одежды, землею со следа. Иногда лепят фигуру без всего этого, но в таком случае ее нужно “окстить”, то есть назвать именем того человека, которого чаруют…» (Там же, с. 193–194).
Создание «фигурки» для наведения порчи, – называлась она куклой, – в точности повторяет
Но что такое идол? Это воплощение в дереве какого-то духа. Например, бога или же чура – отсюда слова чурка, чурбан – некто, похожий на человека, но сделанный из дерева – предка-хранителя. Римляне называли хранителей домашнего очага – ларами.
В сущности, идол – все то же одержание, но искусственно сделанное – подселение духа в некое ограниченное пространство, например, в вещь или тело. Осуществляется оно так же, как создание из доски, ставшей иконой, окна для общения с богом в христианстве, – призыванием. Раз иконы до сих пор создаются, значит приемы призывания все еще живы и известны людям, что значит, что они вполне доступны для изучения. Точнее, они делают доступными изучению те качества нашего сознания, которые позволяют осуществлять такое призывание.
Соответственно, понятнее становится и описание порчи:
«Порча входит в человека внезапно. Одному крестьянину порча влетела в рот как муха. После чего он два года лаял и мяукал. Крестьянка Морозова 22 лет из Михалкина Майдана рассказывала мне, как она возвращалась 9 лет назад от колдуна Бескижева, к которому заходила по хозяйственным делам. Они поссорились. Идет по полю; вдруг чувствует, что в нее что-то вошло. Она ослабла вся. Села тут же на дороге и не может двинуться дальше. Проходившая мимо соседка отвела ее домой» (Там же, с. 194).
Уже в этом описании я вижу возможность разделения описанного явления на составные части. Пока условно назову их этнографической и психологической, или психотерапевтической. С этнографической порчей мы ничего сделать не можем и должны ее принимать как некую данность народных представлений. Она либо существует, либо нет. Но без исследований на этот вопрос не ответить.
А вот психотерапевтическую можно рассматривать сразу. Причем наука уже имеет готовый ответ: описанное либо результат внушения, либо простое совпадение. Точнее, приписывание вполне объективной болезни надуманной причины. Вполне возможно, что это именно так. Но есть одно но.
Ученые, изучавшие народные болезни девятнадцатого века, обнаружили в том времени поразительно много истерий. Все кликушество было приписано истериям. Из истерий вырос весь фрейдизм.
Но истероидность – это некое состояние психики, свойственное лично человеку. Она – не плод общественного воздействия. Значит, не должны бы зависеть от меняющихся условий жизни. А кликушества больше нет! Да и истерии теперь уж не так мучают человечество. Почему? Исчезла истероидность?
С истериями что-то определенно изменилось, но пусть их исследуют историки медицины. А вот что касается кликушества, люди просто стали его скрывать. Однако некоторые батюшки до сих пор отчитывают кликуш, это даже стало модным показывать по телевидению. Значит, кликушество пропало только для науки. И это знак того, что наука с ним не справилась и вообще не поняла. А излечила политическим способом: объявив, что в Советском Союзе кликушества больше нет. Как нищеты, преступности и прочих суеверий.
В записях о порчах, безусловно, немало свидетельств не только о внушениях, но и об обманах. И все же мы можем говорить и об иной причине этих состояний. Но это как раз рассказ о «других порчах».
Глава 2. Другая порча
У той же Никитиной есть записи, которые позволяют понять, что под именем порчи могли пониматься разные болезни.
«В человеке порча растет, развивается. Временами она рассказывает человеческим голосом, кто и как ее наслал. Наславшего называют отцом или матерью. Выявляется порча в виде болезни, от которой человек теряет работоспособность и может умереть; это часто периодические припадки вроде эпилепсии, которые случаются при упоминании в разговоре, в присутствии порченного, некоторых животных, например, раков, мышей или при приближении к нему предметов сакраментального значения.
Народ часто считает порчу нечистым духом, посланным в человека. Очень распространено представление о порче как о животном, родившемся в человеке.
Знахарки дают человеку рвотные средства, таким образом якобы извлекают порчу наружу…
Извлеченную порчу надо сжечь» (Никитина, с. 194–195).
Ничего не могу сказать о порче в этнографическом смысле. Может быть, все это и действительно возможно, но при мне ни разу ничего подобного не делали. Но зато мне не только объясняли, но даже учили, как убирать порчу, которая на деле оказывается нечистотой сознания, но выглядит со стороны в точности, как эти описания.
Причем старик, который меня учил, сначала вволю поиздевался, рассказывая подобные же ужасы. Я уж даже начал побаиваться, как бы он не сделал какой порчи мне. Но потом он засмеялся и сказал: «Слышали звон, да не знают, где он». И принялся рассказывать заново.
Мне придется восстанавливать его рассказ, потому что я его не записывал. Но суть я усвоил точно. Тем более, что все это повторяли и другие мазыки.
Чтобы начать рассказ, я выделю главное из этнографических описаний. Мне очень важно, чтобы вы увидели – в том, что я беру основой мазыкского кресения, нет ничего, что бы отличалось от общенародных русских взглядов на порчу:
Порча проявляется разными болезнями. Болезни эти выявляются внезапно и вызываются либо присутствием какого-то человека, либо упоминанием чего-то, либо просто голосом, очевидно, узнаваемым по звучанию. При этом порча рассказывает себя, явно меняя голос больного, и если уметь ее расспрашивать, назовет имя своего «отца» или «матери» и расскажет все обстоятельства своего зарождения.
Она есть нечистый или злой дух, вошедший в человека. Чтобы от нее освободиться, порчу надо сжечь.
Вот полное описание того явления, которое мы будем изучать, и способ ее лечения. Ничего, что бы не укладывалось в это описание, в Кресении нет.