Крестный сын
Шрифт:
— Да, — с трудом выговорила она.
— Шон, Кайл, дотащите его?
— Да, ваше величество.
— Отправляйтесь. Сюда не возвращайтесь, пусть придет смена, — отдал он распоряжение гвардейцам.
Те кивнули и направились с бесчувственным Филипом к дверям. Ив, все больше приходя в себя, обогнала их и распахнула створки. Путь до башни прошел в молчании. Шон с Кайлом занесли Филипа наверх и положили на кровать, Ив механически поблагодарила их.
— Ты как? — спросил Шон. — Можем мы чем-то помочь?
— Нет, —
— Мы поможем, — пообещал Кайл, — но придется подождать.
— Придется. Филип непременно захочет участвовать, — сказала Ив.
— Вот вчетвером этим и займемся, — подытожил Шон. — А пока мы пойдем, заглянем к вам завтра, если можно.
Ив кивнула и еще раз поблагодарила друзей. Оставшись одна, девушка взглянула на Филипа и почувствовала себя так, будто ей миллион лет: невероятно старой и усталой. Но нужно было брать себя в руки и в очередной раз лечить его.
Глубокой ночью в Западную башню заглянул Правитель. Занавеси в спальне оставались открытыми, и в окно светила недавно пошедшая на убыль луна. Ив сидела в кресле у кровати, лицо ее казалось пустым, она глядела в пространство широко раскрытыми глазами.
— Ты не заперла дверь.
— Я же не сплю. Пусть кто-нибудь попробует сюда сунуться, — она кивнула на меч, лежавший рядом на полу.
Правитель покачал головой, потом спросил:
— Как он?
— Думаю, сейчас спит. Мне удалось напоить его кое-чем. — Ив на минуту замолчала. — Надеюсь, обойдется без горячки, раны были совсем свежие, когда я их обрабатывала.
Правитель кивнул, потом пристально посмотрел на дочь.
— А ты?
— А что я?
— Мне не нравится твой вид. У тебя до сих пор его кровь на лице. Иди умойся и переоденься.
Девушка нехотя встала с кресла и направилась в купальню. Вернувшись, она к собственному неудовольствию увидела, что отец все еще не ушел.
— Ив, тебе нужно поспать, — сказал он.
Она не ответила.
— Да что с тобой? Ты сейчас должна думать о том, как поскорее поставить его на ноги. Чем ты поможешь, если свалишься с нервной горячкой?
— Я боюсь, он опять будет винить во всем меня… — наконец с неохотой сказал она.
— Ну, тогда уж он должен винить меня, так ему и передай! — Правитель начинал злиться. — Я ухожу, у меня завтра целый день переговоры с этим извращенцем. Надеюсь, ваша жертва не окажется напрасной.
Он кивнул дочери и вышел, Ив спустилась вниз, заперла дверь и все же легла в постель. Проснулась поздно утром, Филип сидел на краю кровати с неестественно прямой спиной и смотрел в окно. Девушка некоторое время лежала молча, боясь пошевелиться, но он, видно, почувствовал ее взгляд и оглянулся.
— Ну что, Энджи, все повторяется? — он грустно усмехнулся.
— Ты не сердишься? — пролепетала она с облегчением.
— Сержусь — это слабо сказано. Я бешусь. Убил бы его с наслаждением. Сейчас сидел и думал, каким способом было бы приятнее его умертвить.
— На меня не сердишься?
— На тебя? За что? — он посмотрел на нее с удивлением. — Не можешь забыть моей глупости после суда?
— Нет… Это все ерунда, раз ты не сердишься…
Она хотела обнять его, но побоялась сделать больно.
— Все ерунда, раз мы вместе и нужны друг другу, — улыбнулся он. — А что это у тебя с рукой?
Она проследила за его взглядом и увидела почти черный синяк, кольцом охватывающий ее левую руку повыше локтя. Девушка хмыкнула.
— Железная длань Правителя. То, что поддерживало меня вчера на ногах.
— Я сразу почуял неладное, когда увидел Шона и Кайла у дверей.
— Думаешь, старик с самого начала знал, что дело дойдет до рукоприкладства? — в ее голосе звучало сомнение. — При всей моей нелюбви к нему, мне это в голову не пришло.
— Да ладно, какая теперь разница? — поморщился Филип. — Не думаю, что он хотел унизить меня специально.
В этот момент кто-то постучал в дверь внизу. Ив набросила шелковый халат и пошла открывать, вернулась в компании Шона и Кайла. Филип как раз успел натянуть штаны.
— Рады видеть тебя живым, — слегка смущенно приветствовали его гвардейцы.
— Спасибо, что подставили вчера плечи. Если б меня держали те два бугая, не знаю, чем бы все кончилось.
— Не стоит благодарности. Думаю, ты оттянул начало войны на пару лет, — сказал Шон.
— На пару лет? Всего-то? Верните назад мою спину!
— Ив, а как долго он будет поправляться? — поинтересовался Кайл.
— Ты так накоротке с моей женой? — удивился Филип, притворно насупившись.
— Фил, я сама просила их обращаться ко мне по-простому, когда мы без свидетелей. Они видели меня в такие моменты, и, благодаря твоему длинному языку, знают обо мне такое, что глупо выкать друг другу.
— Да уж, ребята, меня вы не видели разве что у позорного столба, — хмыкнул Филип. — Ведь не видели? — на всякий случай уточнил он.
— Даже не знали, что тебе пришлось и там побывать.
— Черт, зря я проговорился! — воскликнул он с притворным сожалением.
— Не беспокойся, мы никому не скажем, — ухмыльнулся Шон.
— После вчерашнего это уже не имеет значения, — махнул рукой их друг.
— Да, теперь ведь и шрамов от бича на твоей спине не осталось, — мрачно заметила Ив, которую не слишком забавляло зубоскальство на подобную тему. — Поправляться он будет никак не меньше месяца, Кайл. Этот ублюдок не оставил ни одного живого места.