Крестьянка в наказание
Шрифт:
В такой позе и застал нас супруг.
— О, смотрю, мои девочки приуныли?
— Папа!
От грусти не осталось и следа. Его светлость подхватил на руки бросившуюся навстречу дочь и, несмотря на перепачканные чернилами руки, дал обнять себя за шею.
— Чем занималась моя красавица?
— Мы с мамой учили буквы, потом читали, а потом мальчишки во дворе шум подняли и мама отвлеклась. А потом мы с мамой о сестричке говорили, — сдала всех любимому папочке кроха.
Встретились с супругом глазами и заулыбались.
— Беги, переоденься, скоро вам
Малышка торопливо покинула комнату, пока папочка не заругался за очередную попытку применить магию.
Только головой покачала ей вслед.
— Что наши сыновья за шум подняли?
— Ничего серьёзного, — не захотела сдавать мальчишек.
— Настолько ничего, что вы даже от урока отвлеклись? — глаза супруга блестели от сдерживаемого смеха.
Что оставалась? Наверняка, пока мы с дочерью миловались, его светлости уже всё доложили.
— Они же мальчишки, а вы сами запретили им покидать поместье и болтаться в крестьянских домах.
— После того, как они разогнали всю деревенскую птицу и перепугали коров. Те молоко давать перестали, — напомнил супруг.
— Так я же и не спорю, — пошла на попятный, — но им куда-то надо энергию девать. Кстати, можно было и не отвлекаться, у Патрика всё под контролем…
Договорить не успела, со двора раздался девчачий визг и крики взрослых.
Только лицо ладонью закрыла. Опять Вирелейна! Не может сидеть в стороне, когда мальчишки возню затеяли! Это не девчонка растёт, это стихийное бедствие! Скоро замуж отдавать, а она всё с мальчишками забавляется!
Когда опустила руку, герцог уже стоял у окна с грозным видом, сложив на груди руки. Этакий памятник суровости. И, судя по тишине, воцарившейся на дворе, его светлость заметили.
— Юные лорды, и вы, юная госпожа, после обеда жду в кабинете!
Постепенно звуки приобрели обычное рутинное звучание. Заговорили слуги, раздалось ржание лошадей, взбрёхивание собак… Мне тоже хотелось подойти к окну. Посидела, искоса глядя на сурового супруга, за чем-то внимательно наблюдавшего, и не удержалась. Подошла и пристроилась рядом.
Да уж, картинка очень красноречивая. Троица медленно-медленно двигалась в сторону входа в дом. Порой казалось, дети топчутся на месте, так не хотелось им оказаться поблизости от сердитого герцога.
— И как вы намерены их наказать? — не удержалась, закусив губу, чтобы не разулыбаться, это было бы сразу замечено хулиганистой компанией.
— Да как их накажешь?
— Да уж, в комнатах не посадить, хуже будет.
Его светлость хмыкнул в ответ от воспоминаний.
— Ничего, просто отругаю, а после этого им придётся расстаться. Вирелейну хочу в столицу, в школу отправить, тем более Патрик в этом году учиться пойдёт. А нашей парочке учителей пришлю. Некогда будет шалить. Кстати, миледи, вы не передумали в замок ехать?
Даже рот открывать не пришлось, хватило одного взгляда. Да что бы я своего ребёнка, пусть и девочку, лишила части магии, которую может дать родовой камень? Да ни за что! И его светлость это прекрасно знал.
—
— Ну, не так уж и надолго. Сначала в столицу заедем. Вы же говорили — мне необходимо присутствовать на представлении невесты его величества. Поживём в городе месяцок. После этого хочу заехать ненадолго к моим, давно уже их не видела. А там и в замок.
— А в деревню обязательно?
— Так после родов долго не смогу съездить, а матушка, как написала Олена, слабеет. Кто его знает, — мне стало на минутку грустно, когда вспомнила последнее письмо сестрицы.
Супруг долго грустить не дал. Тихонечко обнял и погладил по спине.
— Что делать. Вы же знаете, маги дольше живут и наша судьба пережить многих.
Уткнулась в широкое плечо и кивнула. Да, придётся пережить почти всех родных. Но есть и моя собственная семья. Супруг, дети…
Какое счастье, что все мы маги!
***
К деревне подъезжали ближе к обеду.
Я послала гонца к родным, чтобы не свалиться нежданной на головы. Сама же сидела в карете и вглядывалась в проплывавший мимо пейзаж.
Неожиданно на колени упал крошечный букетик полевых цветов. Узнаю моих мальчиков! Знают — как бы ни были красивы цветы, выращенные нашими садовниками, а мне милее именно простые, полевые. Каждый раз приносят из своих похождений хоть несколько цветочков. Жаль только, не долго стоят сорванные полевые цветы.
Высунулась неприлично из окошка кареты и помахала скакавшим верхом сыновьям. Совсем становятся взрослые. Уже отказались всю дорогу проделать в карете с Руситаной и её гувернанткой, ехавших следом за мной.
Госпожа Флонд, сменившая на должности компаньонки леди Мальвину, лишь недовольно покачала головой, глядя на мои замашки. Но я уже давно не та тихая крестьяночка, готовая пустить слезу по любому поводу, боясь опозорить своего грозного супруга. Компаньонка может сколько угодно морщиться, но я буду делать то, что считаю нужным. Нет, она вовсе не плохая женщина, но нет в ней той теплоты, бывшей в леди Мальвине. Подругами мы не стали, и, думается мне, не станем. Ну и не надо. Сейчас она со мной для одной цели — придать приличия моему путешествию. Всё же заботиться о приличиях я вынуждена, несмотря на то, что меня в свете называют "эксцентричной герцогиней".
За окном, наконец, стали попадаться знакомые места. Вот и мост через речку. Новый. Недавно, похоже, отстроенный. Знакомое старое дерево. Уже почти сухое. Скоро его срубят, но рядом молодой тонкий ствол. Будет путникам где передохнуть в жаркий день. А вот и крыши нашей деревни…
Да, за прошедшие годы деревня разрослась.
Я уезжала, когда в ней было всего одна улица. А теперь расстроилась. Дома всё больше хорошие. Мы двигались мимо заборов, из-за которых высовывались головы крестьян из тех, кто не занят на полевых работах. Мелкая ребятня бежала рядом с каретой, с визгом и криками, стараясь в прыжке заглянуть в карету. Ребятня постарше вежливо кланялась богатому выезду.