Криминальный пасьянс
Шрифт:
— Простите, но я Вас не знаю! — решительно произнёс Жорка, продолжая отбиваться от незнакомца. При этих словах энтузиазм у мужчины сразу угас, и общение перешло в агрессивную фазу.
— Ах, значит так! Так, значит! — окрысился школьный товарищ. — Жлоб ты, Карась! И всегда жлобом останешься! Знать тебя не хочу после этого! — и, плюнув на Жоркины ботинки, неузнанный друг детства, покачиваясь, ушёл в сторону ресторана.
Оставшись один, Жорка тщательно проверил карманы: ключи от квартиры, паспорт, бумажник и билет на самолёт — всё было на месте. То, что пьяный незнакомец не был ни его школьным знакомым, ни другом детства, он знал точно. Медведково не Москва, и всех одноклассников, собутыльников и просто земляков Карась помнил очень хорошо. Однако незнакомец
Со временем странное происшествие забылось, и только радиомаячки, надёжно закреплённые псевдознакомым на одежде Карася исправно сигнализировали о его местонахождении.
Карась не знал, да и не мог знать, что в самом центре Москвы, в просторной трёхкомнатной квартире в одной из сталинских высоток, умело переоборудованной под офис, оператор ежедневно следил за его передвижениями, о чём докладывал своему начальнику. Начальник таинственного офиса, маскирующегося под филиал очередной фирмы класса «Рога и копыта» внешним видом напоминал примерного зубрилу отличника, а большие роговые очки на его лице дополняли образ повзрослевшего «ботаника». Но внешность обманчива, и под личиной школьного недотёпы скрывался начальник регионального отдела по проведению тайных операций в Центральной зоне.
Директор «Бюро по планированию и проведению тайных операций», учитывая огромные российские просторы, не мудрствуя лукаво, «нарезал» территорию Российской Федерации на пять зон: Западную, Центральную, Уральскую, Сибирскую и Дальневосточную. Ответственными за проведение тайных операций в каждой зоне он назначил опытных оперативников, имеющих практический опыт работы как на своей, так и на зарубежной территории. Всех пятерых ответственных повысили до уровня начальника регионального отдела.
«Отличнику» досталась Центральная зона — самая густонаселённая и самая проблемная.
На шестой день слежения оператор доложил, что «объект» завис в Ленинградской области, и похоже, что это конечная точка его маршрута. «Отличник» немного подумал и принял решение направить к «объекту» двух оперативников.
Этим же вечером в купе фирменного экспресса «Красная стрела» вошёл импозантного вида сорокалетний мужчина с офицерской выправкой и седыми висками, и симпатичная женщина примерно тридцати лет. Женщина была жгучей брюнеткой с матовой кожей и внимательным взглядом серо-голубых глаз. На её красиво очерченных алых губах застыла «дежурная» улыбка, но взгляд оставался холодным. Даже с первого взгляда можно было определить, что это семейная пара. В купе, кроме них, никого не было, и супруги поужинав, легли спать. Перед сном мужчина закрыл в купе дверь, после чего достал из сумки ноутбук и уверенно защёлкал кнопками клавиатуры. Через пару минут через спутник он вошёл в нужную ему программу, и на экране высветилась карта Ленинградской области. В северо-западной части изображения, почти у самой границы Карелии, беспокойно пульсировала красная точка. «Объект» по-прежнему находился на том же месте. Мужчина удовлетворённо кивнул женщине, после чего выключил ноутбук и погасил в купе свет.
Через три дня после вселения Карася в двухместный люкс, в соседнем номере поселилась супружеская пара из Москвы — Виталий и Зоя. Виталий представился Жорке, как полковник запаса, бывший артиллерист, который последние пять лет служил в одном из Управлений Министерства обороны. Зоя была дизайнером и, как многие люди, связанные с искусством была экзальтированной особой. Она много говорила о дизайне жилых помещений, восхищалась живописью французских импрессионистов и боготворила поэзию Мандельштама. Полковник запаса влюблено глядел на жену и ни в чём ей не перечил. Эта семейная пара буквально прилипла к Жорке, не оставляя его без внимания ни на минуту. Сразу после завтрака Зоя брала Карася под руку и вела на процедуры, попутно
«Как бы этот солдафон меня не приревновал!» — опасливо думал беглый бизнесмен, но его опасения были напрасны: Виталий шёл следом, добродушно улыбаясь рассуждениям своей жены.
После процедур они завтракали втроём. Карась с унылым видом поглощал низкокалорийную пищу, а Зоя увлечённо рассуждала о пользе раздельного питания. Виталий под столом по-свойски толкал Жорку ногой и подмигивал, словно говоря: «Терпи брат»!
После обеда Зоя спала, и в это благодатное время мужчинам иногда удавалось ускользнуть от её внимания и отдохнуть от непрерывного стрекотания. Мужчины шли в лес, где, расположившись на полянке, коротали время в чисто мужских разговорах, при этом попивая армянский коньяк из фляжки запасливого полковника. Однажды, передавая фляжку хозяину, Карась допустил оплошность, и скользкая металлическая посудина выскользнула у него из руки. И лежать бы серебристой фляжке на осенней земле, обильно поливая прошлогоднюю листву благородным напитком, если бы не Виталий. Отставной военный, даже не глядя на падающий предмет, сделал рукой молниеносное движение, и фляжка оказалась у него в ладони.
— Лихо! — поразился Жорка.
— Привычка, — равнодушно ответил Виталий. — Я, знаете ли, очень долго настольным теннисом занимался, вот реакция и развилась.
Потом они возвращались в спальный корпус, где их встречала отдохнувшая Зоя, полная новых планов и замыслов.
— Сегодня на ужине я намереваюсь развить тему истиной красоты! — с жаром делилась она своими намерениями. — Это ужасно, но даже в нашем двадцать первом веке многие люди не понимают, что такое красота, а что есть красивость. Это так пошло и так грустно!
После ужина Зоя тащила мужчин или на дискотеку или на вечернюю прогулку, но гуляли они только по хорошо освещённым тротуарам.
— Я с детства темноты боюсь, — кокетничала женщина.
На дискотеке Зоя почти всё время танцевала с Жоркой, безбоязненно прижимаясь к его животу. Жорка откровенно млел, и не знал, как это воспринимать. Бравого душку военного в это время активно атаковали женщины, забывшие вкус поцелуя, но хорошо помнившие хрущёвскую «оттепель» и задачи ХХ Съезда КПСС.
После отбоя Карась, окончательно запутавшийся в различиях между фламандцами и великими мастерами эпохи Возрождения, блаженно засыпал, как только его голова касалась казённой подушки.
Снились Жорке заснеженные сибирские просторы, где всё понятно и всё по-простому, где морозный воздух до того вкусен и свеж, что в ясный солнечный день кажется, что его можно откусывать и заглатывать огромными прохладными кусками, где морозы и девки сильные да ядрёные, а пельмени духовитые да вкусные, где безбрежных просторов синь уходит за горизонт, и сливается с синевой небесной, где в огромном таёжном царстве могут затеряться целые народы и государства, и где к берегам маленькой сибирской речки Медведицы прижались, словно сиротки, две деревеньки — Разгуляевка да Медведково.
Спит счастливый Карась и видит бескрайнее сибирское великолепие, которое почему-то называется малой родиной!
В эти ночные часы во всём санатории не спят только любовники, которые всю ночь, судорожно путаясь в потных простынях, безжалостно скрипят старыми кроватями, да красивая женщина Зоя, которая сидит в кресле, в коридоре, возле открытого окна, недалеко от номера Жорки. Зоя, чтобы не уснуть, курит одну сигарету за другой: до шести часов утра её дежурная смена. С рассветом её сменит муж Виталий, который ей по жизни вовсе и не муж, а напарник, отлично владеющий приёмами восточных единоборств, умеющий быстро, без крови и почти безболезненно, лишить человека жизни. Да и сама Зоя при необходимости может одним быстрым движением проломить у противника гортань или коротким, но сильным ударом изящного кулачка переломать позвонки у основания черепа.