Критический эксперимент
Шрифт:
Генерал поднялся, и мы распрощались и вышли. У меня неожиданно появилось чувство, что первый шаг сделан. Но вот куда? И что именно в разговоре наводило на этот шаг? Уж не Егорка ли здесь корень проблемы? Не обхитрил бы он всех и не подкузьмил бы он целую Россию, а то и целый мир! Но, с другой стороны, прав генерал, таких жуликов всегда было много… А вот если такой жулик оказывается в решающем месте и в решающее время… Не сможет ли он повернуть историю, как это сделал Талейран? Ну что же, первая гипотеза есть, пригляжу за Егоркой.
Но как обидно: Яковлев-то свою проблему чуть не в один день решил, а я за пять месяцев только один первый шажок сделал!
Я вышел из канцелярии. Домой идти сразу не хотелось. Пошел куда глаза глядят и куда ноги несут. Из-за угла вылезли три подозрительных пьяных типа. Инстинкт сработал: я вжался в стенку в дверном проеме, чтобы пропустить их и не ввязаться ни во что. Но они направились ко мне, и один из них, дыша перегаром и ухмыляясь, потребовал по-немецки: <<Кошелек или жизнь!>>
Видимо, бурсацкая выучка сработала: я не представлял, что могу быть столь хладнокровно жесток. Пальцами я ткнул в глаза переднему. Он схватился за глаза и завыл. Второй вынул кинжал, но передний, корчась, ему мешал, и я успел изо всей силы дать головорезу ногой в пах. Он тоже скорчился, правда, по-другому, а я выхватил свою тупую шпагу и заорал: <<Караул!>>
В те времена этот крик имел прямое значение и был порою действенен. Увидев, что случилось с его подельниками, да еще шпагу в моей руке, третий предпочел смыться как можно быстрее, пока не появился караул.
Ноги у меня подгибались и я весь трясся. Болели разбитые рука и нога. К счастью, на повторный крик подбежал патруль солдат, а за ним потянулись подвыпившие рожи моих коллег. Я оказался поблизости от кабачка, где они отмечали получку. Двух незадачливых типов забрали, и я уныло подумал, что завтра опять в застенок, где из них будут вытягивать имя третьего. А не идти теперь с коллегами в кабак было просто неприлично.
В кабачке сидели почти все. Егор махнул мне рукой и сказал:
– - Возьми своих, я возьму своих, пойдем в отдельную комнатку, я угощаю!
– - Пополам, — ответил я.
– - Справедливо, — сказал Егор.
Мы всемером уселись в маленькой грязной комнатке.
– - Ну ты и молодец! Ну ты и дурак! — сказал Егор.-- Деньги бы нажил, а жизнь бы потерял — уже ничего не надо.
– - Повезло мне, — ответил я.-- Эти немецкие шиши были уже вдрызг пьяны, да и думали, что попался им трусливый приказный. Нападали бестолково, а я чего-то неладное почувствовал и заранее забился в угол.
– - Ну ты и честный! — иронически сказал Егор. — Другой бы расписал, какой он герой, а ты: <<Пьяные да глупые они были.>> Давай уж выпьем за тебя. Вчера и сегодня ты славно погеройствовал. Верно генерал сказал: надо было тебе в офицеры идти, а не к нам в ярыги. Доволен он будет: как мы Королевец взяли, тут много шушеры было, думали, наши солдаты грабить будут, и они руки погреют. Ну а наши солдаты не цесарцы какие-то: они порядок знают! Вроде уж вывелись грабежи, да опять кто-то появился, да на тебя напоролся. Ну, выпьем за русскую армию и за ее победу!
Я выпил. Егор начал рассказывать, как идет война, и я тут понял, что история уже пошла наперекосяк. Наши, как ни странно, воевали вяловато, несколько раз победив Фридриха и столкнувшись с постоянной трусостью и вероломством австрийцев, они в основном удерживали занятые позиции. Фридрих тоже предпочитал их не задевать, видимо, дожидаясь кончины Елизаветы и вступления на престол преданного ему Петра III.
– - Французов Фридрих бьет в хвост и в гриву, — витийствовал Егор.-- Они думали, что англичане у них пойдут Ганновер забирать, откуда ихний король родом и коим они владеют, а англичане на Ганновер наплевали и стали у французов колонии забирать. Да просчитались они: им бы с королевской армией драться, где порядка нет совсем, а все командующие назначены королевскими блядями. А в колониях французы не те, дельные и смелые. Пошли англичане Канаду брать, да никто из них оттуда не вернулся, только один офицер приплыл, которого отпустили собирать деньги на выкуп пленных. Французишки-то хитрые. Мы сами, де, денег за пленных не берем, а вот наши индусы американские требуют. Да, тем более, французам повезло: командующего там убили, а американские офицеры у них дельные, не то, что парижские.
Люди поржали над уловкой и над шуткой о везении, и Егор продолжал:
– - А в Индии французы наголову разбили англичан. Будь у французов еще и король поумнее, и флот посильнее, они бы им везде жару дали. Но и сейчас заволоков им наставили на самые причинные места. Словом, выпьем за благо честных союзников, и за погибель нечестных.
Выпили. Егор продолжал:
– - А тут у нас самое гадюшное место. Вокруг поляки, торговать местные купцы ездят сейчас с ними да с цесарцами. Дальше Копенгагена плавать они боятся, англичане их с превеликим удовольствием похватают. А цесарцы да поляки нашим немцам всякие каверзы строят. Поляки смотрят на нас так, что только и жди удара в спину. Слава Богу, король у них честный, а то паны давно уже поскакали бы Кенигсберг брать, да даже если бы взяли, хрен бы потом его Фридриху отдали.
– - А взяли бы? — спросил один из чиновников.
– - Фигу бы они взяли! Но неприятностей много причинили бы, — уверенно сказал Егор.-- Ну что ж, выпьем за нашего губернатора. За императрицу нам пить не по чину, да и рюмки потом придется бить, а они здесь медные, трудно будет! — пошутил Егор.
Я еще раз выпил. И тут вдруг я вспомнил один из вопросов генерала к Егору.
– - Пафнутий, а ну, признайся, как на духу, возвращали ли вы деньги кому-то?
– - Пару раз было, Антон Петрович. Жалко было немцев: бедные, а дело-то их не выгорело.
– - Да ты что! — закричал Егор.-- Чтобы из своих рук деньгу выпустить? Ну и дураки же вы все!
– - А немцы говорят, что умные. Уже пошли разговоры, что мы честные чиновники, и люди к нам потянулись.
– - Ну ладно, — вздохнул Егор.-- Все равно к вам пойдут лишь те, у кого дело почти что чисто, а у таких денег мало. А на меня хватит и немцев, вообразивших себя жуликами. Уж русского-то обжулить у них кишка тонка!
Я отметил, что генерал был прав дважды, но тут разговор перешел на меня, верней, на Шильдершу.
– - Уже трех постояльцев она выгнала, мы тут спорили, сколько ты продержишься? А ты все живешь и живешь.
– - Выгнала она их потому, что они дураки были. А тебя не выгнала, поелику ты этих хитрецов и умников хитрее и умнее оказался, — неожиданно сказал Егор.-- Вы стали к ней приставать, а она вся из себя честная и скромница. Такую скромницу нужно не трогать, вести себя тихо, и тогда она сама к тебе в постель прыгнет.
<<Ну и пройдоха! Все вычислил>>, подумал я, а все воззрились на меня. Я хотел сказать <<No comment>>, но вовремя удержался от несвоевременного выражения и только уткнулся в кружку. Пьяная компания загоготала.