Кровь баронов
Шрифт:
Она вдруг остановилась, услышав шум шагов нескольких бегущих вооруженных людей.
Дверь стремительно отворилась, и вошел граф Гельфенштейн.
— Людвиг!
— Маргарита!
Они бросились друг другу в объятия.
— Маргарита, моя возлюбленная, моя дорогая жена, — говорил граф.
— Людвиг! Как я счастлива, что вижу тебя.
— Бедная моя подруга, как ты должна была страдать! Флориан Гейерсберг! — вскричал он, увидев молодого рыцаря, и бросился к нему, протягивая ему руки.
— Опять обязан я вам жизнью и счастьем видеть Маргариту! О, чем могу я доказать вам мою благодарность?
— А я, пока он спасал тебя, — проговорила графиня, — я, безумная и неблагодарная, осыпала его упреками, обидными подозрениями!
— За что же? — спросил граф.
— Так, пустяки, недоразумение… — сказал Флориан. — Теперь вы опять вместе, прощайте.
— Куда вы идете? — воскликнула Маргарита.
— Я иду принять начальство над моими ландскнехтами и остановить резню.
— Несчастный, я ведь забыл… — вскричал граф, — ступайте… Но вы без лат, без шлема, — прибавил он, посмотрев на него. — Разве можно безоружному бросаться в самый пыл сражения?
— Что за беда!
— Возьмите, по крайней мере, меч, — сказал граф, подавая ему свой.
— А вы?
— Он мне не нужен. Я дал честное слово вашим товарищам не сражаться против них. Прощай, Маргарита.
Он сделал несколько шагов и покачнулся. Ему нужно было прислониться к стене, чтобы не упасть.
— Боже! — вскричала Маргарита, подбегая к нему. — Ты ранен?
— Это ничего. Я пришел сюда с Черной Шайкой и меня сочли за неприятеля. Один стрелок ранил меня в плечо; рана не опасна, но потеря крови… быстрота ходьбы… ничего…
Он попробовал идти, но упал в кресло.
— О! — вскричал он с отчаянием. — Неужели мне нельзя будет умереть заодно с товарищами по оружию?
— Людвиг, не оставляй меня, — молила Маргарита, обнимая его. — Что ты можешь сделать в таком положении? Подумай, что ты один у меня в целом мире.
— Она права, — прервал Флориан. — Ваше место подле нее.
— Нет, нет, мое место на пролете и… моя честь…
— Вы не можете быть полезны вашим друзьям, и ваше присутствие только усилит ярость Сары и Иеклейна… Вы погибните и в то же время погубите Маргариту… Охраняйте ее.
Он поспешно вышел.
Когда Флориан ушел, графиня поспешила осмотреть рану мужа.
Рана была опаснее, чем предполагал граф.
Слабость Гельфенштейна имела свою хорошую сторону — она принудила его остаться с женой. Людвиг приходил в отчаяние от своего бессилия.
— О! — вскричал он, — как ужасно подумать, что в эту минуту, может быть, убивают храбрых дворян, моих друзей, моих братьев по оружию, и я не могу ни защитить их, ни умереть с ними.
— Флориан обещал спасти их, — возразила Маргарита, стараясь успокоить его.
— Лишь бы он сам не сделался жертвой своей великодушной преданности! А ты, моя возлюбленная, если бы Флориан не возвратился, если бы… О! Сердце мое содрогается, когда подумаю, каким ужасным опасностям ты подвергаешься.
— Ах! Что за дело до опасностей теперь, когда ты со мной, подле меня… Сейчас… когда я была одна… все меня пугало… Теперь, когда мы вместе, когда моя рука сжимает твою… мне кажется, я ничего не боюсь.
— О, мой ангел, простишь ли ты меня, что я своей любовью встревожил твое существование, такое покойное и счастливое?
— Тебя простить, Людвиг! Тебе, твоей любви я обязана самыми лучшими минутами жизни! Опасность, которую я делю с тобой, я предпочитаю самой блестящей участи с другим. Если бы ты знал, сколько силы и храбрости является у женщины, когда она чувствует себя любимой.
— О! Как я люблю тебя! — прошептал он, любуясь молодой женщиной, лицо которой горело благородным воодушевлением.
Граф беспокойно прислушивался к шуму шагов, раздававшихся в коридоре. Одни бежали от неприятеля, другие отстаивали каждый шаг. Маргарита поспешила собрать свои драгоценности и кое-что из самых необходимых вещей, чтобы бежать с мужем.
— Неприятель овладел замком, — вскричал Гельфенштейн. — Он не встречает уже сопротивления: все погибло!
Несколько человек старались отворить дверь комнаты, где находились граф и графиня; но Флориан имел предосторожность унести ключ с собой, чтобы крестьяне не ворвались к ним и чтобы граф не ушел на верную смерть. Несмотря на все усилия, дверь не отворялась. Кто-то, упрямее других или более сведущий, сильно потрясал дверь и некоторое время силился отворить ее; но потом шум утих, и неизвестный быстро удалился.
Через четверть часа опять кто-то остановился у дверей. Попробовав несколько ключей, он подобрал наконец один, и дверь отворилась.
— О! Если бы это был Флориан, — сказала графиня. Вместо Гейерсберга на пороге появилась Сара. Она заперла за собой дверь и положила ключ в карман.
Зловещее выражение торжества блистало в ее глазах.
— Опять эта фурия! — вскричал граф, заслоняя собой жену.
— Наконец-то! — прошипела Сара. — Наконец! Опять ты в моей власти, и на этот раз, клянусь тебе, сам ад не освободит тебя от казни, которую я приготовила тебе.
— Не приближайся, злодейка! — сказал ей граф. — Иначе, клянусь, мой кинжал отплатит тебе за твою дерзкую смелость.
— Мой друг, не раздражай ее, — шептала графиня. — Старайся выиграть время, чтобы Флориан мог поспеть.
— Э! Да вы спокойнее, чем я думала, — заметила Сара. — Вы думали о вашем друге Флориане? Неправда ли? Безумцы!.. Если он придет, то поздно. Пока он собирает своих ландскнехтов, чтобы спасти вас и ваших друзей от руки Иеклейна, я приготовила вам мщение. Под вашим покоем находятся две большие комнаты, где сложено сено и дрова… В эти связки хвороста и соломы я бросила несколько горящих головней. Потом плотно заперла двери и бросила ключ в ров… Понимаете ли вы теперь, что вас ждет?