Кровь и честь
Шрифт:
«Наверняка здешний старейшина, — думал полководец, отмечая гордую осанку старца. — Пришел клянчить для своей деревни пощады и милости. Ну-ну, послушаем, что он скажет…»
Но старик молчал, глядя на воителя голубыми, удивительно молодыми глазами. И Александр не выдержал первым:
— Что тебе нужно от меня, старик?
— Ничего, — помолчав, ответил старец. — Это тебе что-то нужно от нас.
— Мне? От вас? Да я сотру вашу кучу камней с лица Земли! Ты знаешь, сколько царств и крепостей покорил я на своем пути, сколько народов склонилось передо мной?
—
— Да я… — начал было полководец, поддавшись мгновенно подступившему гневу, но внезапно понял, что все, что он скажет, разобьется об эту непоколебимую уверенность, словно волна о камни.
— Вы готовы пропустить меня мимо вашей… крепости? — спросил он, решив забыть о трех с лишним десятках бойцов, уже сложивших под стенами «орлиного гнезда» свои головы в бесплодных попытках сломить сопротивление горцев.
— Мимо наших стен еще никогда не проходил враг, — ответил дикарь.
— Хочешь сказать, что мы тут первые? — хмыкнул Александр.
— Нет, далеко не первые. Враг либо оставался здесь навсегда, либо уходил восвояси. Врагу мимо нас не пройти.
— Вы так верно блюдете их интересы? — кивнул полководец в ту строну, где лежала цель его жизни. — За что такая верность? Чем вас купили? Золотом? Только скажи цену, и я дам вдесятеро больше.
— Нас нельзя купить, — покачал головой посланец. — А пройти мимо нас пытались и оттуда, и оттуда, откуда пришли вы. Мы очень давно тут живем.
— Но кто-то все равно проходит?
— Да, проходят, — последовал ответ. — И туда, и оттуда. Наши друзья. Стань и ты нашим другом, и ты пройдешь туда, куда захочешь.
Полководец только покрутил головой: каков нахал! Признать своим другом какое-то горное племя, когда он не посчитал равными даже гордых персов! Да за одно такое предложение следовало приказать изрубить этого наглеца на мелкие кусочки и скормить собакам!
Но взгляд Александра снова упал на сложенные в сторонке щиты и шлемы, сегодня оставшиеся без хозяев…
«А что я, в конце концов, теряю? — решил он. — Кто узнает, что я, Александр Великий, повелитель всего Подлунного мира, признал каких-то горцев своей ровней?..»
— Ты убедил меня, старик, — кинул он. — Мы будем вам друзьями…
Александр удовлетворенно оглянулся: армия, подобно огромной чешуйчатой змее, стекала по горной дороге вниз, в зеленую долину, спрятавшуюся между горных хребтов. Такие долины стали встречаться все чаще и чаще, больше и больше размером, а значит, великие горы, путь по которым казался бесконечным, подходят к концу. Скоро воспоминания о них покажутся страшным сном.
Полководец почувствовал, как перстень, надетый на безымянный палец его руки, чуть-чуть нагрелся, и поднес его к глазам. Прозрачный камень снова потемнел в середине, будто в его глубине открылся внимательный глаз. Глаз змеи…
Сразу накатили воспоминания: долгое празднество, на котором горцы, не жалея своих скудных запасов, принимали его изголодавшихся воинов, действительно как старых
От одной мысли о хозяйке гор сладко заныло внизу живота, затуманился взор, и Александр лишь усилием воли отогнал наваждение. Солдат не должен давать воли слабостям собственного тела, иначе из воина он превратится в нерешительного обывателя, больше всего ценящего покой. А время покоя еще не пришло…
Но больше вожделения его жгла память о том, как их, завоевателей, вежливо, но весьма непреклонно выставили вон по истечении двух недель. Снабдили на дорогу водой и продовольствием, указали дорогу дальше и… Отпустить в поход молодых воинов отказались наотрез, даже дать проводника. Будто не великого воина принимали в своем захолустье, а захудалого караванщика, везущего нехитрый товар.
«Не много ли чести этим дикарям? — со злобой подумал воитель. — То, что не удалось всем предыдущим, не удастся и этой… дикарке!»
— Эй, ты! — окликнул он почтительно ожидавшего распоряжений телохранителя.
— Внимаю, о божественный!
— Бери две… нет, три сотни и возвращайся к «орлиному гнезду».
— Ты что-то забыл там, о божественный?
— Перебей там всех от мала до велика, — последовал жесткий ответ. — И разрушь стены. Ничего не должно стоять на нашем пути, когда мы вернемся назад. А потому, когда будешь выбирать — бери лишь самых отъявленных головорезов. Из тех, что за грош собственную мать зарежут. Их командиры будут только рады.
— А…
— А голову их предводительницы привези мне, — улыбнулся Александр. — Только будь осторожен, не повреди ее — она очень красива. Убирайся!
Когда он снова взглянул на перстень, камень был совершенно черен. Но его это не заботило — впереди лежала вожделенная Индия. Рубеж Ойкумены… [30]
— Красивая сказка… — Саша медленно вел ладонью по нежной коже, наслаждаясь теплом и мягкостью женского тела.
30
Ойкумена (от древнегреч. «населяю, обитаю») освоенная человечеством часть мира.
— Это не сказка. — Варвара обратила на него смеющиеся глаза. — Все это было на самом деле. Это — история…
— И что было дальше?
— Ты же был лучшим учеником в своем училище. Неужели у вас так плохо преподавали историю?
— Да помню я, помню… — Молодой человек поднял взгляд к потолку и начал: — Весной триста двадцать шестого года до Рождества Христова Александр вторгся в индийские земли со стороны Бактрии через Хайберский проход, покорил ряд племен, перешел реку Инд и вступил во владение царя Абхи из Таксила…