Кровь и ложь

Вильденштейн Оливия

Медленно, словно гора, которая поднимается из тектонических плит, он встал. И ещё медленнее захромал рядом со мной.

"Никому не говори, что ты видел меня голой, или я засуну капкан тебе в кровать".

Он только тихонько фыркнул.

Когда я посмотрела на кусок красной ткани, меня ослепил блеск металла. Там стояли машины. Много машин.

Что было очень кстати, потому что я больше не могла идти.

И, вероятно, не смогла бы ходить до конца своих дней.

Я снова задумалась о получении прав. По крайней мере,

теперь, когда этот глупый марафон закончился, у меня появилось много времени, чтобы получить их.

Мэтт замедлил шаг. Я подождала его.

"Просто иди уже, Волчонок".

Я покачала головой.

"Хватит рычать и двигай своей мохнатой задницей. Я вне игры. Я перевоплотилась".

"Но они этого не знают".

"Я поклялась на крови, так же, как и вы. Фрэнк знает".

Мэтт бросил на меня долгий взгляд, после чего направился к Эрику. Мы дошли до него одновременно. Я заканчивала этот забег для самой себя. Я нарушила правила, но хотя бы я не выбыла.

Я вздрогнула, испытав чувство гордости, после чего упала к ногам мужчины, стоявшего передо мной. Солнечный свет и голоса заплясали вокруг меня словно цветки одуванчика. Я предприняла жалкую попытку встать на ноги, но я... просто... не могла.

На секунду в моей голове возникла мысль о том, что если я перевоплощусь в бессознательном состоянии, все увидят мой голый зад. Я почти засмеялась.

Почти, потому что я всё ещё была волком, а волки не смеялись.

Но вдруг мои мышцы начали смещаться и принимать прежнюю форму. Я больше не могла сопротивляться перевоплощению и позволила ему изменить моё тело.

Какое это должно было быть жалкое зрелище. К счастью, тьма окутала меня раньше, чем я услышала чей-либо смех.

ГЛАВА 19

Когда я очнулась, я увидела Эвелин, которая сердито смотрела на меня. Если раньше я думала, что её глаза были чёрными, то теперь они были какого-то совершенно нового оттенка чёрного — они напоминали мне канализационную шахту в ночи.

— Слава Богу!

Она бросила книгу, которую читала, на стол рядом со своим креслом и подошла ко мне. На её ногах были тапочки.

— Несс Кларк, я так на тебя зла! Если бы ты была моей дочерью, я бы заперла тебя в этой комнате до самого твоего тридцатилетия! Забраться на скалу в одиночку! Sola¹⁰!

Даже сквозь слои тонального крема было видно, что её щёки стали такого же ярко-розового цвета, что и небо у неё за спиной.

— Когда этот парень принёс тебя в гостиницу...

— Какой ещё парень?

Она заморгала, явно поразившись тому, что я прервала её всплеск своим глупым вопросом о том, кто принёс сюда моё голое тело.

— Лиам Колейн.

— Лиам?

Я почувствовала, как моя шея запылала. Как и мой подбородок. Вот дерьмо. Я застонала от стыда.

— S'i,

и ты была без сознания и вся в крови. Mi coraz'on¹¹ даже биться перестало. Моё сердце остановилось!

Её испанский всегда прорывался наружу, когда она была возбуждена.

— Я подумала... я подумала, что твоя спина была rota¹²!

Её срывающийся голос дрожал. Как и её руки. И она сама.

И хотя я почти умерла от осознания того, что Лиам принёс меня домой, я протянула руку и сжала её холодные пальцы своими. Ей было достаточно этого прикосновения, и она накрыла мою руку своей другой рукой.

Слёзы градом полились по её щекам, смывая небольшие комочки туши с её ресниц. И затем её тело сотряслось от рыданий. Я села, а она вдруг подскочила, но споткнулась и упала на кровать рядом со мной, что заставило меня сжать зубы. Я не знала, как долго я была без сознания, но, похоже, не очень долго. Было такое чувство, будто кто-то побил моё тело молотком для отбивания мяса, а потом потёр на тёрке для сыра.

— Прости меня, Эвелин. Прости, что тебе пришлось это всё пережить.

Я отпустила её руку, чтобы обнять её. Мои руки были такими тяжёлыми, словно к ним привязали двадцатикилограммовые гантели. Но я поборола боль и притянула её к себе.

Она крепко прижала меня к груди, а я взвизгнула, так как всё моё тело было в синяках. Но она не ослабила своей хватки, так как, вероятно, не услышала меня из-за своих рыданий.

— Больше никогда. Больше никогда. Обещаешь? Я была с тобой все эти два дня. Я ухаживала за тобой...

Я отпрянула.

— Прошло два дня?

— S'i, два дня!

— Я была в отключке два дня?

— Да!

Ого.

— Твои синяки, они прошли... довольно быстро... но...

Я резко встала. Ноги показались мне деревянными, но хотя бы они смогли удержать меня, когда я поплелась к своему шкафу. Я распахнула дверь, чтобы осмотреть себя в его зеркале. Я приподняла край своего топа и повернулась. Задняя часть моих бёдер и спина были желтовато-зелёного цвета. Могло быть и хуже. Они могли быть чёрными. Хуже всего выглядели мои волосы. Они слиплись, перепутались и были покрыты Бог знает чем. Мои ногти тоже были в ужасном состоянии — они все поломались и напоминали сосновые шишки.

Эвелин появилась в зеркале у меня за спиной. По сравнению с моим загорелым лицом её лицо было бледным, как у привидения. Ну, хотя бы скалолазание и сорокавосьмичасовой сон позволили мне выглядеть более здор'oво. Мама всегда говорила, что в любой ситуации надо искать плюсы. Она любила повторять, что именно это помогало ей в жизни. Мама, всё это для тебя.

Я отвернулась от зеркала и закрыла дверь.

— Я помыла твоё тело с мылом, но не рискнула трогать волосы. У тебя была огромная рана вот здесь.