Кровь износа
Шрифт:
– Закрыт? Не беда, откроем!
– сказал я.
И действительно, немного повозившись, балконную дверь удалось открыть. (возился в основном я, поскольку профессор, видимо, от переживаний впал в некую прострацию, а от Кати было мало толку). Балкончик оказался маленький и узкий, но, главное, с его дальнего конца было буквально рукой подать до соседнего!
– А там что за балкон, Катя?
– Это наш второй суперлюкс, "Американский". Вы же видели - у нас два суперлюкса. Номер
– Катя, видимо, шпарила по заученному, но быстро осеклась и сердито сказала: - Да что я вам рассказываю!
– Там живет кто-нибудь?
– продолжил я расспросы.
– Нет, у нас вообще мало постояльцев.
– А дверь входная там тоже дубовая?
До Кати начало доходить.
– Нет, там дверь стеклянная - хайтек же! Из матового стекла, постмодерн... Так вы что же?..
– Да, я именно об этом. Мы сейчас аккуратно переберемся в этот ваш хайтек, расколотим стекла - и мы на свободе! Как вам план, профессор?
– Аркадий, вы не понимаете...
Профессор оставался в своем ступоре.
– Аркадий, Волна пришла. Город уже начал рассыпаться, я вижу. Наша гостиница рухнет в любую секунду. Я не понимаю зачем...
Я взял профа в охапку и вынес на балкон, на свежий воздух. Признаться, на высоте 20-го этажа погода чувствовалась еще мерзее, чем внизу. Резкий холоднющий ветер, сырость. Бррр!
– Не время распускать нюни, профессор! Нам, между прочим, сказочно повезло: гостиница просела как раз в нужную сторону! Мы спокойно перейдем куда надо по вон тому бортику - а сила тяжести сама будет прижимать нас к стене!
– Я не понимаю, - нервно сказала Катя, - почему нет тревоги? Почему не объявляют эвакуацию?! Может быть, в самом деле нам подождать - они должны будут прийти за вами...
– Это геометрия, - неожиданно ясным и четким голосом ответил проф. Холод ему явно пошел на пользу.
– Ваши сидят ведь в основном на первом этаже? Ну вот. Понятно, что у основания наклон чувствуется гораздо меньше, чем у нас здесь, на вершине!
– То есть они там даже не знают про крен гостиницы?!
– ахнула Катя.
– Сами же видите - никто не беспокоится...
– Так, господа!
– встрял я.
– Позвольте прервать вашу высокоученую беседу! Я вот тоже этот ваш "крен" ощущаю с трудом. Возможно, никакого крена и нет вовсе. Давайте, однако, действовать, инженер Гордеев нас заждался. Кто первый?
– Если вы не ощущаете крена, зачем вы вообще куда-то лезете?
– желчно осведомился профессор.
– Просто мне наскучило сидеть в номере, я, знаете ли, человек молодой. Хочу пройтись!
– парировал я.
– Может быть, соорудить страховочные... веревки?
– робко спросила Катя. Вниз она старалась не смотреть.
– Можно из простыней, я читала...
Я заколебался.
– Конечно, страховка не помешает...
Тут балкон снова вполне ощутимо тряхнуло, что-то заскрежетало, а по облицовке внешней стороны здания застучали какие-то камешки. От этого уже не только Катя, но и похоже, мы все разом взвизгнули.
– Похоже, балкон трещит...
– сказал профессор беспокойно.
– На нем вообще можно стоять втроем?!
Катя тихо заскулила. Мне самому - хоть я по-прежнему на 99% не верил в профессорские байки - стало крайне неуютно на этой верхотуре, да и что там - просто дико страшно. Я вообще, если честно, боюсь высоты.
– Вы как хотите, - сказал я, - но, по-моему, уже не до веревочных простыней. Нет у нас времени на них! Тут идти-то всего два шага! Приступок довольно широкий, наклон в нашу пользу. Предлагаю так: первым иду я, потом Катя, последний профессор.
Возражений не последовало, и я перекинул ногу через бортик балкона.
– Подождите!
– взвизгнула Катя.
– А вдруг она обледенела?!
– У меня зимние ботинки, - сказал я. И ступил на узенький откос, "соединяющий" балконы.
Перебрались мы, в общем, без приключений. Правда, чтобы войти в "мир хайтека", стекло в балконной двери пришлось разбить...
Глава 8. Машина профессора
...Честно говоря, страшно. Я наговариваю все это на диктофон, выданный в редакции,и мне страшно. Профессор сидит сам не свой, девушка Катя побледнела и дрожит, явно не от озноба, хотя по номеру и гуляет холодный ветер из-за разбитого окна.
Мы все в легком ступоре, потому что выходная дверь оказалась из довольно плотного матового стекла. Ключа нет. Выбить ее представляется столь же нереальным, как и дубовую там, откуда мы только что выбрались.
Я побился об нее плечом и спросил, желая малость подбодрить честную кампанию:
– Может, полезем обратно? Там хотя бы стекла целые. Погреемся!
– Нет, должен быть выход!
– зло возразила Катя.
– Вы же мужики, что ж вы...
И она неожиданно заплакала. Я даже опешил, глядя на нее.
Профессор тоже скользнул по ней безразличным взглядом (я подивился его равнодушию), и сказал будто нехотя:
– Поздно. Все может рухнуть в любой момент. Не надо бороться с судьбой.
И добавил, обращаясь ко мне:
– Если хотите, полезайте назад. Я останусь здесь - буду смотреть в окно на великую русскую реку. Возможно, даже хорошо, что мы не увидим, что станет с этим городом...