Кровь износа
Шрифт:
Я догадался и рассмеялся.
– То есть вы здесь пристроились, чтобы в безопасности понаблюдать, как город будет рушиться, так, что ли? "Мне сверху видно всё"?
– Александр Глебович, - вдруг вмешалась уже стоящая у двери Катя, - но это как-то стыдно, знаете! Такой солидный на вид мужчина... Если вы считаете, что будет катастрофа - почему не предупредить?
– Да ведь предупреждали, Катя!
– с горечью воскликнул он.
– Гордеев уже полгода в набат бьет. Думаете, почему у меня его тетрадка? Да он всем
– Ну, не знаю, - упрямо тряхнула головой Катя.
– Что-то можно же было сделать?
– Есть такой анекдот, - горько усмехнувшись, сказал профессор.
– Стрелочника экзаменуют - что делать, если он видит, что два поезда идут навстречу друг другу. Он говорит - переведу семафор.
– Семафор не работает.
– Переведу стрелку.
– Стрелку заклинило.
– Разожгу костер.
– У вас нет ни спичек, ни зажигалки.
– Ну тогда позову жену!
– А жену зачем?
– Пусть полюбуется на великолепное крушение!
Возникла пауза, и никто не улыбнулся.
– Однако мрачный у вас юмор, док, - сказал я наконец.
Тут что-то произошло, и номер еле ощутимо тряхнуло. В комнате погасли все лампы, вырубился беззвучный телевизор. На несколько секунд вокруг воцарился белесый сумрак. Но почти тут же с еле слышным гудением лампы вспыхнули вновь.
– Видите, я же говорила - генератор сразу включается!
– сказала Катя.
– А я пойду уже, мальчики. Не скучайте.
Она уже положила руку на ручку входной двери в номер (это, кстати, была тоже роскошная, все в том же пышном русском стиле массивная деревянная дверь, изукрашенная росписью, которую я мысленно определил как "под хохлому"). И вдруг замерла и снова повернулась к нам.
– Кстати, вы зря думаете, что гостиница построена в 2005-м.
– Почему?
– Там на сайте было правильно написано - введена в эксплуатацию. Это ее просто достроили, наконец, в 2005-м. А строить ее начали в 1977! Знаете, как оно бывало при большевиках? Фундамент кое-как положили, подняли на два этажа - да и бросили. Я тут сама еще в детстве с ребятами играла. В прятки и так далее. Мы это называли "в развалинах".
Профессор был очевидно ошарашен подобным известием.
– Достроили?? Как - "достроили"? Может быть, снесли и построили все заново?
– Да как бы не так!
– с непонятным торжеством заключила Катя.
– Что я, не видела? Так на старый фундамент и начали строить. Двадцать с лишним лет все стояло даже без крыши над вторым этажом, а потом все - раз-раз - да и завершили.
Я взглянул на профессора. Тот стоял, как громом пораженный.
– Ну, счастливо оставаться, - сказала Катя.
– Любуйтесь тут в окно, спасибо за угощение.
И она нажала ручку двери. Дверь не шелохнулась. Она надавила плечом - никакого эффекта.
– Откройте, пожалуйста, дверь, - сказала она тихо.
– Я ее не запирал, - растерянно сказал профессор.
– Дайте я, - почувствовал я необходимость вмешаться.
Я подошел и толкнул дверь сам. Крепкое дубовое сооружение не шелохнулось.
– Генератор, говорите, в подвале, - тихо сказал я.
– Сколько литров?
– Пятьсот, - прошептала Катя.
Глава 6. Волна пришла
– Давайте я, Катя, - сказал я.
– Заело, наверно, что-то!
И я как следует навалился на дверь. Она не шелохнулась. Я надавил еще, аж застонал от натуги. Никакого эффекта!
– Во дела!
Я аж запыхался, пришлось расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке.
– Какие-то чудеса. Что за шутки? Может, у вас администрация так шутит, типа, новогодние розыгрыши?
Катя негодующе фыркнула.
Профессор весьма нервно подошел к двери, тоже толкнул ее, потом стал осматривать и цокать языком, постепенно склоняясь до пола. Мы с Катей смотрели на него с недоумением и тревогой.
– Все ясно, - сказал он.
Я тем временем бросил взгляд в окно - и не удержался от возгласа.
– Ого! А что в городе-то случилось?!
– Что такое?!
– вскинулись одновременно Катя и профессор.
– Да сами посмотрите - темень!
Действительно - еще вроде бы минуту назад вид из окна был вполне новогодний, открыточный - снежный и умиротворяющий: "дорожки" из горящих фонарей вдоль магистралей, приветливый свет тысяч окон... Теперь же за окном поселилась серая тьма, лишь местами прорезаемая фарами проезжающих машин.
Забыв о двери, мы с профессором бросились к панорамному окну.
– А где ж город?
– вырвалось у меня. Мельком взглянул на профа - его лицо было искажено самым настоящим ужасом.
Отозвалась недовольная Катерина от двери.
– Да там же город, где и был. Что вы так переполошились? Опять свет веерно вырубили, эка невидаль! Аварий на электростанции, что ли, не видели? У нас так часто бывает.
В пейзаже стали вдруг снова проявляться окна - на этот раз они горели неярко, с каким-то красноватым свечением.