Кровь за кровь

Доценко Виктор Николаевич

— Ты смотри, как в кино! — бросил Виктор.

— Ты не скалься, а запоминай получше… Пойдешь за ним и в машине обменяешься с ним чемоданчиками. Вечером — назад, смотри, не дай Бог тебе потерять этот чемоданчик — всей жизни не хватит его отработать! И не ввязывайся ни в какие переделки, усек? — Неожиданно Виктор уловил в его голосе металлические нотки.

— Вроде не пень — понимаю, — сделал обиженную физиономию Виктор. Дикой много недосказал Виктору: ни того, что этот рейс — пустой и устроен специально для проверки Виктора, проверки, от которой зависела судьба, а возможно, и жизнь Виктора… Не сказал он и о том, что весь рейс его будет сопровождать угрюмый пожилой мужчина, который

будет следить за каждым его шагом и ни на миг не оставит его в одиночестве с чемоданом, который набит никому не нужными бумагами. Всего этого Виктор не знал, и, когда Дикой ушел, он вернулся в купе, попытавшись по дороге открыть чемодан, но он был снова на замке, и Виктор решил не рисковать и оставил свое желание до более удобного случая… Ленинград оставил у Виктора странное впечатление: город, похожий на музей, с каким-то замедленным ритмом жизни, в противоположность Виктору, который был по натуре быстрым и решительным человеком. Он сразу же понял, что в этом городе жить не смог бы. Встреча на вокзале произошла так, как описывал Дикой. Проехав немного в машине с мужчиной, который подошел к нему, и поменявшись с ним чемоданчиками, Виктор вышел, не доезжая до Васильевского острова, и целый день просто бродил по Ленинграду, облегчая задачу его сопровождающему, который старался не попадаться ему на глаза.

Вернувшись из Ленинграда, Виктор обнаружил в почтовом ящике письмо от Марины.

«Вит, милый, здравствуй!

Только сегодня получила твое письмо: месяц провалялась в больнице с двусторонним воспалением легких… Но это все ерунда! Я все время плачу! Милый Вит, как ты там? Почему судьба так несправедлива к тебе? Представляю, как тебе сейчас трудно! Прошу тебя, держись, мой дорогой, мой единственный! Помни, что у тебя есть — Я… Завидую тем, кто видит тебя, может разговаривать с тобой! Сейчас хоть твои письма помогают мне не сойти с ума: значит, ты не забыл обо мне — ведь Москва есть Москва! Мне почему-то не верится, что мы с тобой встретимся, ведь за то время, когда я приеду в Москву, может так много произойти… Таких, как я — целая Москва, но ты должен знать, что ты для меня — самое дорогое, что есть в моей жизни!»

Виктор оторвался от письма и достал фото Марины, долго смотрел на него, потом снова вернулся к письму:

«…Господи, как я скучаю по тебе! Помню каждое твое прикосновение, каждый твой жест! Любимый мой, придумай что-нибудь: ну, хоть на день, хоть на час — приезжай ко мне! Как бы я была счастлива! Может быть, тебе отпуск дадут за свой счет? — Виктор криво усмехнулся: Марине он сказал, что работает в одной строительной организации экспедитором. — …Отвечай мне скорее и пиши обо всем, слышишь, обо всем, ничего не скрывая! Я хочу все знать о тебе, все!

Целую, твоя Марина.

P. S. Вит, напрасно ты скрыл от меня о Ланке… Я знаю про нее гораздо больше, чем ты предполагаешь…»

Вчитываясь в письмо, Виктор до мельчайших подробностей вспоминал их встречи, разговоры, маленькую и хрупкую фигурку Марины, ее нежные и ласковые руки… Неожиданно до боли захотелось увидеть ее, приласкать, и он решил во что бы то ни стало побывать в Омске, тем более что давно обещал Елизавете Матвеевне навестить ее. Денег должно хватить… Его мысли прервал звонок телефона.

— Здравствуй, милый! — услышал он голос Ланы. — Как поездка? Не удивляйся: видела Дикого, он мне и сказал.

— Все нормально, а что?

— Просто немного волновалась за тебя!

— Почему? — удивился Виктор.

— Так просто… волновалась, и все!

Виктор почувствовал, что Лана что-то скрывает и уже жалеет о том, что едва не проговорилась.

— Ты

занят? — спросила она, явно желая перевести разговор на другую тему.

— В общем, ничем, — он решил сделать вид, что ничего не заметил. — А что, есть предложение?

— Хочешь, я сейчас приеду?

— Приезжай, — ответил он, испытывая при этом двойственное чувство: с одной стороны — сильное к ней влечение, с другой — неудовлетворение собой…

Снова телефонный звонок.

— Здравствуй, Виктор!

Виктор готов был провалиться сквозь землю от стыда: звонил его тренер.

— Здравствуйте, Владимир Семенович!

— Что случилось, Виктор, операция давно уже, думаю, забыта, работой, судя по всему, ты тоже не очень загружен! Не пора ли приниматься за тренировки? Или, может быть, ты решил бросить спорт?

— Ну, что вы, Владимир Семенович! Просто так сложились обстоятельства… Я же работаю экспедитором, а это связано с поездками по городам. Так что с режимом туговато.

— Ничего, ты парень крепкий и выносливый! Так когда же примешься за тренировки?

— Со следующей недели и… хотя нет, совсем забыл: я же в Омск должен слетать, дней на пять-семь! Так что сразу, как вернусь, буду у вас и не пропущу ни одной!

— Хорошо, если так… Ну, хорошо, жду! Счастливо слетать! Пока!

После разговора с тренером остался неприятный осадок на душе. «Тоже мне — экспедитор!» — усмехнулся Виктор. Звонок в дверь прервал его самобичевание, и он пошел открывать, хотя и был удивлен, что Лана так быстро добралась. Но за дверью стоял Дикой.

— Ну, как поездка? — спросил он, и снова Виктору показалось, что в голосе Дикого проскользнула та же интонация, которая была и у Ланы: будто и он и она ожидали, что в этой поездке должно было что-то произойти.

— А что, должно было что-то случиться? — спросил Виктор, глядя Дикому прямо в глаза.

— С чего ты взял? — И снова Виктору показалось, что Дикого смутил вопрос. — Я имел в виду, все ли нормально, встретились ли, привез ли и так далее и тому подобное, — как бы оправдываясь, сказал Дикой, и это оправдывание еще больше утвердило Виктора в том, что эта поездка была не совсем обычной. Он спокойно принес чемоданчик и вручил его Дикому. Невольно Дикой осмотрел его, стараясь проделать это незаметно, но Виктор, у которого все мысли были направлены на все, что касалось этого чемоданчика, четко подметил проверочный взгляд Дикого.,

— Послушай, Дикой, мне срочно нужно в Омск… Тетка заболела, — неожиданно соврал Виктор. — А она живет одна!

— И на сколько дней ты хочешь туда махнуть? — нахмурился Дикой.

— Дней на пять!

— Хорошо, сегодня вечером или завтра утром получишь ответ.

Он взял чемоданчик и быстро вышел. Уже через час Дикой встретился с Малиной и передал просьбу Виктора. Тот недолго думал:

— Ну, что ж, надо уважить его просьбу: Тихий сказал, что все было чисто… Но лишний раз проверить, а вернее, «завязать» его не мешает… — Малина прищурил свои колючие глаза. — Если сделает, то он — наш и никуда, милок, не денется! Вот что: дашь ему пять монет и адресок…

Часов около двенадцати ночи, когда Виктор укладывался спать, проводив Лану домой, снова позвонили в дверь. Он подумал, что Лана все-таки передумала и решила остаться на ночь, но перед ним стоял Дикой.

— Ну, Быстро, с тебя причитается! — воскликнул он. — Малина не только тебя отпустил, но и сделал так, что ты поедешь за счет фирмы…

— Опять чемоданчик? — усмехнулся Виктор.

— Не угадал, но небольшую просьбу все-таки поручает! А сейчас собирайся: через три часа самолет… Вот. — Он протянул ему конверт, в котором были билет и деньги. — В кассе уже не было, с рук пришлось брать, по случаю…