Кровавая Мачеха
Шрифт:
Но погибший родич Алексиса Зордеса и Беллы (а может, и впрямь — и самого Витольда?) не соврал.
Вит давно не испытывал такого облегчения. Куда бы они сейчас ни выбрели — всё лучше, чем и дальше тащиться под землей неведомо куда. По крайней мере, здесь полно солнца и свежего воздуха…
Ну, насчет солнца Витольд погорячился, да и запахи здесь встретили хуже, чем под землей. Ощутимо несет гнилью — откуда-то со стороны холодного ветра. Холодного и сырого.
Но это всего лишь значит, что где-то близко большая река, озеро или даже море… Нет,
Большая вода где-то там — за поросшими кустарником холмами. Настоящего леса не видать, гор — тоже.
А есть ли поблизости деревни, можно разглядеть… да хоть вон с того холма повыше. Когда они туда доберутся.
Зато теперь можно наловить рыбы… желательно, не там, где что-то сгнило. А еще поохотиться… да хоть трав нарвать и кореньев накопать.
И больше никакой кромешной тьмы! До чего же здорово снова видеть ясный дневной свет! Неважно, с солнцем или нет. Рано или поздно оно всё равно вернется. Ни одни тучи не царят вечно.
И рано или поздно Витольд сумеет выяснить, куда они всей компанией выбрели. Хорошо бы всё же море оказалось не дальше пары дней пути, но если нет — придется нанять лошадей… деньги он заработает. Хоть грузчиком. Или даже украдет, если понадобится. Бывший виконт и лейтенант Тервилль уже и на это готов.
Потому что теперь им с Беллой нужен корабль. Любой, готовый доставить их в Эвитан. Туда, где теперь занял престол Виктор Вальданэ — живой и невредимый. Лучше Белле родить еще в пути на корабле и ступить на землю Эвитана навстречу объятиям брата с ребенком на руках, чем и дальше оставаться в Мидантии.
Любая палуба будет безопаснее этой земли.
Насчет последней смены власти в Эвитане император Евгений и дальше молчал бы — Витольд же не обсуждал дальнейшие планы с ним. Слишком очевидно, что по выходе из подземелья их пути разойдутся. На поверхности Евгений Мидантийский вновь станет их врагом. И как любой враг — смертельно опасен.
Арабелла призналась лишь шепотом — позавчера. Подтвердила, что император дал ей о Викторе ту же информацию, что и его враги-заговорщики. Те, кто не змеи.
Только вчера. А когда еще, если Евгений почти всё время торчит рядом? И хорошо, что торчит — тут втроем для Беллы безопаснее, чем с одним Тервиллем. Всё же у императора этой страны опыта жизни в темноте много больше, чем даже у Арабеллы. Не говоря уже о боях. А чему тут учат правящую семью еще — лучше даже не предполагать.
Впрочем, Алексиса Зордеса Витольд знал. И если прав спасший их вчера (или позавчера) призрак — мидантийского изгнанника хорошо знала еще и Витольдова покойная мать.
А переговорить в эти дни с Арабеллой наедине у Витольда шансов особо не было.
С другой стороны, Белла еще и витает в каких-то своих мирах. А им обоим уже говорили о Викторе заговорщики. И Лаура.
Вот только и сам Вит, и Белла верили этим доброхотам не намного больше, чем императору Евгению. Да и сплетни на
И вот их выжившая троица на поверхности. К счастью, сейчас Евгений Мидантийский тоже не слишком понимает, куда их занесло. Но как только докажет подданным, кто он, ему немедленно помогут всеми силами. И Витольд с Арабеллой снова превратятся в бесправных пленников.
Единственный шанс, что Евгений сейчас не слишком-то похож на правящего императора. Глядишь, окрестные крестьяне ему еще и не поверят. Или неграмотные рыбаки… пусть им на пути как можно скорее встретятся приморские рыбаки! С кораблями и самим морем.
А пока Евгений доберется до ближайшего гарнизона — глядишь, у Витольда с Беллой будет шанс.
Ослабевшая за эти дни Арабелла первым делом свалилась без сил. Витольд бережно закутал ее в плащ, уселся поудобнее на теплую серую землю и уложил девушку к себе на колени. Пара часов ничего уже не изменят. Здесь не сыро и не холодно — от чего он уже успел напрочь отвыкнуть. А если Белла не проснется, дальше он просто понесет ее на руках. Когда хоть чуть передохнет сам. Когда будет готов и дальше драться за них двоих… троих.
А если за это время куда-нибудь уберется прочь Евгений Мидантийский — тем лучше. Вряд ли даже он в этой дикой глуши быстро найдет солдат какого-нибудь провинциального гарнизона, чтобы вернуться с ними сюда. За головами бывших спутников по подземному пути.
— Витольд, нам лучше пока не разделяться, — будто прочел его мысли император Евгений. — Я даю слово, что не собираюсь вам вредить. Вы мне больше не враги. Я обещал Арабелле отправить ее к брату — и я это сделаю. Или вы можете отправиться в Илладэн, а оттуда — в Тенмар. Не называя никому свои имена — до самого Тенмара. Я бы на вашем месте повременил бросаться в объятия к Виктору Вальданэ.
Витольд сосчитал до пяти. Товарищу по странствиям (да еще и спасителю) в морду за слова не дают. Да и орать смысла нет. Темный его знает, чье тут внимание привлечешь? Какие двуногие-четвероногие хищники в ближайших окрестностях водятся. За теми же невысокими, поросшими чем-то густолиственным холмами…
Разделяй и властвуй — старый, как сам подзвездный мир, принцип. Много старее «древнейших цивилизации — Мидантии и Квирины».
Только не на того ты, император, напал. Не на тех. Слишком привык к соплеменникам — ядовитым через одного. А уж в твоем окружении — каждого первого.
— Виктор Вальданэ вырос не в Мидантии. И он — друг и названый брат Грегори.
— И Грегори Ильдани выше его в очереди на Эвитанский престол, — император уселся на землю неподалеку от Витольда и Арабеллы. Но не рядом. Хоть на это такта хватило. — Как и будущее дитя Арабеллы.
— Ты что… — на сей раз Витольд едва не задохнулся от неудержимо нахлынувшей ярости. Несмотря на все свои хваленые усилия и намерения. — Вы тут в своей чокнутой Мидантии от Мэнда ушли недалеко, но мы — другие. Виктор — другой.