Кровавая Мачеха
Шрифт:
3
— До моря — всего около сорока миль, — озвучил ситуацию император Мидантии.
Но обрадоваться Витольд не успел. Местный старец тут же покачал седой головой:
— Вы не пройдете по прямой. Там Гиблая Хлябь.
А здесь, надо полагать, тропы Светлого Ирия, что ли? Теплые, широкие, а главное — сухие? Дивного пения агнцов и тихого шелеста голубиных крыльев случайно не слышно?
— Туда нет пути никому. Разве что птица пролетит, если она сильна и не нуждается
То есть Гиблой Реки. Ее название на карте Евгений Мидантийский уже тоже успел озвучить. Хоть и вряд ли прежде сам до конца понимал его истинный смысл.
И, кстати, ни одной птицы Витольд до сих пор не слышал. Берега этой Реки птичьими криками не наполнены.
И радоваться или нет, что пока им не встретились и комары, несмотря на такую сырость? Наверное, радоваться. Лучше даже не представлять, на что они тут похожи. И каким ядом наполнены их жала.
— И там водятся опаснейшие твари, — продолжил так и не представившийся за всё это время старик. Впрочем, их именами он не интересовался тоже. — Их боятся даже мои соплеменники с побережья.
То есть вот эти — с хвостами, щупальцами, присосками и прочими отростками? На голове и других частях тела.
— Насколько «много миль» имеется в виду? — тут же уточнил император, забредший слишком далеко от относительно безопасной столицы.
Ну, не считая заговоров и Черных змеежрецов дохлого Ормоса с острыми серпами и пустыми, рыбьими глазами. Которых здесь тоже очень даже уважают. Как служителей еще одного чокнутого древнего божества.
Хорошо хоть в гости друг к другу не ходят. Далековато, наверное.
— Недели две пути по Топям. Затем вы сможете обойти Гиблую Хлябь. Но я не гожусь в проводники по столь опасным дорогам. Я никогда так далеко не заходил. Для этого вам лучше подождать возвращения охотников.
— Как скоро они вернутся?
— Когда кончится сезон. К концу осени должны быть здесь.
Когда Арабелле уже почти подойдет срок? Или ей предлагается родить прямо посреди Топей? Или на побережье этой чудной Речки — Гнилой, как всё в Мидантии.
А до тех пор они с удобством расположатся среди полусухого оазиса и останутся пожить месяцев несколько — питаясь водорослями? Или рыбой с Гнилой Реки?
Лучше даже не предполагать самое худшее. Что именно Арабелла здесь родит, надышавшись гнилыми испарениями?
— А по ту сторону Реки Топи тоже тянутся? — попробовал другой путь Витольд. — Что там вообще?
— Не знаю, — искренне пожал худыми плечами старик. — Никто из нас там никогда не бывал. На моей памяти — точно. А разве ты знаешь, на чём можно безопасно переправиться?
Плавать Витольд умеет и, пожалуй, даже столько бы проплыл… будь это обычная река. Даже отдающая гнилью.
Или спокойное море в штиль.
Но Арабелле
А скупое на тепло солнце здесь, похоже, и вовсе не появляется. Впрочем, Витольд на его месте тоже предпочел бы держаться подальше. Это на своем им с Беллой деваться некуда. И даже местному императору.
Переправиться… Проблема в том, что тут — ни одного деревца. Один чахлый, вьющийся по сырой земле кустарник и длинная мокрая трава. Разве что поискать в окрестностях холмов. Сколько понадобится на один плот? И где взять подходящие, достаточно крепкие веревки?
Конечно, есть шанс нахлебаться воды… но лучше уж это, чем месяцами дышать ею же, пусть и превращенной в воздух.
— Не стоит рисковать, — будто угадал его мысли старик. Хотя, может, и не «будто» — кто их тут знает? — В Реке живут Потерявшие Разум и их потомки. В волнах Реки они вырастают до гигантских размеров. И некоторым уже вдвое-втрое больше моих лет. Стоит ли говорить, что они уже не помнят нашего родства, и мы для них — всего лишь пища?
Не только для них, но гигантской ядовитой рыбе или кальмару взамен на жизнь и право прохода предложить действительно нечего.
Евгений вдруг поднял руку, призывая к тишине.
— Сюда спешат.
Теперь и Витольд с Беллой различили шум и крики. Много мужских голосов и испуганный девичий. В сонной тишине местных молчаливых обитателей это кажется особенно диким.
— Это охотники? — быстро уточнил Евгений.
Что они тут творят — в собственном лагере?
— Нет. Это чужаки.
Значит, здесь есть люди. Настоящие — не такие, как соплеменники старика. Значит, можно выбраться и иначе, чем пробираясь к морю. Какими-то неведомыми тайными тропами.
А еще всё это значит, что люди здесь — куда опаснее любых тварей. Но как раз здесь — ничего нового.
— Белла, за спину, — скомандовал Витольд.
Император встал с ним плечом к плечу без всяких напоминаний. А вот старик даже не дрогнул. И не встревожился.
— Они — чужаки, но нам не враги, — мягко возразил он. — Каждый сам по себе. Они знают и соблюдают обычаи. Главное — не мешать им.
Не мешать? Тервилль невольно сжал кулаки. Принцу Гуго Жирному тоже никто не мешал. Тоже придерживались обычаев. И даже эвитанских законов, чтоб им.
А сюда этих «свинопринцев» мчит, похоже, целая шайка. В погоне за одной девчонкой.
Тервилль переглянулся с Евгением, и тот коротко кивнул. Но еще раньше оживилась Арабелла, на миг напомнив себя прежнюю — еще времен Веселого Двора Вальданэ и Аравинта. Зачинщицу почти всех забав, проделок и веселых игр.
— Так нас сейчас ждет хорошая драка за правое дело?