Кровавая жатва
Шрифт:
— Значит, не скажешь ему? — жадно спросил он. — Обещаешь?
— Я тебе ничего не обещаю, — сказал я. — Зачем мне это? Я тебя накрыл со спущенными штанами. Можешь иметь дело либо со мной, либо с Нунаном. Выбирай скорее. Мне неохота тут всю ночь стоять.
Он выбрал меня.
— Не знаю, как ты догадался, но все было, как ты сказал. Моя жена, Элен, она связалась с Тимом, и это меня подкосило. Спроси кого хочешь, я был до этого нормальным парнем. Все ее желания выполнял. Не так уж легко было ее ублажать. Но я не мог себя по-другому поставить. Если бы мог, мы бы с ней лучше
Мы оба были слегка под градусом. В общем, разгорячились и пошумели. Когда разговор взял высокие обороты, Тим вытащил пистолет. Трусливый он был. Я стал отнимать пистолет, и в свалке он выстрелил. Богом клянусь, так это и вышло! Кто-то нажал на спуск, когда мы оба ухватились за пушку. Я смылся в кусты. Сидел там и слышал, как Тим стонет и что-то бормочет. А тут уже люди бежали — эта девушка, Мертл Дженнисон, она тоже мчалась от самой гостиницы.
Я захотел вернуться и послушать, что Тим скажет, но побоялся оказаться первым. Ждал, пока девушка добежит, а сам все прислушивался, что он лопочет, но не мог издали разобрать. Когда она там очутилась, я подбежал — и как раз в этот момент он умер, так и не назвав до конца мое имя.
Я сразу не сообразил, что вышло имя Шепота. Только тогда допер, когда она стала совать мне записку насчет самоубийства, и еще две сотни, и камешек. Я-то хотел просто поболтаться, притворяясь, будто расследую дело, — как-никак, в полиции служил — и понять, что к чему. Но она затеяла свою игру, и мне стало ясно, что со мной все в порядке. Так оно и оставалось все это время, пока ты не начал копать снова.
Он потоптался в грязи и добавил:
— Через неделю моя жена погибла — несчастный случай. Да-да, несчастный случай. Въехала на своем «форде» прямо в трамвай номер шесть там, где он спускается с горки от Тэннера.
— Озеро Мок в этом округе? — спросил я.
— Нет, в округе Боулдер.
— Это за пределами территории Нунана. Что, если я отвезу тебя туда и сдам шерифу?
— Нет. Там шерифом Том Кук, зять сенатора Кифера. Никакой разницы. Нунан доберется до меня через Кифера.
— Если все случилось, как ты говоришь, у тебя есть шанс выкрутиться на суде.
— Они не дадут мне этого шанса. Я бы на это пошел, только не с ними.
— Едем в муниципалитет, — сказал я. — Держи язык за зубами.
Нунан метался по комнате, осыпая проклятиями фараонов, которые стояли перед ним, мечтая оказаться где-нибудь подальше.
— Я тут кое-что нашел, — сказал я, выталкивая вперед Максуэйна.
Нунан сбил бывшего сыщика с ног, пнул как следует и велел одному из своих подручных увести его.
Кто-то позвал Нунана к телефону. Я выскользнул из кабинета, не пожелав никому спокойной ночи, и пошел
С севера донеслись звуки выстрелов.
Мимо меня вразвалку прошагали трое мужчин с неспокойными глазами.
Чуть дальше какой-то человек не поленился сойти с тротуара, чтобы пропустить меня. Я не знал его и решил, что он меня тоже не знает.
Неподалеку раздался одиночный выстрел.
Когда я подходил к гостинице, мимо меня со скоростью не меньше восьмидесяти километров в час проехала потрепанная черная машина, набитая людьми по самую крышу.
Я ухмыльнулся. Отравилл начал закипать. Я уже чувствовал себя здесь как дома, и никакие мысли, что эту неаппетитную кашу заварил я, не помешали мне проспать двенадцать часов кряду.
Мики Лайнен разбудил меня после полудня телефонным звонком.
— Мы здесь, — сообщил он. — Где комиссия по встрече?
— Задержалась — наверное, ищут веревку. Пристройте чемоданы и приезжайте в гостиницу. Номер 537. Свое прибытие не рекламировать.
Когда они пришли, я был уже одет.
У Мики Лайнена, здоровой дубины с покатыми плечами и бесформенным телом, все суставы болтались, уши торчали, как красные паруса, а круглое румяное лицо украшала бессмысленная придурковатая ухмылка. Он был похож на актера-комика, каковым, собственно, и являлся.
Дик Фоли был канадцем. Отличительные приметы: мальчиковый размер и умное недовольное лицо. Дик носил высокие каблуки, чтобы прибавить себе росту, любил надушенные носовые платки и со страшной силой экономил слова.
Оба были прекрасными оперативниками.
— Что вам рассказал Старик про эту работу? — спросил я, когда мы уселись. Старик был директором филиала «Континентал» в Сан-Франциско. Его также именовали Понтием Пилатом, потому что он посылал нас на голгофы смертельно опасных заданий с деликатной улыбкой. В этом вежливом пожилом человеке было столько же душевного тепла, сколько в веревке палача. Остряки из агентства утверждали, что в июле он плюется ледышками.
— Он вроде не разобрался, в чем дело, — сказал Мики, — только понял из телеграммы, что тебе нужна помощь. Сказал, что от тебя уже несколько дней не было отчетов.
— Похоже, ему придется подождать еще немного. Знаете что-нибудь об Отервилле?
Дик покачал головой. Мики сказал:
— Я только слышал, что его зовут Отравилл, и вроде это не шутка.
Я рассказал им о том, что узнал и что сделал. Закончить повествование мне не удалось — раздался телефонный звонок.
— Привет! Как рука? — послышался в трубке ленивый голос Дины Бранд.
— Легкий ожог. Как вам нравится налет на тюрьму?
— Я тут ни при чем, — сказала она. — Я свое дело сделала. Если Нунан не смог его удержать — что ж, очень жаль. Сегодня днем я поеду в центр покупать шляпку. Хотела заглянуть к вам ненадолго, если вы будете у себя.
— В какое время?
— Скажем, часа в три.
— Хорошо, буду ждать. Приготовлю две сотни и десять центов, что я вам должен.
— Приготовьте, — согласилась она. — Я за этим и еду.
Я вернулся на место и продолжил рассказ.