Кровавое королевство

МакЭвой Дж. Дж.

— Уайатт, — сказал я, на моем лице не было никаких эмоций. — Ты мой сын. Моя кровь. Поэтому я позволю тебе вытереть лицо. Я прощу тебя на этот раз, потому что я знаю, что это тяжело, и ты еще юн. Но если ты когда-нибудь подвергнешь себя или своих брата и сестру опасности, пытаясь спасти кого-то, кто не является членом семьи… ты больше не будешь моим сыном, ты понимаешь меня? Семья — это все, что имеет значение. Сейчас, завтра и всегда.

Он ошеломленно уставился на меня. Выпрямившись, я полез в карман пиджака за телефоном

и увидел двадцать семь пропущенных звонков от Мел.

Черт. Она… Не успел я подумать о ней, как мой телефон зазвонил еще раз.

— Итан, твоя мать, — ответил я, передавая телефон, но прежде чем он смог заговорить, Дона схватила трубку, широко улыбаясь.

— Мама, где ты? Итан плачет! — Она хихикнула.

— Дона! Прекрати врать! — Итан попытался схватить телефон, но она убежала от него. Уайатт ничего не сказал и тихо сел на диван.

Нам нужно перестать нянчиться с ними. — Голос Мел зазвенел в моей голове. Дело в том, что Уайатт не был ребенком… у него были моральные принципы.

— Босс. — Федель вошел с папкой в руке, выражение его глаз выбило меня из колеи.

— Что теперь? — Рявкнул я, выхватывая у него папку. Внутри были две фотографии и записка.

Прежде чем причинять вред ребенку другого человека, вспомни, что у тебя есть трое собственных. Ради мира, пусть это будет последний раз, когда наше оружие скрестится.

— Тайян Джу-лонг

Я просмотрел фотографии: Дона кричит из-за синего стола, ее руки сжаты так сильно, что кажутся белыми. Уайатт тянется к какой-то девочке в фиолетовом пальто на дальнем краю кадра, в то время как Итан тащил его туда, где была Дона. Кто бы ни снял их, он сделал это с близкого расстояния.

— Ради мира. — Я прошипел сквозь зубы. — Его сын нарушил мои правила, он стреляет в моих детей, а теперь хочет гребаного мира?

— Они также отправили это в офис губернатора, сэр. Мои люди просматривают все уличные камеры…

— Папа! — Дона подскочила прямо ко мне, протягивая телефон. — Мама сказала, что хочет с тобой поговорить.

— Спасибо, принцесса. — Я улыбнулся, забирая телефон, когда она подбежала к Уайатту и обвила руками его шею. Он был раздражен, но не смог удержаться от смеха, когда она что-то сказала.

— Мел…

— Семья Тайян объявила нам войну, Лиам.

— И они, как и все остальные ублюдки, узнают, что чертова цена войны — кровь.

ИТАН

— Почему мамочка еще не притопала? — Дона скорчила рожицу, дергая за уши своего плюшевого слоника, мистера Мисмора. Папа назвал его в честь нее, потому что она не могла решить. Горничная мягко расчесывала ей волосы, не разговаривая с нами; они никогда не заговаривали с нами, если мы не спрашивали.

— Не притопала, Дона, почему мамочка до сих пор не пришла. — Сказал я, облокотившись на

ее туалетный столик.

— Серьезно? — Она выпятила нижнюю губу. — Но некоторые дети в школе всегда говорят притопала.

— Это потому, что они глупые, — ответил я, щелкнув мистера Мисмора по носу.

— А ты просто ооооочень умный.

В зеркале я увидел, как Уайатт заполз на свою кровать, не глядя на меня.

— Если ты собираешься что-то сказать, скажи это мне в лицо! — Я не хотел кричать, но он продолжал действовать мне на нервы.

— Отлично. — Он спрыгнул с кровати и встал прямо передо мной, прежде чем закричал.

— А ты просто ооооочень умный, верно?

— Почему ты так злишься? Я спас тебя!

— Заткнись! — Он топнул ногой. — Ты спас меня только для того, чтобы доказать папе, что ты хороший!

— Нет!

— ДА!

— Нет, Уайатт!

— Неважно. Просто оставь меня в покое. — Он нахмурился и отвернулся, а я схватил его за руку.

— Отпусти.

— Уайатт…

— Мне все равно! Отпусти! Я ненавижу тебя!

Когда он сказал это, я отпустил его руку. Я не знал почему, но моя грудь болела, по-настоящему болела. Было ощущение, что она охвачена огнем. Я не знал, что делать или что сказать, поэтому я солгал.

— Я тоже тебя ненавижу!

— Я тебя ненавижу больше.

— Ой!

Мы оба посмотрели на Дону, которая изо всех сил ударила нас обоих мистером Мисмором.

— Я ненавижу тебя, Итан, и я ненавижу тебя, Уайатт.

— Что? Почему? — Мы с Уайаттом сказали одновременно.

— Прекрати копировать меня! — Уайатт закричал.

— Я старше тебя, ты копируешь меня…ой! — Я подпрыгнул, когда она снова ударила нас, на этот раз руками, уронив мистера Мисмора на пол.

— Прекрати! — Я рявкнул на нее.

— Я ненавижу тебя, Итан, и я ненавижу тебя, Уайатт. — Она выпятила нижнюю губу и скрестила руки на груди.

— Дона? — Уайатт нахмурился, пытаясь дотронуться до нее, когда она шлепнула его по руке.

— Если вы, ребята, ненавидите друг друга, то я буду ненавидеть вас обоих. Вы, ребята, ведете себя глупо. ГЛУПО! Г-Л-У-П-П-О, — завопила она так громко, что нам пришлось отойти.

— Дона. — Я пытаюсь не рассмеяться. — Глупо с одной «П».

Она подняла руку, чтобы ударить меня снова, и я попятился.

— О, потому что ты оооооочень умный, — сказала она, опуская руку, и вернулась к горничной. — Если вы, ребята, ненавидите друг друга, я ненавижу вас, а если я ненавижу вас, я больше не буду с вами разговаривать, ребята! Потому что вы Г-Л-У-П-П-Ы-Е.

— Нечестно, Дона! — Уайатт крикнул ей вслед, но она ничего не сказала в ответ, она просто повернулась лицом к своему зеркалу.

— Почему ты добра ко всем, кроме своих братьев? — Я спросил ее, и она заткнула пальцами уши, напевая себе под нос.