Кровавое королевство
Шрифт:
Встав с кровати, я подоткнула одеяло и поцеловала его в лоб, прежде чем пойти в нашу комнату.
Лиам сел на край нашей кровати, пытаясь расстегнуть запонки, но он был так раздражен, что не мог этого сделать, не подергав рукава.
— Я купила тебе эту рубашку, — сказала я, встав перед ним и схватив его за волосы. — Я бы предпочла, чтобы ты ее не уничтожал.
— Как он мог такое подумать?! — заорал он, глядя на меня снизу вверх. Его брови были напряжены, и, что хуже всего, ему было больно. — Я люблю его так же сильно, как люблю Итана. Я ни разу их не сравнивал. Никогда. Я беру Итана куда-нибудь, потому что он
— Лиам. — Я снова потянула его за волосы, заставляя его замереть. — Дыши.
Дернув челюстью, он сделал то, что я просила, упершись лбом мне в живот, когда я ослабила хватку.
— История всегда не благосклонно относится к братьям. В Османской империи в тот момент, когда один сын занимал трон, он был вынужден убить всех своих братьев. Шекспир, греческие пьесы, гребаная Библия полны историй о братьях, которые ополчились друг против друга. Черт возьми, мне даже не нужно углубляться так далеко в историю. Мой отец и его брат поссорились. Мы с Нилом поссорились. Я не хочу, чтобы у моих сыновей было такое будущее, Мел. Я хочу, чтобы они поддерживали друг друга, а не стреляли друг в друга. Да, Итан однажды станет главой семьи, но я хочу, чтобы Уайатт стоял рядом с ним, — сердито отрезал он, его голос снова повышался с каждым предложением. — Я не знаю, что делать. Я даже не думал, что он так себя чувствует!
— Продолжай дышать…
— Я рожаю? Почему я должен продолжать так дышать?
Шлепнув его по руке так сильно, как только могла, я попыталась отстраниться от него, пробормотав:
— Задница.
Он ухмыльнулся, хватая меня за задницу, чтобы притянуть ближе, и крепко сжал.
— У тебя она действительно классная.
— Как ты переходишь от беспокойства о наших сыновьях к моей заднице ровно за ноль секунд? — Я попыталась оттолкнуть его, но он крепко держал меня.
— Я расстроен, твоя задница заставляет меня чувствовать себя лучше, это не такой уж большой скачок, — объяснил он, и я почувствовала, что он снова становится серьезным.
— Я не знаю.
— Что?
— Итан и Уайатт. Я не знаю, что сказать или сделать в этой ситуации. У меня никогда не было братьев и сестер. Я не понимаю, что значит вот так ревновать. Однако у тебя есть братья. Почему бы не спросить своего брата? Я уверена, что он лучше, чем кто-либо другой, понимает, что чувствует Уайатт.
Он надулся.
— Я не хочу.
— Прекрасно, ты, большой ребенок, но прежде чем ты будешь беспокоиться об этом, нам нужно побеспокоиться о ублюдках, которые стреляли в них сегодня.
Как раз вовремя раздался одинокий стук в дверь.
— Войдите. — Я обернулась.
— Босс. — Федель вошел внутрь. — Все ждут в кабинете.
Сняв пальто, я бросила его на кровать. Лиам встал, и мы вышли вслед за ним. У нас было не так много времени, чтобы поговорить об этом, но семейная встреча была необходима. В коридорах стояла тишина ожидания, когда мои каблуки застучали по мраморному полу. Ни Лиам, ни я не остановились, пока я не оказалась перед картиной в стиле постмодерн с изображением обнаженной женщины, выполненной не кем иным, как знаменитым художником Лео Лемье. Оно было покрыто красными и розовыми тонами, с оттенком темно-синего вокруг ее сердца.
— Босс? — Позвал Федель, придерживая
— Я чувствую, что чем чаще я прихожу сюда, тем меньше во мне остается достоинства. — Я застонала, закрыв рот руками. Дверь за мной закрылась.
— Женщина, я добавил стол из красного дерева и шкафы, чего еще ты хочешь? — Он также застонал, закидывая ногу на упомянутый письменный стол из красного дерева 1930-х годов, который я купила для него.
— Мужчина… Я хочу входить сюда и не видеть этого. — Я указал на Штурмовика в углу. — Ты глава гребаной мафии, а не гребаный Стэн Ли.
— Какое отношение Стэн Ли имеет к «Звездным войнам»? Ты имеешь в виду Джорджа Лукаса? — спросил он так серьезно, что мне захотелось его ударить.
— Ты, блядь, издеваешься надо мной прямо сейчас?
— Это то, что я хочу знать. Стэн Ли или Джордж Лукас? Как ты можешь не знать разницы…
Он остановился при звуке смеха Коралины. Это было так странно и неповторимо, что ты не мог не остановиться. Она удобно устроилась на коленях Деклана в противоположном угле комнаты, одетая в джинсы и белую блузку.
— Прости. — Она вытерла глаза. — Но на самом деле? Я пришла сюда, ожидая речи Лиама и Мелоди «давайте сожжем их всех», а вместо этого вы ссоритесь из-за штурмовиков и Стэна Ли? Спасибо вам, что действительно подняли настроение.
— Она закончила? — Спросил Лиам Деклана, который просто откинулся назад, прикусив уголок губ, чтобы удержаться от улыбки. Он взглянул на Кору, которая лучезарно улыбнулась и кивнула, сказав с идеальным акцентом:
— Я все. Продолжайте, прошу вас.
Деклан потерял самообладание, как и Нил, и даже Мина выглядела так, будто изо всех сил старалась сохранить самообладание. Я посмотрела на Лиама, но он ухмыльнулся, качая головой.
Дети. Они все чертовы дети… Я подумала, что, несмотря на то, что почувствовала, что расслабляюсь при виде них, все они — наша семья, здоровые и улыбающиеся друг другу, как будто ничто в мире не могло этому помешать.
— Я очень рада, что вы все еще находите возможным смеяться. — Вошла Эвелин, одетая в черные брюки и черную блузку с бантом, завязанным на шее. — Это то, что всегда отличало нас от тех, кто хочет причинить нам боль. Мы смеемся вместе. Мы плачем вместе. Мы боремся вместе. Я уверена, Седрик смеется вместе со всеми вами.
— Эвелин, что ты здесь делаешь? Я думала, ты пошла отдохнуть. — Коралина встала, потянувшись к ее руке.
— Кто-то сегодня стрелял в моих внуков. Как я могу отдыхать? — Она села перед столом Лиама. — Кто эти неблагодарные?