Кровавое королевство

МакЭвой Дж. Дж.

— Оставь нас, — сказала она мне, и выражение ее глаз было единственной причиной, по которой я не стал спорить, выйдя, чтобы присоединиться к Деклану и Нилу, наблюдающим через зеркало.

— Расскажи мне все о твоей сестре и Эмилио, — спокойно попросила Мелоди. Он смог открыть только один глаз. Он почти незаметно покачивался из стороны в сторону, пытаясь оставаться начеку. Она положила руку ему на плечо. — Мне жаль, что это случилось с тобой, — добавила она, и у меня чуть не случился гребаный сердечный приступ.

— Что? — Нил ахнул от шока, остальные из нас были слишком ошеломлены, чтобы говорить.

Мел?

Моя жена? Женщина, в которой не было ни капли сожаления, сказала, что ей жаль? Либо я был мертв, либо она сидела на каком-то адском наркотике…

— Лиам Каллахан опасен. Он сохранит тебе жизнь, чтобы мучить тебя как можно дольше.

Что она делает?

— Почему… почему тебя это волнует? — сумел выдавить он.

— Мне не все равно, потому что я знаю, что это не твоя вина, — прошептала она. — И ты не имеешь ко всему этому никакого отношения. Ты такая же жертва, как и я. Я не знаю, что ты слышал обо мне, но это неправда, и я не хочу видеть, как еще кому-то причиняют боль.

— Лилин сказала… — Он глубоко вздохнул. — Моя… сестра… она сказала, что ты… чудовище… лгунья.

— Твоя сестра убила детей. Невинных детей. Может, я и не святая, но я не чудовище и не лгунья. — Она лгала; она была и тем, и другим. — Лиам слушает меня, потому что я умная, и он любит меня.

— Она не могла упустить возможность польстить самой себе. — Я закатил глаза, и оба, Деклан и Нил, захихикали.

— Если я скажу тебе, он убьет мою сестру…

— Ру-Цзянь. — Она взяла полотенце, чтобы вытереть слюни, текущие у него изо рта. — Твоя сестра не просто убивала детей, она убила вашего отца. Она и Эмилио не заботятся ни о ком, кроме самих себя. Как, по-твоему, ты сюда попал? Они не защитили тебя, потому что им было все равно. Тебе пора позаботиться о себе. Договорись с Лиамом. Я позабочусь о том, чтобы он тебя выслушал. Ты должны стать главой своей семьи, лидером тайянгской триады, а не твоя сестра, не какой-то посторонней. Ты. Лиам может это устроить, тебе просто нужно рассказать ему то, что ты знаешь.

Она была чертовски великолепна. Она солгала в каждом слове, слетевшем с ее губ, и все же произнесла их с такой страстью, что любой бы поверил… и он не исключение.

— Лилин всегда хотела быть главой семьи. — Он пел, как канарейка в угольной шахте. — Отец отвергал ее. Половина триады поддерживает ее, другая — нет. Она пытается проявить себя. Я не знаю, где она встретила Эмилио или что-то еще, кроме того, что он был сыном какого-то влиятельного человека. Он умный и изобрел этот новый препарат, Блфин, и он распространился по всему Китаю, поэтому отец был благосклонен к нему. Однако он не сказал нам, что те, кто принимает Блфин, умирают через год. Отец попросил его снизить дозу, но это было бы не так эффективно, поэтому он взял ее и перевес его сюда, а Лилин последовал за ним. Я больше ничего о нем не знаю, кроме…

— Кроме как?

Он закашлялся, и она прижалась к нему.

— Ты в порядке? Прости, глупый вопрос.

О Боже, Мелоди. Тебе не кажется, что ты немного перегибаешь палку с добротой?

— Не…нет… Просто… он одержим тобой.

Что?

— Что? — Она прочитала мои мысли.

— Эмилио, —

повторил он, — он одержим. Лилин однажды пожаловалась, что у него целая комната заполнена твоими фотографиями. Она ревнует. Она не должна была стрелять в тебя. Он чуть не убил ее, когда узнал. Это все, что я знаю, клянусь. Что бы это ни было, он хочет тебя.

Мелоди взглянула в зеркало и, прежде чем он или я успели даже моргнуть, вытащила пистолет, приставила его к его голове и спустила курок.

ГЛАВА 18

«Никогда не преследуй людей и не умоляй об их лояльности и уважении. Они либо с тобой, либо нет».

— Неизвестный

КОРА

— Спасибо вам, отец, ваша проповедь была прекрасна. — Я протянула руку и пожала его.

Он положил свою руку поверх моей.

— Конечно, моя дорогая. Я очень сожалею о вашей потере. Пусть ваша кузина покоится с миром.

Кивнув, он отпустил меня, когда подошли другие члены конгрегации, оставив меня стоять у дверей церкви. Повернувшись, я направилась к алтарю с фотографией Имани в окружении ее любимых анемонов.

— Пусть покоится с миром?

Мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто это был. От нее пахло Chanel № 5 и раздутым чувством собственной важности. Когда я все-таки обернулась, то увидела, что она была одета в огромную, ужасную черную церковную шляпу, костюм, перчатки и даже черный носовой платок.

— Как моя дочь может покоится с миром, зная, что ее убийца разгуливает на свободе? — холодно спросила моя тетя. — Когда убийца осмеливается даже появиться на ее похоронах.

— Прости, тетя, я не знаю, о ком ты говоришь. Имани умерла от воздушной эмболии⁹. Я уверена, что это, должно быть, очень больно принять; в конце концов, ты навещала ее около дюжины раз за последние десять лет. — Повернувшись к ней, я увидела, что ее карие глаза пристально смотрят на меня. — Пожалуйста, прими мои соболезнования…

ПОЩЕЧИНА.

Для женщины за шестьдесят я должна отдать ей должное — она могла выбить из человека дух. Моя щека горела так сильно, что я протянула руку, чтобы размять челюсть и потереть щеку сбоку.

— Ты что, считаешь меня дурой? — рявкнула она, глядя мне прямо в лицо. — В один момент с моей дочерью все в порядке, а в следующий твоей невестке нужно сердце, и моя дочь мертва. Она доверилась тебе, а ты преподнесла ее на блюдечке. У тебя совсем нет стыда, Коралина? У тебя больше нет сердца, или души, или чего-то еще, что делает тебя человеком? Она была семьей! Нашей семьей! Моей семьей! Ты не всегда была такой; насколько испорченной ты стала? насколько низко пала?

Я улыбнулась.

— Нашей семьей? Мы никогда не были семьей. Я была вашим банкоматом, вашей эмоциональной боксерской грушей, и когда я, наконец, ударила в ответ, то стала продажной? Бессердечной? Где ты была, когда твоя дочь убила человека и попыталась обвинить меня? Где было твое сердце, когда она узнала, что больна, или когда она была в больнице? Где ты была? Что ты делала? Ах да, ты переходила от одного богатого мужчины… — Я увидела, как она подняла руку, чтобы снова дать мне пощечину, и приготовилась к ней, но прежде чем она успела, Деклан схватил ее за запястье.