Кровавый рассвет
Шрифт:
– Да, это он, – произнесла Анна и с содроганием вспомнила глаза незваного гостя – красным блеском мелькнули они в ночи – будто угли от костра. Отец прав – в таверне безопасней. Сегодня ночью она пойдет вместе с Мэри туда, а там и собеседование у Дугласов не за горами. Отец дал понять, что это чистая формальность – работа ей обеспечена.
На чердаке вдруг зазвенел колокольчик. Мэри от неожиданности подскочила на месте и воскликнула недовольно:
– Миссис Флеминг!.. Какого черта она так рано проснулась и что ей надо?
– Прочитать нам лекцию, ведь мы еще не приступили к работе,
– Старая грымза! – Мэри в мгновение ока нацепила на себя белый фартук и добавила: – Поторапливайся! Иначе она целый день будет сверлить нас своими упреками!
Анна махнула рукой и неспешно начала одеваться. После ночного происшествия, упреки от миссис Флеминг стали казаться ей сущей мелочью. Она вспомнила все до единой детали и вдруг усмехнулась. Как глупо она себя вела! Все твердила про сон и что он, этот странный человек в плаще, – ее больное воображение. Но, возможно, именно этот маленький нюанс сбил убийцу с толку: он растерялся и забыл, за чем пришел.
Анна поправила на себе рабочее платье и еще раз посмотрела на дыру в чердаке. Сейчас ей придется сочинить какую-нибудь небылицу и для миссис Флеминг. Ее хозяйка, конечно же, обвинит Анну в том, что она проломила крышу. Что бы ни случилось в доме, будь то неожиданное падение люстры с потолка, или поломка очередной рухляди в виде старинного торшера, во всем всегда виновата была Анна.
Мэри тоже доставалось. Если на званом ужине гости мало ели и почти не притрагивались к блюдам – ее вина: значит, она не слишком аппетитно приготовила. Если, наоборот, какой-нибудь гость начинал стонать от переедания – тоже ее бесспорная вина: не стоило так вкусно готовить.
– Эй! – Мэри стала спускаться с чердака и начала делать знаки Анне: пора приступать к обязанностям, и так засиделись.
Анна встряхнула головой, чтобы мысли о ночном происшествии ушли вон отсюда, как и убийца – через дыру в чердаке, но они не уходили.
Весь день Анна возвращалась к ночным событиям и кровь в жилах холодела, будто студень. Ей чудилось, что незнакомец в плаще караулит ее в самых мрачных, не освещенных уголках дома, а его кровавый взгляд следит за каждым ее движением. Чем ближе вечер, чем больше угасает власть солнца, тем пасмурней на душе. Лишь упреки от миссис Флеминг помогали взбодриться и не думать о незваном сумеречном госте.
Глава IV. Неугомонная миссис Флеминг и ее супруг
Когда чета Флемингов позавтракала, Анна убрала со стола и помыла посуду. Потом помогла Мэри распаковать корзину с покупками и выпотрошила двух уток, а Мэри зажарила их. Затем она прибралась в кладовке, выскребла столы, протерла подоконники и вымыла тротуар возле дома. В это самое время конюх Финли латал дыру на чердаке. На втором этаже Анна навела порядок в спальне хозяйки и в ванной комнате, где стояла цинковая купальня, находящаяся рядом с камином. Когда миссис Флеминг принимала ванну, Анна носила разогретую воду из кухни.
На первый этаж у Анны всегда уходило больше времени на уборку – здесь находилось несколько гостевых комнат, гостиная, кабинет и столовая. Почти каждая комната была отделана темными панелями, а чуть выше клеились цветастые полосатые обои. Пол – в холле и на кухне был выложен плиткой, в остальных комнатах они были деревянными и украшались коврами. Везде было куча безделушек, статуэток, цветочных кувшинов и прочей мелочи, которую нужно было протирать почти каждый день. Миссис Флеминг была знатной барахольщицей – она каждый раз хвасталась перед подругами новой статуэткой или вазой, считая это показателем достатка, а Анне хотелось выкинуть все это на свалку – работы и без того хватало.
Однажды к ним в гости зашел француз, который вел какие-то дела с мистером Флемингом и был поражен обстановкой.
– О боги! – воскликнул он с ироничной интонацией, которую уловила только Анна. – У вас все комнаты в драпировках, в бантах, в бахроме!
– Вам нравиться? – с глупой наивностью спросила миссис Флеминг.
– Еще бы! – усмехнулся француз и едва заметно подмигнул Анне, которая поблизости поливала цветы на подоконнике. Он проследовал за миссис Флеминг в гостиную и вдруг остановил взгляд на кочерге, лежащей у камина.
– Непорядок! – с иронией произнес он.
– В чем дело? – с испугом спросила миссис Флеминг. Неужели она ударила в грязь лицом перед клиентом своего мужа?
Француз взял кочергу и ответил:
– Это единственная вещь, которая выглядит голой!.. Ее тоже не мешало бы во что-нибудь нарядить! – посоветовал он с энтузиазмом.
Анна, слушая разговор за дверью, прыснула от смеха, но миссис Флеминг со всей серьезностью восприняла этот совет.
– Непременно во что-нибудь нарядное ее оберну! – пообещала она.
За протиранием бесчисленных безделушек, Анна не сразу услышала, как зазвенел колокольчик – это мистер Флеминг вызывал ее в гостиную. Когда она вошла в комнату, он сидел в кресле у зажжённого камина с сигарой в зубах и читал газету. У него был выходной, а значит, Анне придется прислуживать и ему. Но он не так дотошен, как его жена и просьбы его обычно не доставляют ей больших хлопот.
– Анна, будь добра, подойди поближе, мне необходимо тебе кое-что сказать, – он оторвал взор от книги и пристально посмотрел на нее. В отличие, от миссис Флеминг, он называл ее по имени. Очень часто, хозяева, чтобы позвать прислугу, говорили просто: эй, иди сюда. Обычная прислуга имен не имела, а слуг рангом повыше называли исключительно по фамилии. Но у Флемингов не было ни дворецкого, ни камеристки, поэтому они не заморачивались по поводу этикета в отношении прислуги.
«Что еще ему нужно?» – напряглась Анна. Она подошла к креслу и вопросительно уставилась на своего хозяина.
Мистер Флеминг, дипломированный юрист, сейчас сидел перед ней в шелковом халате коричневого цвета и, скользнув наглым взглядом по ее груди, ответил на ее немой вопрос:
– Моя жена ушла к своей сестре, не хочешь немного отдохнуть и… – он не закончил фрау, неуклюже встал с кресла и начал не спеша прохаживаться по комнате, заложив руки за спину. В этот момент он напоминал Анне бочонок с короткими ножками. Толстый и лысый, с томительно-слащавым взглядом, сейчас он производил мерзкое впечатление. Резко остановившись, он с интонацией добавил: – Миссис Флеминг слишком тебя перегружает работой!