Кровные узы
Шрифт:
— Знакомьтесь, это Гоша, — протянул учителю кролика Олег. — И я подарю его маме.
— Люди их едят…
— Не моя мама, — вместе с белым и пушистым Гошей мальчик направился домой.
Во дворе Тарален с детским недоумением наблюдал Янину реакцию умиления, когда Олег вручил ей кролика.
— Мне этого не дано понять, — произнес верон, когда подопечный присоединился к нему на скамейку.
— Он милый и пушистый, его приятно гладить.
— Это глупый вредитель, который быстро размножается, — не согласился с ним учитель.
— Еще он смешно шмыгает носом, — Олег насмешливо показал учителю, как шмыгали кролики.
— И случайно это не то животное, которое твоя бабушка добавила в пирог? — подозрительно уточнил Тарален.
— Оно самое, — подставил палец для стрекозы Олег. Насекомое бесстрашно приземлилось, давая мальчику себя рассмотреть.
— И этот когда вырастет, попадет в пирог?
— Скорее всего, если мама его не заберет домой.
— Мне никогда не понять человеческую расу…
Мальчик убрал руку за спину. Как бы верон ни был подготовлен к чужому миру, но некоторые различия в менталитете всё равно бросались в глаза. И не только ему…
Как-то не совсем трезвый местный батюшка верона хорошенько святой водой окропил под смех Олега.
— Еще немного и он бы изгнание бесов из вас провел, — сказал мальчик, когда они оказались наедине во дворе верона. — Теперь вы главный чернокнижник на деревне.
— Пора уезжать в город, — высушивал волосы полотенцем Тарален. — А то ко мне и вправду скоро за приворотами и сглазами будут очереди выстраиваться. И я ведь магию не использую…
— Для людей: вы посмотрели — человек споткнулся, уже магия. Еще в вашем присутствии животные себя необычно ведут.
Олег указал на топтавшуюся на макушке верона мухоловку-пеструшку.
— Тут я еще не разобрался, как правильно настроиться, — признался верон, снимая птицу с головы. — У людей много животных и не всегда понятно, какие из них домашние.
В поле зрения показалась крыса, едва она увидела веронов, как с испуганным писком удрала. Олег задумчиво проводил её взглядом и посмотрел на бесстрашную птичку.
— У меня давно назрел вопрос, — забрал мухоловку у верона Олег, разглядывая её со всех сторон. Она не только не пыталась улететь, но еще и глазки прикрыла, словно задремала. — Эти птицы не домашние, почему они нас не боятся? Крысы бегут, а птица — нет.
— Крысы — вредители, а эта птичка ест вредителей, как и мы, — просто отвечал верон. — Мы отпугиваем вредителей и привлекаем полезных животных.
— Что попадает у вас под категорию вредителей? — спросил Олег. — Крысы понимаю, но вы так же назвали глупым вредителем кролика.
— Вредители вредят сельскохозяйственным культурам или полезным животным, таким как ваши пчелы.
— И кролик вредитель, потому что ест морковку? — поджал губы Олег.
— Я не думаю, что в его рационе только морковка, иначе бы наш инстинкт на него не срабатывал. Мы тысячелетия наши инстинкты на такие вещи затачивали.
— Почему нас боятся домашние собаки? Волк не боится, а собаки боятся. Здесь тоже виноват их рацион питания?
— Отчасти, еще очень многое зависит от повадок самого животного. Например, ваша Гайка только при первой встрече меня испугалась, потому что не поняла, кто я такой, а вот собака напротив каждый раз визжит, едва меня видит, — Тарален указал на соседний двор, где как раз высунулся крупный пес и сразу спрятался в будке.
— Почему? — Олег погладил задремавшую мухоловку. — В чем разница?
— Гайка — безобидная собачка, а тот, что напротив и на ребенка с удовольствием нападет. И потом он занимался, скорее всего, каннибализмом. Щенков съел или что-то такое. Нас каннибалы боятся. Если ты обратишь внимание, то и не все птицы ко мне подлетают, некоторые меня боятся.
— Буду знать…
— Человек вообще много приучил животных, которых нам приучать даже в голову бы не пришло. Например, его.
На палец верона приземлился белоснежный голубь с красивым хвостом.
— О… мне не хочется его съесть, — сконфуженно признался Олег. — Обычно я ненормально себя веду, когда их вижу… всё время сожрать хочется.
— В этом и парадокс, что тебе не хочется его съесть, — почесал грудку голубя Тарален. — Человек его приучил и изменил повадки, хотя его дикие товарищи самые настоящие жадные до еды глупые вредители. Для меня это интересный опыт. Вернусь на родину, расскажу друзьям из сельскохозяйственного содружества о ручных вредителях.
— Неужели для вас ручной голубь настолько необычное явление?
— Да, мы привыкли охотиться на вредителей и употреблять их в пищу, но не приучать их. Молодые расы вносят разнообразие в наше закостеневшее мышление. Хотя бы взять это, — Тарален указал на хлам со свалки. — Просто кладезь новых знаний.
Олег скептически скосил взгляд на старую технику, местами покрытую ржавчиной.
— Зачем вы таскаете их со свалки? — спросил мальчик. — Оно же всё вышло из строя.
— Ресурсы надо беречь, — парировал верон, позволяя голубю улететь. — Молодые расы не ценят время, ресурсы и природу. В поисках нового, они губят старое. Наше общество построено на принципе гармонии с природой и приумножении природных ресурсов. Мы достаточно древняя раса, чтобы представлять, что бывает с теми, кто живет одним днём и не думает о завтра.
— Хотите сказать, что у вас нет свалок? — не поверил Олег.
— Нет, у нас давно безотходное производство, поэтому человеческие свалки для меня просто какое-то кощунство над природными ресурсами. Как я могу пройти мимо, когда это всё можно разобрать и использовать повторно? — верон эмоционально показал на хлам обеими руками.
— Дядя Леонид, почему тогда на Размараль постоянно нападают? — отпустил птицу Олег. — Если у вас есть технологии, которые позволяют сберечь ресурсы и приумножить их, зачем у вас их хотят отобрать силой? Почему просто не попросить?