Круг земной
Шрифт:
«Проклятье. Снова загадки». Кивнув, Родрик поднялся со скамьи.
– Ладно. Поглядим-увидим. Кстати: если вы заметили, мои штаны сожгли…
– Не торопись, сын мой. Ты должен ещё некоторое время оставаться здесь.
– И долго?
– Пока священный огонь не сожжёт остатки скверны. Как только угли потухнут, тебе принесут одежду. И уже сегодня вечером мы вместе вознесём молитву, чтобы они не забрали никого из нас. Ночь отделит агнцев от козлищ.
– Жду, не дождусь, – проворчал Родрик под нос.
Глава 6.
После ухода преподобного Родрик посидел ещё немного, раздумывая обо всём сразу, и, не надумав ни одного ответа на свои вопросы, улёгся на той же лавке, где его хлестали вениками. Было жарко, угли в очаге мерцали красным, догорая, а тело после проведённой экзекуции приятно ломило. Облезлые чудища на стенах и потолке тоже немного успокоились, и теперь беззлобно пялились на незваного гостя.
Проснулся он от скрипа двери. Чумазый мальчишка положил рядом с ним стопку одежды.
– Велено передать, чтоб к Божьему дому шли, – шмыгнув носом, сообщил он. – И просили поторопиться, а то уж скоро темнеть начнёт.
Родрик нарочито неспешно натянул штаны. И штаны, и рубаха были хотя и не новые, но чистые и почти не ношеные. Мальчишка беспокойно топтался у двери.
– Эй! – окликнул его Родрик. – Что это за Божий дом? Где?
– От восточных ворот всё время прямо. Сами найдёте?
Родрик кивнул.
– Ну, тогда я пойду, – выпалил мальчишка и, не дожидаясь ответа, выскользнул наружу.
Родрик затянул шнуровку на рубахе – та оказалась великоватой, с трудом натянул на распаренные ноги сапоги, вышел следом – и неприятно поёжился. После такого жаркого дня, вопреки ожиданию, на улице было холодно – настолько, что руки немедля покрылись мурашками. Тропинка от бани – «ах, да, – усмехнулся Родрик, – д'oма очищения», – вела к воротам, которые он по приходу сюда и не заметил. Бревенчатый частокол здесь был двойным, высотой в три человеческих роста, с деревянными вышками по обе стороны от входа. Наверху тенями маячили стражники с копьями.
«Воюют с кем, что ль?» – задумался Родрик, и это его подозрение укрепилось, когда он оказался внутри стен Кадвана. Со всех сторон к центру селения шли люди: мамаши с хныкающими младенцами на руках и малолетками, цепляющимися за подолы, хмурые мужчины – все с оружием, непривычно тихая молодёжь – и все сосредоточенно, почти не толкаясь, спешили в одном направлении. Спешили, впрочем, не все: Родрик заметил, что многие оставались в домах, наглухо запирали двери и ставни, тушили свечи и лучины; кругом лязгали засовы и скрипело дерево.
Пару раз Родрика пихнули плечом – беззлобно, просто обгоняя, и он остановился, вжавшись спиной в каменную стену. В толпе он заметил стражников – вроде тех самых, что недавно стояли на башнях, а может, и других: в кожаных колетах и железных шишаках, с короткими копьями и мечами на боках. «Непонятно, совсем непонятно». Если на город кто-то готовится напасть, то с бабами-то ясно, но отчего стражники, как и все мужики, идут не к стенам, а наоборот?
По небу стремительно бежали тёмные облака, и луна сверкала мёртвыми глазами. Между коньков высоких крыш посвистывал ветерок, время от времени срываясь вниз и цепляясь холодными руками за плащи. Очень холодными. Родрику вдруг подумалось, что он стоит дрожа и едва не лязгая зубами. Словно на дворе конец Мокреня-месяца, и вот-вот с неба посыплются первые снежинки. Что за напасть: днём – жара, ночью – зима?
«Твари Виловы несут с собой ветер леденящий», – вдруг вспомнились Родрику слова преподобного Сигерда. Он замер, раздумывая, и решительно повернул к ближайшей сторожевой башне. На мгновение ему показалось – наверное, показалось, помяни нечистого, а он уж здесь, – что в той же стороне мелькнуло серое одеяние монаха.
Подбежав к башне, Родрик взялся за приставную лестницу, и в этот момент ему на голову чуть не сел спускающийся солдат.
– Кто здесь? – выдохнул он, и, разглядев Родрика, буркнул: – С дороги!
Родрик схватил его за плечо.
– Эй, что происходит? Куда все?
– Пусти! – откликнулся тот напополам испуганно и ворчливо. – Смерти ищешь?
Стражник попытался вырваться, но у него не получилось. Это был мешковатого вида мужичок с бегающими глазами.
– Чего хочешь, дурень? – взвизгнул он.
Родрик взглядом указал на его пояс:
– Раз такому храбрецу меч без надобности, может, мне отдашь? И вали на все четыре стороны…
Тот трепыхнулся ещё раз, но Родрик держал крепко.
– Бери, бери, – торопливо согласился мужичок. Отстегнув ремень, он бросил его на землю, рывком выдернул плащ и побежал вслед за всеми. Народа на улице уже почти не осталось.
Мельком проводив его глазами, Родрик решительно принялся карабкаться наверх.
«Надо было и плащ отобрать», – недовольно подумал он, забравшись на вышку. За последние полчаса стало ощутимо холоднее.
За стенами Кадвана не было ничего хоть сколько внушающего опасения. То же холмогорье, по которому ещё только утром Родрик с Эирлис пробирались к её хижине; та же тропинка, петляя меж валунов, терялась в темноте. Не очень далеко – по прямой не более полумили, – чёрной стеной стоял лес. Огромная луна, наполовину скрытая тучами. И – ветер. То сильный, то слабый, то порывами, но одинаково пронизывающий.
Родрик оглянулся. Селение казалось почти брошенным, только в нескольких кварталах между крыш угадывалось свечение. Один огонёк, другой. Наверное, опаздывающие спешили к тому самому божьему дому. Как Родрик догадывался, это что-то вроде храма, в котором, по всей видимости, сегодня ночью намечалось какое-то торжественное действо. Родрик в очередной раз зябко поёжился. Над головой нависала соломенная крыша, которая, похоже, худо-бедно справлялась с дождём, но площадку окружали лишь хлипкие перила, совершенно неспособные защитить от холода.