Круги по воде
Шрифт:
– Да, – коротко ответил Ноэль. – Но мы этого не сделаем. Я не собираюсь рисковать жизнями своих людей ради этого ублюдка.
– У меня гораздо больше причин не любить Анри, - глухо ответил Леонел. – И всё-таки я считаю возможным вступить в схватку. В конце концов, это наши соотечественники.
– Не говорите мне этого, прошу вас, - сказал граф, страдальчески сводя брови, - не надо нам в это вмешиваться.
Леонел схватил его за рукав, вглядываясь в мечущиеся на дороге силуэты. Сказал напряжённым голосом:
– Теперь я уверен, что сам Анри здесь. Вы узнаёте этих людей?
– Это его телохранитель, - сквозь зубы выговорил Ноэль. – А с ним…
– Да.
– Им приходится туго, - сухо отметил граф. – Думаю, ещё немного, и мы избавимся разом от целой компании друзей.
Леонел плотно утвердился в седле, подбирая поводья.
– Граф, я приказываю вам дать сигнал к атаке. – Он в упор посмотрел тому в глаза. – Мы сами с ними разберёмся. Великому герцогу я их не оставлю.
Вульф, резко выдохнув, одним тычком отправил на дорогу зарвавшегося кавалериста, пытавшегося свалить его с седла остриём пики и сунувшегося слишком близко. Его такой невзрачный с виду конь, которого всегда с лёгким презрением оглядывали несведущие люди, легко перебрал ногами, отворачивая вбок, закрывая хозяина от очередного противника, и одним скачком уходя в сторону.
Барон откинулся на круп своего гнедого, увёртываясь от сверкнувшего смертельным блеском лезвия кавалерийской сабли, очертившего над головой свистящий полукруг, и, вывернув кисть, из–за спины коротким размахом чиркнул врагу остриём шпаги по открывшемуся горлу. Толчком брызнувшая кровь тёмной струёй ударила ему в помятую кирасу, с которой свисали обрывки плаща.
На короткий промежуток времени вокруг них образовалось свободное пространство. Тяжело, хрипло дыша, барон огляделся, скаля зубы, неестественно белые на потемневшем от пота и пыли лице.
– Ты молодец, ваша милость, - сипло гаркнул Вульф, кривя губы в улыбке. Он казался спокойным, и даже почти не задыхался.
– Я левша, - ответил барон, скалясь во весь рот, глядя на него, - он об этом не знал.
Пуля, ударившая в придорожный камень, подняла пыльный фонтанчик рядом с ними. Заржала, взвиваясь на дыбы и брыкаясь, вороная лошадь, а кавалерист, уже подлетавший с саблей наголо, привстал в седле, хватаясь за ляжку и откидываясь назад.
Из придорожных кустов, густо облепивших обочину, трещали выстрелы. Скорость стрельбы давала понять, что в зарослях устроился значительный отряд.
Конники Великого герцога, не ожидавшие нападения с тыла, принялись поворачивать лошадей. Оставшись без старшего командира, они растерялись. Младший офицер, глядя, как пули косят его людей, представляющих на дороге отличную мишень, и зажатых с другой стороны склоном холма, у которого сгруппировался ещё не сломленный противник, решил, что пора убираться, пока не поздно.
Загудела труба, резкими визгливыми звуками призывая к отступлению. Кавалеристы на вороных конях, собираясь вместе, разворачивались, выстраиваясь по двое, и уносились в клубах пыли за поворот, пригибаясь под склонившимся над дорогой стволом покосившейся сосны.
Глава 22
– Они уходят!
Они смотрели, как кавалеристы в чёрных доспехах, собираясь в нестройную колонну, пришпоривают коней, и в клубах пыли, взбиваемой копытами вороных, исчезают за поворотом.
– Осталось только узнать, кто оказал нам эту услугу, - хрипло сказал барон, пытаясь сглотнуть пересохшим горлом.
Зашевелились густые ветки, и на дорогу стали выезжать всадники, держа оружие наперевес. Из-за деревьев вдоль обочины высунулись тускло блеснувшие дула, поворачиваясь к сбившемуся в кучку потрёпанному отряду.
– Люди герцога, не двигайтесь, и не пытайтесь сопротивляться! – зычно крикнул один из выехавших на дорогу. – Иначе мы будем стрелять!
Вульф приподнялся в седле, вглядываясь в двоих ехавших рядом людей. Один из них кутался в тёмный плащ. Его рыжий конь тряс головой и пытался укусить шагавшего рядом гнедого жеребца. У владельца гнедого пол-лица окутывала тугая полотняная повязка, сквозь которую проступало подсохшее кровавое пятно.
– Я не могу отдать им наш груз, - прохрипел Вульф. Диким взглядом он обвёл оставшуюся у них жалкую кучку кавалеристов, зарычал:
– Встряхнитесь, вы, мокрые куры!
И, кладя руки на портупею, скомандовал:
– Пит, ты берёшь мулов за жабры, и скачешь во весь дух по дороге на север! Гуго, ко мне. Стрелять по команде!
– Вы с ума сошли, Вульф! – тихо сказал барон, нагибаясь к самому уху своего товарища, и тоже вглядываясь вперёд, - нас всех перебьют, не успеем мы поднять оружие!
Всадники подъехали уже достаточно близко. Передние, крепкие мужчины, хорошо вооружённые, в простой тёмной одежде без опознавательных знаков, ничего не говорящей об их принадлежности к какому либо войску, взяли маленький отряд на прицел.
– Пит, давай, - рявкнул Вульф. Наклонился к барону: - Я знаю, как закончить это дело!
Пит, с несколькими товарищами, рванулся с места, увлекая за собой мулов. Раздались предостерегающие выкрики, и вслед удирающим кавалеристам загремели выстрелы.
– Видите этого человека? – перекрикивая шум, в поднявшейся суете крикнул Вульф.
– Господин будет очень доволен!
И он поднял незаметно как оказавшийся у него в руках маленький взведённый арбалет. Человек на рыжем коне повернулся, что-то крича своему спутнику, и указывая на удирающих мулов. Капюшон сполз с его лица, под распахнувшимся плащом мелькнула новенькая кираса.
Вульф вытянул руку:
– Гуго...
Ощутил внезапную слабость, а перед глазами возник светящийся искрами рой жужжащих светлячков. Глядя помутневшим взглядом, как опускается рука, попытался нажать на спуск. Но руки как будто уже не было. Последнее, что он осознал, валясь из седла, что человек, в которого он целил, поднимает руку со шпагой, и кричит, указывая прямо на него:
– Не стрелять! Не стрелять!
Когда высланный на поиски отряд кавалерии, миновав дорожную развилку, выехал на изгибавшийся между густым лесом и крутым склоном холма участок дороги, густо истоптанный лошадиными копытами и залитый впитавшейся в землю кровью, он нашёл лежащего у обочины барона. Тот едва дышал, свернувшись под кустом шиповника, закрыв глаза и зажимая ладонью пропитанную кровью, кое-как наложенную повязку, перетягивающую плечо. Рядом валялся связанный по рукам и ногам личный телохранитель герцога. На нём не было ни царапины. Он яростно мычал сквозь засунутый в рот кляп и извивался в придорожной траве, тщетно пытаясь освободиться. Кругом лежали трупы кавалеристов и несколько павших лошадей.