Круги ужаса(Новеллы)
Шрифт:
— Предательница! — крикнула она и быстро захлопнула дверь.
Он стал пленником в гостиной.
— Я знала, — прошипела Мета, — я видела, как ты уходила с кувшином молока, дьявольское отродье. Ты вернула ему силы, когда он умирал от раны, которую я нанесла в вечер смерти Хюхнебейна. Он уязвим, твой призрак! Теперь он умрет. Я верю, что смерть для него будет столь же мучительной, как и для нас. Потом настанет твой черед, сучка! Слышишь меня?
Она прокричала свою тираду короткими фразами. Быстро открыла фонарь.
Луч
— Мо!.. Мо!.. — раздался душераздирающий крик, и тут же неловко, но с нежностью было произнесено мое имя. Я бросилась вперед и ударом кулака опрокинула фонарь, он тут же погас.
— Мета, — умоляюще простонала я, — послушай меня… Пожалей.
Лицо Меты исказилось, превратившись в маску демонической ярости.
— Предательница! — завопила она.
Рапира выписала горящую букву перед моим взором. Я ощутила укол ниже левой груди и упала на колени.
Что-то громко всхлипнуло рядом со мной, словно умоляя Мету, в свою очередь. Рапира вновь поднялась. Я пыталась найти последние слова примирения с Богом. Лицо Меты вдруг исказилось, и рапира выпала из ее рук.
Что-то вокруг нас зашуршало. Какое-то узкое пламя развернулось лентой и подожгло шторы.
— Горим! — крикнула Мета. — Сгорим все вместе… проклятые!
В момент, когда все должно было провалиться в смерть, дверь распахнулась. Огромная, невероятно огромная старуха, вошла в комнату — я запомнила только ужасные глаза, горевшие зеленью на неописуемом лице.
Укус пламени ожег мою левую руку. Я отступила, собрав последние силы. Увидела, что Мета застыла со странной гримасой на лице. Я поняла, что ее душа отлетела. Глаза без зрачков чудовищной старухи медленно обежали комнату, которую охватывал огонь. Ее взгляд остановился на мне.
Я заканчиваю свой труд в странном маленьком домике. Где я? В полном одиночестве. Однако вокруг постоянный шум, невидимое лихорадочное присутствие. Он вернулся. Я снова услышала, как он произносит мое имя, неумело и нежно…
Так внезапно завершился немецкий манускрипт — конец словно отрезали ножом.
Теперь я осведомлен.
Мне указали на самого старого извозчика города, который проводит время в дымной пивной, где пьет октябрьское пиво, густое и ароматное.
Я поставил ему выпивку, потом угостил отличным табаком и голландской водкой. Он поклялся, что я принц.
— Конечно принц! — воскликнул он. — Кто благороднее принца? Пусть, тот, кто против, найдет меня, я его отделаю своим кнутом!
Я указал ему на дрожки, обширные, как маленькая гостиная:
— А теперь отвезите меня в тупик Сент-Берегон.
Он ошарашенно глянул
— Вы хитрец? Забавный человек!
— Почему?
— Устроили мне испытание. Я знаю все улицы города. Да что улицы!.. Все мостовые! Нет улицы Сент-Бере… как ее?
— Берегон. Простите, это не в районе Молденштрассе?
— Да нет, — уверенно заявил он, — такой улицы здесь нет, как Везувия в Санкт-Петербурге.
Никто не знал города лучше, вплоть до самых мрачных закоулков, как этот велеречивый любитель пива.
Один студент, сидящий за соседним столиком и писавший любовное послание, услышал наш разговор и вмешался:
— А разве нет святой с этим именем?
Жена хозяина гневно вмешалась в разговор:
— Имена святых не производят, как еврейские колбаски.
Я успокоил всех, поставив вина и пива, мое сердце посетила радость.
Полицейский, который с раннего утра до позднего вечера ходит по Молденштрасе, похож на массивного английского дога, но свое дело знает отлично.
— Нет, — медленно протянул он, вернувшись из длительного путешествия по своим мыслям и воспоминаниям, — такой улицы нет ни здесь, ни во всем городе.
Но через его плечо я вижу желтый разрез тупика Сент-Берегон между водочным заводиком Клингбома и конторой какого-то торговца зерном.
Мне пришлось поспешно и невежливо отвернуться, чтобы скрыть счастье. Тупик Сент-Берегон! Ха-ха! Он не существует ни для извозчика, ни для студента, ни для местного полицейского — он существует только для меня!
Как я сделал это неожиданное открытие?
Да… почти по научному наблюдению, как помпезно сказали бы в нашем профессорском кругу.
Мой коллега Зейферт, преподающий естественные науки и взрывающий перед носом студентов шары, наполненные странным газами, не сможет ничего возразить.
Когда я иду по Молденштрассе, надо от заводика Клингбома до конторы торговца пройти некоторое расстояние. На это требуется три шага и пара секунд. Но я заметил, что люди, идущие рядом, немедленно переходят от одного здания к другому, и их тени не показываются в углублении тупика Сент-Берегон.
Осторожно опросив разных людей и сверившись с кадастровым планом города, я узнал, что существует невысокая стена, соединяющая оба здания, которую и видят люди.
Я заключил, что для всего мира, кроме меня, этот переулок существует вне времени и пространства.
Мне нравится играть словами, которыми мой коллега Митцшлаф любит усыпать свои философские лекции: Вне времени и пространства.
Ха-ха! Если бы этот педант с мордой буйвола знал столько же, сколько я! Все, что он рассказывает про эти туманные измерения, просто пустые фантазии, которые могут зацепить любопытство пары-тройки невежд.