Круги ужаса(Новеллы)
Шрифт:
С тех пор она замкнулась в полном молчании и не только не отвечает на вопросы, но, похоже, не замечает нас.
По городу ходят слухи, одни невероятнее других. Шепчутся о тайной криминальной банде. Полицию обвиняют в бездействии. Хуже того, всю вину возложили на чиновников.
Но это не помогло.
Странные преступления продолжаются: на заре были найдены изодранные в клочья тела.
Даже хищники не могли проявить больше свирепости в этой бойне в отличие от неведомых негодяев.
Карманы некоторых жертв обчистили, но у большинства ничего не тронуто.
Не хочу разбираться в том, что происходит в городе. Всегда найдется множество людей, говорящих о событиях вслух. Я ограничусь нашим домом и нашей жизнью — они полны ужаса и отчаяния.
Дни идут, настал апрель, более холодный и ветреный, чем любой зимний месяц. Мы стараемся проводить время вместе у камина, выпивая громадные порции пунша, вздрагивая при малейшем шуме и по пять-шесть раз в час восклицая:
— Вы слышали?.. Вы слышали?..
Фрида разорвала свою Библию и приклеила или прикрепила в каждом углу священные страницы; этим она надеется остановить духи зла.
Мы не мешаем ей, а поскольку несколько дней прошли тихо и мирно, мы сочли идею неплохой, и святые изображения теперь висят повсюду.
Увы! Нас ждало суровое разочарование. Тот день был особенно мрачным, облака висели над самой землей, и вечер наступил раньше обычного. Я вышла из гостиной, чтобы поставить лампу на широкую лестничную площадку — с той ужасающей ночи мы расставляли в доме множество светильников, а потому вестибюль и лестницы оставались освещенными до утренней зари. Вдруг я услышала бормотание на верхнем этаже.
Темень еще не наступила. Я смело поднялась наверх и увидела ошарашенные лица Фриды и фрау Пилц, которые подали мне знак помолчать и указали на недавно возведенную перегородку.
Я встала рядом с ними, не нарушая тишины, и внимательно прислушалась. И тогда расслышала непонятный шум позади деревянной стены. Это походило на удары громадных гонгов, перемежающихся с ревом далекой толпы.
— Фрау Элеонора, — простонала Фрида.
Ответ пришел немедленно, и мы с воплями бросились вниз по лестнице: раздался пронзительный крик ужаса. Он доносился не из-за перегородки над нашими головами, а шел снизу, из комнат советника.
Мы услышали отчаянные призывы о помощи. Лотта и Мета выскочили на площадку.
— Надо спуститься к нему, — храбро заявила я.
Мы не сделали и трех шагов, когда взлетел новый отчаянный вопль, но на этот раз у нас над головой.
— На помощь! На помощь!
Нас со всех сторон окружали призывы о помощи: снизу от герра Хюхнебейна, сверху от фрау Пилц — мы узнали ее голос.
— На помощь! — слова едва слышались.
Мета схватила лампу, которую я принесла. На полпути мы встретили Фриду. Фрау Пилц исчезла.
Здесь я должна поделиться восхищением перед спокойствием и мужеством Меты Рюкхардт.
— Мы ничего не можем здесь сделать, — сказала она, нарушив наше упрямое молчание последних дней. — Спустимся вниз и посмотрим…
Она держала отцовскую рапиру, и это не выглядело гротескным. Чувствовалось, что она умеет орудовать ею, как мужчина.
Мы последовали за ней, загипнотизированные ее холодной силой.
Рабочий кабинет советника был освещен, словно ярмарочный балаган. Бедняга не оставил мраку ни единого шанса появления. Две огромные лампы в виде белых фарфоровых шаров стояли по бокам камина и спокойно сияли, как полные луны. Маленькая хрустальная люстра в стиле Людовика XV спускалась с потолка, бросая повсюду всполохи — она походила на горсть драгоценных камней. В каждом углу на полу стоял медный подсвечник с зажженной свечой. На столе целый ряд длинных свечей словно освещал невидимый катафалк. Мы вначале застыли ослепленные, а потом тщетно принялись искать советника.
— Ох! — внезапно вскрикнула Фрида. — Смотрите. Он там. Он прячется за шторой окна.
Лотта резким движением откинула тяжелую занавесь. Герр Хюхнебейн лежал на подоконнике, свесив голову наружу.
Лотта приблизилась и резко откинулась назад, с ужасом воскликнув:
— Не смотрите! Заклинаю Небом, не смотрите! У… него… нет… головы!..
Фрида пошатнулась, теряя сознание и падая, когда голос Меты призвал нас к спокойствию.
— Осторожно, здесь пахнет опасностью!
Мы сгрудились вокруг нее, словно она защищала нас своим присутствием духа. Неожиданно что-то щелкнуло на потолке, и мы с ужасом увидели тень, которая сгустилась в двух противоположных углах комнаты, а свет тут же погас.
— Быстрее! — задыхаясь, крикнула Мета. — Защищайте свет!.. Ох!.. Там… вот она…
В то же мгновение лампы у камина взорвались, разбрызгивая искры, и погасли.
Мета застыла в неподвижности, но ее взгляд обегал комнату с холодной яростью, которую я в ней не подозревала.
Свечи на столе были задуты, только маленькая люстра мерцала огнями. Мета не отрывала от нее глаз. Вдруг ее рапира взрезала воздух, и в яростном броске она нанесла удар в пустоту.
— Защищайте свет, — крикнула она. — Я его вижу, я держу его… Ах!..
Мы увидели, как рапира в руках Меты выделывает странные порывистые движения, словно невидимая сила пытается завладеть ею.
Странное и счастливое вдохновение, которое спасло нас в этот вечер, исходило от Фриды.
Она внезапно издала яростный вопль и, схватив тяжелый подсвечник, подскочила к Мете и стала наносить удары по пустоте своим массивным оружием. Рапира не двигалась, что-то очень легкое словно упало на пол, потом дверь сама собой распахнулась, и послышался душераздирающий вой.
— Одному конец, — сказала Мета.
Вы спросите меня: «Почему вы упрямо продолжали жить в доме, наполненном опасными призраками?»
Сотня, если не более, жилищ в таком же состоянии. Уже не перечесть преступлений и исчезновений. Это даже уже никого не волнует.
Город в мрачном настроении. Люди десятками кончают с собой, предпочитая эту смерть смерти от призрачных палачей. Кроме того, Мета хочет отомстить. Она теперь выискивает невидимок.
Она хранит суровое молчание. Только приказала нам запирать на ночь все двери и ставни. Как только темнеет, мы все вчетвером перебираемся в гостиную, превращенную в спальню и столовую. Из гостиной выходим только утром. Я спросила у Фриды о ее странном вооруженном вмешательстве. Она дала невнятный ответ.