Крупнейшее поражение Жукова Катастрофа Красной Армии в Операции Марс 1942 г.

Гланц Дэвид

Поздно вечером 21 декабря немцы атаковали Малиновку, после ожесточенных двухдневных боев захватили ее и устремились к Карской. При поддержке частей 155-й стрелковой дивизии 23 декабря русские остановили немцев неподалеку от Карской и нанесли им достаточный урон, чтобы заставить прекратить атаки в этом секторе. Театр действий сместился на восток и на север, к шоссе Белый-Оленине. Пока 238-я стрелковая дивизия отражала удары противника под Малиновкой, другие немецкие резервы повернули по широкой дуге на восток, а потом на север, вдоль шоссе на Емельянки, где оно пересекает реку Лучеса к северу от деревни. Передовые немецкие части поддержали товарищей, которые 6 декабря нанесли успешный упреждающий удар по советским войскам, стягивающимся перед атакой с целью перехода через шоссе (86). На следующий день немцы провели разведку боем по направлению Галицкино,

но были остановлены силами 238-й и 155-й стрелковых дивизий. Сражение с ними постепенно угасло, немцы продолжили укреплять позиции вдоль стратегически важного шоссе и к западу от него. В этот период Селезнев получил официальное извещение о том, что операция «Марс» завершена. Новости не удивили и не успокоили его: его выступ, единственное достижение всей операции «Марс», теперь становился главной мишенью немецких контратак. Менее чем через неделю, 30 декабря, немцы нанесли по его передовым позициям удар к северу и к югу от реки Лучеса. После трех дней сражений Селезневу оставалось гордиться лишь тем, что большая часть выступа по-прежнему в его руках.

После завершения боев за Белый, 16 декабря, командир 41-го танкового корпуса генерал Гарпе направил части своего победоносного корпуса на север, чтобы раз и навсегда разрешить критическую ситуацию в долине Лучесы. Три боевых группы он бросил на север по направлениям, расходящимся веером, чтобы нанести удар по всему южному краю русского выступа и уничтожить его сообща с другими войсками, контратакующими с северного края выступа. Однако части Гарпе были вынуждены преодолевать те же препятствия на местности, которые так досаждали наступающим русским.

Северный удар Гарпе возглавила боевая группа фон дер Медена 1-й танковой дивизии, которая 21 декабря двинулась на север вдоль шоссе на Ивановку Через несколько часов боевые группы Кассница (стрелкового полка дивизии «Великая Германия») и Прауна (129-го пехотного полка) тоже двинулись маршем по шоссе Белый-Оленине, а части 12-й и 20-й танковых дивизий последовали за ними на другой день. Группа фон дер Медена успешно расчистила дорогу на Ивановку, но была вынуждена сбавить темп, углубившись в лес по направлению к Малиновке. В истории дивизии ярко описан последовавший двухдневный бой:

«Продвижение штурмовой группы Берндта (2-й отряд 1-го танкового гренадерского полка) к Малиновке замедляли обширные минные поля. 2-й батальон 1-го танкового полка (LTC Крамер) сдвумя танками Pz.Kpfw.IV, тремя Pz.Kpfw.HI и двумя Pz.Kpfw.38 (t) („Шкода“ с 37-мм пушкой) при поддержке численно слабых танковых гренадеров очень медленно двигался по густо заминированным дорогам. Гренадеров, особенно 7-ю роту, останавливали снайперы, засевшие на деревьях, и наносили значительный урон. После расчистки первых минных полей группа Берндта вступила в ожесточенную схватку, в ходе которой был серьезно ранен лейтенант Ангст, командир передовой 5-й роты… Саперы 1-й роты 37-го танкового саперного батальона… разобрали лесные завалы и углубились в сеть русских траншей шириной 100 м, понеся значительные потери.

Затем продвижение возобновилось. И опять многочисленные снайперы на деревьях создали серьезные затруднения. Под огневым прикрытием артиллерии группы Прусса (1-й батальон 73-го танкового артиллерийского полка и 86-го артиллерийского полка) 1-й танковый гренадерский полк и 2-й батальон 1-го танкового полка с большими потерями достигли Малиновки в полдень…

22.12.1942 года 2-й отряд 1-го танкового гренадерского полка под командованием капитана Берндта при мощной огневой поддержке 1-го батальона 73-го танкового артиллерийского полка атаковал противотанковые укрепления противника с флангов, выдвинулся на северо-восток из Малиновки и к 7:30 захватил лес к югу от Карской. Здесь четыре наших танка и много противотанковых пушек 37-го танкового разведбата стали жертвами противотанкового огня. При поддержке последней противотанковой пушки… к полудню батальон занял выгодные позиции под Карской, но позднее был вынужден отступить под натиском противника почти до Малиновки. <На севере>, в долине Лучесы, наши атаки разбились о глухую оборону противника; к полудню штаб корпуса приказал нам перейти в оборону и установить связь с соседними частями» (87).

Упорное сопротивление русских отразило северный удар 1-й танковой дивизии. После мощных советских контратак, предпринятых 24 декабря, бои в этом секторе завершились. Боевая группа фон дер Медена передала свои позиции в лесу 86-й пехотной дивизии и отступила с целью перегруппировки и переоснащения.

Далее

на севере и на востоке дивизия «Великая Германия» и боевые группы 12-й и 20-й танковых дивизий, атакже боевая группа генерала Прауна воздвигли цепь новых опорных пунктов вдоль шоссе Белый-Оленине и попытались оттеснить русские войска на запад по долине Лучесы. Яростные немецкие атаки 23, 30 и 31 декабря увенчались незначительными успехами — помогли отвоевать еще три-четыре километра, зато увеличили и без того большие потери немцев. В итоге 1 января генерал Модель прекратил все попытки закрыть брешь в долине Лучесы. Впредь немцы возлагали надежды только на кордон опорных пунктов вдоль шоссе, сдерживающий атаки русских. «Щель» в долине Лучесы на Ржевском выступе оставалась для советских войск напоминанием о том, что могло бы произойти, до тех пор, пока через несколько месяцев немцы наконец не покинули выступ.

Подведение итогов

Штаб 9-й армии, Сычевка, 15 декабря 1942 года

Генералу Моделю и его штабу, не говоря уже об измученных подчиненных по всей периферии Ржевского выступа, где еще не отзвучало эхо недавних сражений, было за что благодарить судьбу. Они приняли на себя всю ярость Жукова, и, в отличие от товарищей с юга, это испытание их согнуло, но не сломило. Немецкие войска восстановили сплошную линию обороны по всему контуру Ржевского выступа — за исключением досадной бреши у реки Лучеса. Достижения советских войск исчерпывались несколькими километрами к югу от реки Молодой Туд и еще более жалким клочком пропитанной кровью земли к западу от реки Вазуза. Из полевых донесений было ясно, что немецкие войска способны удерживать новые позиции, по крайней мере, некоторое время, несмотря на переброску стратегических танковых сил на юг.

Модель и его штаб внимательно изучили последние оперативные и разведсводки и изумились собственным успехам. О них свидетельствовали не только оперативные карты и документы, но и многочисленные боевые донесения, прибывающие в штаб 9-й армии. Эти донесения и отчеты, подготовленные штабом Моделя, содержали предварительную оценку недавних сражений и предполагаемое влияние сокрушительного поражения на рассеянные армии Жукова и дальнейшие планы Ставки. Слова буквально бросались в глаза, ошеломляя немецких офицеров. Читая, Модель обдумывал их смысл: «С начала зимнего наступления по 14.12 противник потерял в боях с нашей армией 1655 танков, 4662 пленных и 610 дезертиров, пехотой было сбито 28 самолетов. Захвачено 69 орудий, 254 зенитных и противотанковых пушки, 183 миномета, 441 пулемет и 553 командирских машины» (88). Моделю уже было известно о гибели приблизительно свыше 200 тысяч советских солдат, по подсчетам подчиненных ему корпусов и дивизий, и он изумлялся тому, как русские позволяют себе нести такие колоссальные потери и одновременно проводить широкомасштабное наступление на юге России.

Модель продолжал читать приложенные к донесениям тексты радиосообщений, перехваченных немецкой разведкой. Они тоже пробуждали в нем гордость. Из Лондона поступили известия: «Москва информировала нас о крупном наступлении русских на центральном фронте, которое задумано как самый сокрушительный удар по противнику, в некоторых отношениях превосходящий наступление под Сталинградом» (89). Информационное агентство «Рейтер» 29 ноября сообщало: «Известия о начале наступления русских на Центральном фронте, которое приняло опасную форму, поразили Гитлера как гром среди ясного неба. Наступление уже в разгаре, важные результаты ожидаются со дня на день» (90). Еще одно сообщение об ожидаемых успехах, полученное из Лондона 30 ноября, гласило:

«Развитие русского наступления в центральном секторе остается неясным. Здесь сражение не достигло столь же эффектной кульминации, как под Сталинградом. Следует также принять во внимание, что между Великими Луками и Ржевом располагается самый мощный в России укрепленный участок фронта» (91).

Модель усмехнулся этому многозначительному комментарию и продолжал читать неизменно оптимистичные сообщения, точно отражающие ход упорного наступления русских. Это курьезное сочетание точности и неуместного оптимизма удивляло Моделя. 2 декабря из Лондона сообщили: «Генерал Жуков уже прорвал главную немецкую линию обороны по меньшей мере в четырех местах. Русские войска сплошным потоком вливаются в бреши в первой линии обороны противника и гонят тысячи немцев по заснеженным равнинам. Положение в Ржеве чрезвычайно опасное» (92). «Правда» подхватывала: «Одной отваги мало. Только смекалка поможет взять Ржев» (93).