Крушение мировой революции. Брестский мир
Шрифт:
На германские условия готов был согласиться Ленин — вечный союзник Германии в Брест-Литовске. Но здесь вопрос о ленинской власти вступал в конфликт с проблемами мировой революции. И Ленин потерпел поражение там, где мог ожидать его меньше всего — внутри собственной партии, отказавшейся считать, что интересы советской власти (во главе с Лениным) превыше революционного принципа несоглашательства с капиталистическими странами. Этот сложный спор, однако, можно было, вести лишь по уничтожении конкурента на власть советского правительства в самой России. В ночь, когда Троцкий спешил в Петроград, чтобы обсудить в ЦК германские условия, большевики разогнали «хозяина русской земли», революционный парламент — Учредительное собрание.
Глава пятая. Созыв и разгон Учредительного собрания
Сегодня, зная о судьбе Учредительного собрания, разогнанного большевиками и левыми эсерами в начале января 1918 года, может показаться удивительным, что в течение всего 1917 года те же самые большевики и левые эсеры энергично выступали за его скорейший созыв. Так, Ленин, еще до возвращения в Россию, в Швейцарии, в листовке «Товарищам, томящимся в плену», [1] предостерегал против Временного правительства, которое «оттягивает назначение выборов в Учредительное собрание, желая выиграть время и потом обмануть народ» [2] и неоднократно выступал в защиту Собрания после возвращения в Россию в апреле. В день большевистского переворота, 25-26 октября, в воззваниях Военно-революционного комитета и в обращении Второго съезда Советов, принятом в ночь на 26 октября, новая власть подчеркивала, что созовет Собрание. [3] Постановление об этом было утверждено 27 октября на первом же заседании ВЦИК второго созыва, где указывалось, что «выборы в Учредительное собрание должны быть произведены
1
Вишняк. Ленин и УС.
2
ДСВ, т. 1, с. 5; Революция 1917 года, т. V, с. 183; Декреты Октябрьской революции, т. 1, с. 1; Документы великой пролетарской революции, т. II, с. 64 — 65.
3
Протоколы II созыва, с. 6.
4
Вишняк. Ленин и УС.
Советские законы и учреждения автоматически считались временными, в том числе и Совнарком, создаваемый как временный орган — до созыва Учредительного собрания, с началом работы которого теряли силу декреты советской власти [5] . Упоминания об Учредительном собрании не содержались только в тексте декрета о мире. Но и здесь Ленин обещал передать все пункты договора на рассмотрение Собрания, «которое уже будет властно решать, что можно и чего нельзя уступить». [6] Наконец, свержение Временного правительства также оправдывалось необходимостью созвать Собрание скорее. [7]
5
ДСВ, т. 1, с. 17, 19, 20.
6
Ленин. ПСС, т. 35, с. 17. 26 октября (8 ноября) 1917. «Кто присутствовал при последнем восстании в Петрограде, тот знает [...], что рабочие шли на восстание под знаменем защиты Учредительного собрания», — укажет левый эсер Камков 27 ноября на Первом съезде ПЛСР (Протоколы Первого съезда ПЛСР, с. 92).
7
Вот что заявлял на съезде Юго-Западного фронта в Бердичеве большевик и главком Крыленко вскоре после большевистского переворота: «Мы всеми силами стремимся к созыву Учредительного собрания, ибо только оно может успокоить разоренную империалистической войной страну. Да, мы свергли Временное правительство. Но свергли потому, что оно не хотело созывать именно это Учредительное собрание [...]. Мы хотим, чтобы Советы правили бы страной до того дня, когда раздастся властный голос последнего. И мы хотим, мы требуем от вас, товарищи солдаты, чтобы вы поддержали нас, вы утвердили лозунг «Вся власть Советам до дня созыва Учредительного собрания» (цит. по кн. Вишняк. Дань прошлому, с. 325).
Как бы в подтверждение этого 28 октября в избирательные комиссии на местах были разосланы телеграммы за подписью Ленина с приказом продолжать работу по организации выборов и обязательно провести их в установленный еще Временным правительством срок [8] . Однако в самом постановлении от 27 октября дата созыва не называлась, а о первоначальном дне открытия Собрания большевики очень скоро постарались забыть. Категорически против созыва выступал боявшийся потерять власть в пользу многопартийного социалистического правительства Ленин. Он предлагал отсрочить выборы, расширить избирательные права, предоставив их 18-летним (молодежь была настроена преимущественно радикально), «обновить избирательные списки», объявить вне закона кадетов.
8
Там же.
Не многие из большевиков тогда поддержали Ленина, считая, что отсрочка выборов будет понята как их отмена, и Ленин в который раз оказался в одиночестве [9] . Однако некоторые практические шаги большевики предприняли. Так, 6 ноября они попытались (неудачно) завладеть документами комиссии по выборам в Собрание (Всевыборы): В. Д. Бонч-Бруевич потребовал от Всевыборы представить большевикам данные «о работе комиссии и вообще о тех мерах, которые ею принимаются для проведения выборов в назначенный срок», но Всевыборы заявила о непризнании СНК и выдать документы отказалась [10] . Тогда же на заседании ВЦИК большевики и левые эсеры рассмотрели вопрос о выдвижении новых списков кандидатов Собрания, прежде всего потому, что из-за происшедшего раскола в эсеровской партии кандидаты ПСР и ПЛСР оказывались в общих (старых) избирательных списках. Большевик В. А. Аван-есов предложил в связи с этим «поднять вопрос об отсрочке выборов», чтобы левые эсеры успели составить новые списки [11] , но ПЛСР отказалась [12] .
9
Троцкий. О Ленине, с. 91-92.
10
Известия Всевыборы, 1917, № 16-17, столб. 7-8.
11
Протоколы II созыва, с. 35.
12
ЗТ, 7 ноября 1917, № 65.
Против отсрочки выборов энергично выступал Свердлов, считавший, что откладывать созыв Собрания — значит ослабить позиции большевиков и советской власти на местах [13] . За проведение выборов высказались фактически все политические партии России, кроме анархистов и эсеров максималистов, с одной стороны, и некоторых правых партий, с другой [14] . Но поскольку Собрание, по словам Ленина, могло оказаться кадетско-меньшевистско-эсеровским, большевики 8 ноября на расширенном заседании Петроградского комитета РСДРП(б) впервые рассмотрели вопрос о возможном его разгоне. В. Володарский, выступивший с докладом по этому поводу, указал, что в России народ, не прошедший демократической школы, не страдает «парламентским кретинизмом», и даже при успешном для большевиков исходе выборов в Собрание нужно будет проводить его «коренную ломку», в результате которой оно окажется «последним парламентским собранием» России. Если же, продолжал Володарский, «массы ошибутся с избирательными бюллетенями», Собрание будет разогнано силой [15] .
13
Рубинштейн. К истории УС, с. 63. Это косвенно подтверждается воспоминаниями жены Свердлова, которая пишет: «Теперь, после установления власти Советов, никто из нас «Учредилку» всерьез не брал, но и отмахнуться от нее просто так, воспрепятствовать ее созыву было нельзя. Не раз говорил мне об этом Яков Михайлович» (Свердлова. Я. М. Свердлов, с. 289).
14
ЦК меньшевиков постановил, в частности, «напрячь все силы для ведения избирательной кампании и участвовать в выборах в тех местах, которые не охвачены гражданской войной» и где «восстановлена полная свобода выборной агитации» (Партийные известия, 1917, № 8, столб. 18). А 7 ноября Всевыбора «пришла к заключению, что по силе закона выборы должны состояться в назначенные сроки всюду, где свободное голосование может быть осуществлено и где требования законного порядка выборов могут быть исполнены» (Всероссийское УС, с. 151).
15
Известия ЦИК, № 220, 9 ноября 1917.
Большевики надеялись, что в случае заключения блока с левыми эсерами и меньшевиками-интернационалистами они получат в Собрании относительное большинство [16] и риск с его созывом казался оправданным. К тому же, несозванное Собрание стало бы символом всей антисоветской оппозиции и могло бы объединить страну на борьбу с большевиками [17] . По крайней мере, Собрание обещало пользоваться большим авторитетом, чем Временное правительство [18] . Видимо, по этим причинам ВЦИК 8 ноября единогласно высказался за соблюдение намеченных ранее сроков выборов [19] .
16
«Выборы идут пока очень благоприятно для революционной демократии, — писал большевик Н. Л. Мещеряков, — и есть большие основания думать, что в будущем Учредительном собрании большевикам в союзе с примыкающими к ним левыми эсерами и меньшевиками-интернационалистами удастся составить левое большинство» (Известия Московского Совета, 18 ноября 1917, № 209). Такого же мнения придерживался Луначарский (Правда, 19 ноября 1917, № 209).
17
Чернов, например, считал, что именно после того, как большевистская программа скомпрометирует себя и не будет более казаться привлекательной, возрастет авторитет Учредительного собрания: когда наступит кризис в мирных переговорах с немцами, когда в деревне начнется междуусобная борьба за землю, когда остановятся фабрики и наступит голод. Чернов предлагал поэтому с созывом Собрания вообще не спешить (АИГН, 10/3, с. 84).
18
Еще 25 октября комиссар Временного правительства на Румынском фронте Э. П. Тизенгаузен доносил в Ставку: «Мое глубокое убеждение, что двинуть войска для защиты лиц самого правительства едва ли возможно [...]. В защиту Учредительного собрания и для противодействия попыткам срыва безусловно встанет весь фронт [...]. Защита Учредительного собрания весьма популярна» (Архив русской революции, т. 7, с. 307). 12 ноября на заседании
Бюро ЦИК первого созыва Церетели заявил, что «такие вопросы, как вопрос о мире и созыве Учредительного собрания, лучше всего могут соединить под одним знаменем всю демократию России [...]. Учредительное собрание — единственный хозяин земли» (Протоколы заседаний ЦИК и Бюро ЦИК, с. 102). Опасения большевиков, таким образом, были не напрасны.
19
Протоколы II созыва, с. 45. В протоколах по этому поводу сделана следующая запись: «Вопрос об Учредительном собрании. Доклад Зиновьева; предлагается резолюция [о] необходимости своевременного созыва Учредительного собрания. Резолюция принимается единогласно».
9 ноября «Известия ЦИК» опровергли слухи о намерениях большевиков отсрочить выборы [20] , а расширенное заседание ЦК РСДРП(б) одобрило решение ВЦИКа и призвало членов большевистской партии «к самой широкой, массовой предвыборной устной и письменной агитации» [21] . С этого дня «Правда» ежедневно публиковала избирательный список № 4 — кандидатов в Учредительное собрание по Петроградскому округу от ЦК и ПК РСДРП (б), военной организации большевиков, комитетов социал-демократии Польши и Литвы, а также ЦК социал-демократии Латвии. Всего — 18 человек. Список № 4 опубликовали также «Известия» (на что они не имели права, не будучи партийной газетой) [22] . Печатная агитация большевиков «достигла значительного размаха» [23] .
20
Газета писала: «Выборы в Учредительное собрание должны во что бы то ни стало пройти в срок — 12 ноября. Готовьтесь к выборам! До выборов осталось только три дня. Ни минуты промедления! В Петрограде выборы обязательно начнутся 12 ноября» (Известия ЦИК, 9 ноября 1917, № 220).
21
Правда, 10 ноября 1917, № 185. Заведующий агитационным отделом ВЦИК В. Володарский высказал в связи с этим следующие соображения: «План агитации у нас таков: у нас написана избирательная листовка и целый ряд плакатов, которые будут готовы завтра. Мы ими засыплем все фабрики и заводы! Необходимо на каждой фабрике, на каждом заводе провести предвыборные митинги и собрания. Максимальную помощь агитаторам мы дадим» (Первый легальный петербургский комитет большевиков, с. 350).
22
Протоколы II созыва, с. 62. «Известия ЦИК» считались органом Центрального исполнительного комитета, и левые эсеры, задетые такой несправедливостью, подали во ВЦИК жалобу на редакцию «Известий». Жалоба была удовлетворена, и редакция обещала более списка большевиков не публиковать, но, конечно же, опубликовала снова, да еще с призывами голосовать именно за этот список. 14 ноября левые эсеры сделали новый запрос во ВЦИК, но потерпели поражение. Предложенная Спиро резолюция о том, «чтобы в «Известиях» не было призыва за большевиков» была отклонена.
23
Знаменский. Всероссийское УС, с. 244.
Политика левых эсеров в отношении Собрания была динамичной. 12 ноября, в день выборов, Б. Д. Камков на первой странице левоэсеровской газеты «Знамя труда» выступил со статьей, поддерживающей идею созыва Собрания. Камков заявил, что без санкции Учредительного собрания ни одно правительство не имеет права действовать от имени всего народа, и те, кто выступает против, «будут сметены с лица земли»; что только Учредительное собрание сможет «положить конец губящей страну и революцию гражданской войне» [24] . Однако на происшедших в этот день выборах левые эсеры потерпели поражение. Параллельные партийные левоэсеровские списки кандидатов в Учредительное собрание им удалось выдвинуть лишь в двух-трех случаях, и собрали они «совершенно ничтожное количество голосов» [25] .
24
ЗТ, 12 ноября 1917, № 70.
25
АИГН, 10/3, с. 53.
Всего в 68 округах (по четырем округам данные есть лишь частичные) голосовало 44.443 тыс. избирателей, в том числе за большевиков 10.649 тыс., или 24%, за эсеров, меньшевиков и депутатов различных национальных партий — 26.374 тыс., или 59%, за кадетов и партии, стоящие правее кадетов — 7.420 тыс., или 17% [26] . Из 703 делегатов, избранных в Собрание, 229 были эсерами, 168 — большевиками, 39 — левыми эсерами [27] . Таким образом, даже вместе с левыми эсерами, большевики уступали ПСР, хотя и обгоняли кадетов и другие «правые» партии. Левым эсерам приходилось срочно менять лозунги. На состоявшемся неделю спустя Первом съезде ПЛСР они в целом выступили против Учредительного собрания [28] . Из двадцати человек, выступавших в прениях по докладам А. М. Устинова и А. А. Шрейдера [29] , посвященным Собранию, лозунг «Вся власть Учредительному собранию» защищал лишь один. В резолюции, принятой левоэсеровским съездом по вопросу об отношении к Собранию, указывалось, что «всякую попытку» превратить его «в орган борьбы с Советами» съезд будет считать посягательством «на завоевания революции» и оказывать тому «самое решительное противодействие» [30] .
26
Знаменский. Всероссийское УС, с. 270-273.
27
Рубинштейн. Большевики и УС, с. 54-55.
28
«Посмотрите, по всей России на втором месте проходят в Учредительное собрание кадеты, — указывал делегат Абрамов. — Мы, социалисты-революционеры, всегда стояли за эту надежду народа — за Учредительное собрание. Но теперь, по мере выяснения результатов выборов, у нас теряется надежда, оправдывает ли Учредительное собрание желания и чаяния народа. Если это Учредительное собрание не сможет провести социализацию земли, то у нас возникнет новый вопрос — сделать выбор между Учредительным собранием и Советами, и тогда мы [...] должны сказать твердо, что Учредительное собрание изжило себя, мы переросли его» (Протоколы Первого съезда ПЛСР, с. 61).
Такого же мнения придерживался левый эсер Табаков: «Учредительное собрание [...] не отразит настроения масс. Я считаю [...] что Учредительное собрание надо окружить железным кольцом Советов, контролировать, требовать и проводить свое. [...] Борьба начнется в открытую. Мы должны быть во всеоружии. Я утверждаю, что бой будет. Тут товарищ Шрейдер говорил, что мы сначала послушаем, что они будут говорить. Нет, товарищи, лучше не будем слушать — мы хорошо знаем, что они будут говорить. [...] Я ни на один момент не допускаю, чтобы Совет был сторожем и хранителем Учредительного собрания. [...] Если [...] Учредительное собрание не пойдет навстречу нам, то судьба его мне предвидится еще в более плачевном виде, чем судьба Предпарламента» (там же, с. 63).
Чем дольше длился съезд и яснее представлялась картина с выборами, тем резче реагировали левые эсеры на проблему Учредительного собрания. «Когда я слышу столь модные теперь крики «Вся власть Учредительному собранию», я понимаю, что люди не отдают себе отчета в том, чего они требуют», — заявил Шрейдер (там же, с. 104) и был поддержан Прошьяном: «Отдать власть Учредительному собранию [...] мы не можем и не должны. [...] Конфликт его с Советами неизбежен, и если оно захочет взять власть в свои руки, то мы ему этой власти не отдадим» (там же, с. 108-109).
Спиридонова же попыталась дезавуировать Учредительное собрание, как таковое: «Мы [...] виноваты в том, что внушали народным массам, будто Учредительное собрание является огромным завоеванием народа, что Учредительное собрание — чуть ли не венец революции, что оно должно сказать решающее слово по всем больным вопросам нашей государственной жизни [...]. И только в последнее время [...] перед нами стали рассеиваться всякие парламентские иллюзии» (Третий Всероссийский съезд Советов, с. 45-46).
29
Не путать с городским головой эсером Г. И. Шрейдером.
30
Протоколы Первого съезда ПЛСР, с. 111.