Крутой поворот (Повести, рассказ)
Шрифт:
Бильбасов нахально, как показалось Корнилову, присвистнул. Игорь Васильевич краем глаза заметил, что один из поплавков, дернувшись несколько раз, ушел под воду. «Ну и везет же ему!
– ревниво подумал он.
– А я вот возьму и не Скажу…»
Однако Владимир Петрович и сам не зевал. Он опять ловко подсек и спокойно, казалось бы, даже равнодушно вытащил еще одного судачка. Такого же, как первый. Но Корнилов заметил, как удовлетворенно дрогнула у капитана пухлая нижняя губа.
– Значит, кроме прокуратуры, мною еще и уголовный розыск занимается?
– И уголовный розыск тоже, - весело подтвердил Корнилов, ловя себя на мысли, что испытывает некоторое удовольствие от того, что подпортил Бильбасову прекрасную рыбалку. «А я, оказывается, еще и мелкий завистник!» - подумал он.
Бильбасов ему понравился. Открытый взгляд когда-то, наверно, ярко-голубых, теперь чуть повыцветших глаз, в которых не чувствовалось ничего затаенного, и лицо живое и очень выразительное. И еще понравилось Корнилову что и здесь, на рыбалке, капитан хорошо выбрит и подтянут. Прямо хоть на капитанский мостик.
– Вот что способен один подлец наделать!
– раздраженно посетовал Бильбасов.
– Человек на законном бюллетене не может спокойно половить рыбу!
– Вы кого имеете в виду?
– поинтересовался под полковник.
Один из поплавков снова ушел в воду.
– Кого же я еще могу иметь в виду? У вас, кажется, таких людей называют заявителями. Вот о нем и речь.
– У вас давно клюет, капитан, - не выдержал Игорь Васильевич и кивнул на удочки.
– Сейчас в камыши уведет.
– Какая уж теперь рыбалка!
– проворчал Бильбасов. Но судака снова вытащил профессионально. Правда, судачок теперь был помельче.
– А, собственно, моя-то персона зачем вам потребовалась? Или вскрылись мои новые злодеяния?
– Так… Побеседовать, - неопределенно хмыкнул Корнилов.
Узнав от оперуполномоченного Макеева и от старика, что Бильбасов уже три дня ловит здесь рыбу и никуда не отлучался, он хотел сразу рассказать ему о смерти старпома, но сейчас передумал.
– А все же? Меня любопытство заело!
– насторожился капитан.
– Не рыбачить со мной за компанию вы ведь приехали?
– В прокуратуру пришло несколько писем о том что с Гориным хотят разделаться…
– Письма, конечно, анонимные?
– Анонимные.
– И пишут о том, что готовит расправу с Гориным капитан Бильбасов?
– В письмах ваша фамилия не называется.
– Ну естественно! Понятно и так - не кок же будет списывать с судна старпома.
– Он небрежно махнул рукой.
– Пусть делают со мной что хотят, но плавать я с ним не буду. Это уж точно.
«Что верно, то верно, - подумал Игорь Васильевич.
– Это, пожалуй, единственное, что и я знаю точно».
– Вы, Владимир Петрович, не так меня поняли. В письмах говорится, что Горина хотят убить.
– Убить?
– капитан рассмеялся.
– Это что-то новое. Да вы поймите, товарищ…
– Корнилов, - подсказал подполковник.
– Вы поймите, товарищ Корнилов, эти письма наверняка сам Горин и писал. Чтобы набить себе цену. Уж если вы всерьез хотите разобраться во всей галиматье, которую понаписал старпом…
– Да нет, Владимир Петрович. Я ведь не занимаюсь разбирательством заявления вашего старпома. Это дело прокуратуры. Я к вам приехал, чтобы задать один-единственный вопрос: где вы были вечером третьего июля? Правда, на этот вопрос мне местные жители уже ответили. Теперь вроде и спрашивать не о чем…
Бильбасов смотрел на подполковника очень пристально и сосредоточенно. Наконец спросил с сомнением:
– Неужели только за этим и приехали?
– Мы проверяли, где находились третьего июля вечером вы и другие люди, о которых написал в своей жалобе старпом.
– И только обо мне ничего не знали?
Корнилов не ответил.
– Крепко заштормило, - покачал головой капитан.
– Прямо аварийная ситуация.
– А вы что же, в город возвращаться не собираетесь?
– поинтересовался Игорь Васильевич.
– С бюллетенем-то надо дома сидеть. Вам, вместо того чтобы судаков таскать, следовало бы давать объяснения в прокуратуре по поводу обвинений, выдвинутых вашим бывшим старпомом…
– Я здесь обдумываю, как мне его писать, это объяснение, - засмеялся вдруг Бильбасов.
– А что, завидуете? Хороши судачки?
– Завидую, - признался Корнилов, и оба рассмеялись.
– Я сразу почувствовал в вас рыбака. Со мной разговариваете, а сами все на поплавки коситесь и встали правильно.
Он смотал удочки, положил в лодку садок с рыбой. Корнилов заметил, что, кроме судаков, там есть несколько крупных окуней. Бильбасов достал банку с червями и, чуть помедлив, словно раздумывая о том, пригодятся они еще или нет, выбросил их в воду. Потом высыпал прикормку.
Подняв якоря, они погребли к берегу. Всю дорогу гребли молча, только раз Бильбасов не выдержал. Крикнул:
– Неужели из-за одного вопроса приехали? Или еще что есть?
– Этот вопрос был главным, - отозвался Корнилов и больше ничего не стал говорить.
Потом Бильбасов почистил рыбу, они соорудили на берегу небольшой костер, сварили уху. Когда уха была готова, капитан принес хлеб, бутылку водки. Постучал по ней ногтем.
– Как, допускается?
– Нет, - отказался Игорь Васильевич.
– Почки.
В начале года его разок тряхнула почечная колика. Врач сказал - камни. Прописал диету. А по поводу водки выразился неопределенно, дескать, немного можете. Болезнь больше никак не проявляла себя, Корнилов забыл и думать о диете, но, когда не хотел пить, всегда Ссылался на камни.
Бильбасов в некотором раздумье подержал бутылку в руке и, тихо пробормотав: «Какая ж уха без водки?» откупорил бутылку и налил полстакана.
Они ели уху, беседуя о рыбалке, красоте здешних мест, жаркой погоде. Капитан время от времени поглядывал на Игоря Васильевича долгим, изучающим взглядом, словно подтолкнуть хотел: чего тянешь спрашивай задавай свои «второстепенные» вопросы!