Крутой поворот (Повести, рассказ)
Шрифт:
– Один.
– Ну ладно, - махнул рукой Корнилов.
– Рассказывайте дальше… Что удалось установить? Чем убит?
– Рана огнестрельная.
«Ну вот, одно к одному!
– забеспокоился Корнилов.
– У Санпана должен быть пистолет».
– Никаких документов у убитого не нашли, - продолжал участковый.
– В нейлоновой куртке железнодорожный билет Ленинград - Мшинская, несколько автобусных и трамвайных билетов, сто тридцать рублей денег. А в небольшом вещмешке бутылка армянского коньяка, две банки шпрот, коробка конфет.
– Странная поклажа, - сказал Корнилов.
– В глухую деревню с бутылкой коньяка не всякий гость поедет…
– Да, он не местный, товарищ подполковник. Интеллигентный человек…
– Это вы по коньяку определили?
– с ехидцей поинтересовался все время молчавший Белянчиков.
Лейтенант стушевался:
– Нет, не только в коньяке дело… Лицо у него… Ну да не берусь объяснить. Может быть, мне так показалось.
В это время на улице просигналила машина. Белозеров встрепенулся.
– Наш «газик». Может, поедем, товарищ подполковник?
– Поедем.
– Корнилов встал. Взял со швейной машины шапку.
– Только поедем во Владычкино. Санпана брать. Подробности обсудим в машине. А потом на место происшествия…
– В лесу ждут, - нерешительно сказал капитан.
– И Санпан ждет?
– раздражаясь, спросил Корнилов.
– Вы что, думаете, нас по головке погладят, если он опять уйдет? Да еще что-нибудь натворит?
Белянчиков нахлобучил Белозерову шапку и подтолкнул к дверям. Они молча вышли, провожаемые любопытным взглядом поднявшей голову от своего вязанья старухи. Молча сели в «газик». И только после того, как Белозеров коротко бросил шоферу: «Во Владычкино», Корнилов спросил:
– А чего это убитый по лесу шел? Дорога-то на Владычкино есть?
– Есть, товарищ подполковник, - ответил участковый.
– Но она кругаля дает, а по тропке ближе, прямее.
– Значит, лыжник места знал?
– Наверное, знал, - согласился участковый, - или спросил у кого на станции. Тропинка глухая. По ней из чужих редко кто ходит. Зимой снегом сильно заносит. Летом топко. Да и побаиваются…
– Забоишься тут у вас… Следы какие-нибудь обнаружили у трупа?
– За ночь снега намело - следов не разобрать, но показалось мне, что потоптались около трупа. Потоптались. Это точно.
– Ты, Юрий Евгеньевич, вместе с лейтенантом возьми потом на себя станцию, - повернулся Корнилов к Белянчикову.
– Вас как величать-то, лейтенант?
– Василь Василич.
– Вы, Василий Васильевич, с капитаном Белянчиковым поедете на станцию. Выясните, с какого поезда сошел этот лыжник. Установите людей, приехавших тем же поездом… Народу ведь в будни, наверное, немного из Ленинграда приезжает… Впрочем, капитан у нас дока по этой части. С ним не пропадете… - Корнилов подмигнул Белянчикову.
Лейтенант слушал внимательно, все время кивал.
– Ты, Юрий Евгеньевич, позвони в Ленинград. Может, есть там что новое. Пусть обратят внимание на случаи с применением огнестрельного оружия. Передай все данные об автобусных билетах. Бугаеву передай. Пусть выяснит, что за маршруты, примерное время… - Он помолчал, рассеянно глядя в примороженное оконце.
Мелькали занесенные снегом, будто увязшие в сугробах елочки - дорога то ныряла в лес, то выскакивала на поле. Низкие хмурые облака висели неподвижно, словно примерзли к вершинам елей. «Сейчас бы остановить «газик», - вздохнул Корнилов, - стать на лыжи да махнуть по этим полям и перелескам…»
– Василий Васильевич, лыжник, значит, во Владычкино шел? Или там еще деревни есть?
– спросил он, не отрываясь от окна.
– Там, товарищ подполковник, деревень больше нет. Болота на много километров тянутся. Среди болот Вялье озеро. Местные иногда рыбалят, да редко. Так что эта тропка только во Владычкино. Ну и еще к леснику Зотову, - сказал он с некоторым сомнением.
– Да, пожалуй, к егерю. Я еще с ним не познакомился. И фамилию не запомню никак.
– Значит, или во Владычкино, или к леснику, или к егерю? И точка?
Участковый кивнул.
– В деревне сколько дворов?
– Шесть всего.
– В какой же из шести шел лыжник? Придется взяться и за эти дома. После того как Санпана в Лугу отправим, - сказал Корнилов и подумал: «На место происшествия мне самому непременно надо съездить. Посмотреть, не упустили ли чего…»
Минут десять они ехали молча.
Наконец участковый сказал тихо:
– До деревни километр остался… Не боле.
– Притормозите, водитель, - попросил Корнилов, дотронувшись до плеча шофера.
«Газик» остановился. Рядом с дорогой шумел темный, припорошенный снегом еловый лес. Слышался заливистый собачий лай и далекое тарахтенье трактора.
– Лес трелюют, - прошептал участковый.
– Проверьте оружие.
– Корнилов внимательно посмотрел, как его спутники вынимали пистолеты.
– Вы, Василий Васильевич, расскажите, в каком дома Полевой живет.
– Первая изба, как в деревню въедем. С правой стороны… Да там всего-то три избы по праву руку. В избе напротив наш сотрудник дежурит.
– Кто с Полевым в доме живет?
– спросил Белянчиков.
– Женка его, Главдя Сестеркина, и сынишка годовалый…
– Вы сами-то из местных, лейтенант?
– спросил Корнилов. Он уже несколько раз слышал, как лужане вместо Клавдии произносили Главдя.
– Так точно, товарищ подполковник. Из Стругов Красных. В армии служил, а потом школа милиции.
– Санпан, значит, зазнобу себе здесь нашел. А сын его?
– Его, товарищ подполковник. Только они ведь незарегистрированными живут.