Крутой сюжет 1993, № 1
Шрифт:
— Записку? Когда я впервые увидел Дорис Фарлоу, она стояла в вестибюле и, увидев меня, стала заталкивать за корсаж какую-то записку. Что там было написано?
— Прочти сам.
— Написана от руки печатными буквами… шариковой ручкой… той же, что и в комнате Фляйшеля…
— И тот же отель.
— У меня такое чувство, — мрачно произнес Корригэн, — что она следовала указанию в записке.
— Ты чувствуешь верно. Я побывал в «Америкэн-националь». Да, так и есть, у них проживает Долли Фаулер. Комната на шестом этаже. Я растворился в толпе вестибюля и незаметно
В лаборатории подтвердили, что Дорис Фарлоу была задушена около пяти часов утра сильными руками мужчины. Соскобы с ногтей пальцев рук не подтвердили наличия остатков кожи, это означало, что лицо убийцы осталось неповрежденным. Обе записки — при убийстве Уолтера Ингрэма и Дорис Фарлоу — были написаны одной и той же ручкой — те же чернила, тот же, едва заметный дефект на кончике шарикового пера. «Фляйшель был убит из-за микропленки, а Дорис потому, что знала убийцу. Ему, наверное, нелегко было убить Дорис, — подумал Корригэн, поднимаясь с Баером в лифте полицейского управления. — Она слепо доверяла ему и, конечно, не подозревала, что свою безопасность он ценил выше, чем ее сексуальную изобретательность».
Баер и Корригэн вышли из лифта. Запах трубки у дверей кабинета выдавал присутствие детектива второго ранга Майзенхаймера.
— Кермит Шальдер перепрыгнул через забор?
— Что-то в этом роде. Наш объект сегодня утром направился к центру города, — стал рассказывать Майзенхаймер. — К офису компании Новотного «Экспорт-импорт». Недалеко от Уолл-Стрит. Шальдер вошел туда и оставался там сорок три минуты, потом взял такси и дунул в город.
— Райгард работал вместе с вами?
Детектив утвердительно кивнул.
— Он прилип к Шальдеру, а я отирался рядом. Весь этот импорт-экспорт принадлежит парню по имени Грегор Новотный. У него небольшой штат — одна секретарша. Майзенхаймер изогнул лохматую бровь: — И его имя есть в картотеке. Дело находилось на рассмотрении два года назад, обвинение в умышленном нападении. Один из этих коммунистических оплотов — комитет по взаимопониманию с Китаем, или что-то в этом роде — проводил свой съезд в провинциальном отеле. Присутствовало около сотни делегатов. Все было, как обычно — отчеты, планирование и прощальный банкет, где ораторы могли хорошенько подзаправиться. Неприятности начались именно там. Организация ветеранов войны тоже проводила в отеле свой съезд, и кое-кто из смельчаков, разгорячившись, решил поучить уму-разуму красных… Грегор Новотный рассек одному из парней голову бутылкой шампанского.
— Нет надобности напоминать о том, — философски произнес Баер, — что Грегор Новотный был не в рядах ветеранов.
Секретарша Новотного представляла собой набор старых жердей в заштопанном и тщательно отглаженном платье.
— Мистер Новотный пошел на почту отправить пакет, — сказала она. — Если хотите, можете подождать, он скоро придет. Они уселись на шаткую
— Вы давно работаете с мистером Новотным?
— Нет, сэр, — было видно, что она томилась за столом.
— Вы хорошо знаете мистера Шальдера?
— Шальдера?
— Человека, который был сегодня здесь.
— О, это был мистер Ваннерман.
— А до Ваннермана никто сюда не заглядывал?
— До вашего прихода здесь были только мистер Новотный, мистер Ваннерман и я. — Она старалась придать голосу дружелюбный тон, но в нем сквозили неласковые нотки.
— Извините, ошибся, — сказал Корригэн.
Однако это была ошибка Кермита Шальдера. Ваннерман. Псевдоним? Пароль?
— А чем занимается мистер Ваннерман? — Корригэн сделал вид, что заводит разговор исключительно для того, чтобы убить время.
— Не могу сказать, — она приняла чопорный вид, выпрямилась и сложила руки на коленях, как старая дева. — Клиенты мистера Новотного не обсуждают со мной свои дела. А я не намерена обсуждать их с вами.
— О, я всего лишь хочу поддержать нашу беседу. Простите, если это против правил вашей фирмы.
Корригэн улыбнулся, затем, выдержав паузу, произнес:
— «Импорт-экспорт». Так чем же торгует мистер Новотный?
— Вы разве не знаете, сэр? Я думала…
— Да, мы занимаемся сбытом микропленок.
— Пленок? О, да, — ответила она, широко улыбаясь. — Мистер Новотный покупает пленки. Сегодня утром они как раз обсуждали эту проблему.
«Ага, еще один штрих к портрету — она подслушивает под дверью. Итак, сегодня шла речь о микропленке».
— Я удивлен, что мистер Новотный сам пошел на почту, — сказал Корригэн, — разве вы не занимаетесь этим?
— Обычно этим занимаюсь я, вы правы, — ответила она, засияв как цветок под теплыми лучами солнца. — Я думаю, ему приятно пройтись сегодня утром на почту с крохотным пакетиком, размером не более сигаретной пачки. — Вдруг, словно опомнившись, она набросилась на Корригэна. — Вы что, выжимаете из меня информацию? Вы полисмен? Секретарша оказалась прозорливее, чем он ожидал. Корригэн показал ей свое удостоверение.
— Вы не возражаете, если я задам вам еще несколько вопросов?
— У мистера Новотного какие-то неприятности? — спросила она тоном конспиратора. Ее уставшие глаза оживились.
— Возможно. Вы не знаете, кому предназначен пакет?
— Компания «Антрон Новелти» или что-то в этом роде. Я не разглядела как следует адрес на пакете. Мистер Новотный писал его сам. Какой-то почтовый ящик, точно не знаю какой.
— Это один из постоянных клиентов Новотного?
— Нет, сэр, его нет в картотеке, — секретарша занервничала. — Он случайно не преступник? Я думаю, мне лучше уйти…
Она сделала попытку подняться.
— Вы уйдете после того, как придет Новотный, — сказал Корригэн. — Не ранее. Я не хочу, чтобы он столкнулся с вами на улице.