Крыло бабочки
Шрифт:
У Мификса открыта вкладка: какой-то сайт с огромным текстовым полем. Моргает вертикальная черточка. Сирин только что что-то писал. Стелла пробегается взглядом по набранному тексту, и ее брови взлетают вверх. Ибо текст шел от ее лица и описывал вещи чересчур странные.
“Я больше не могу сдерживаться. Смотрю на свою девочку голодным взглядом и дрожу от ярости и накатывающего волнами желания. Рокси мило воркует с Флорой, сидя рядом с ней на скамейке, нагретой солнцем. Цветочница, может, ничего и не замечает. А я вижу все.
Руку Рокси у ее бедра. Руку Рокси на ее колене. Мягкие пальцы, чуть ласкающие ее кожу.
Я не могу сидеть в тени, словно шпион, я выскакиваю и предстаю перед подругами, надеясь застать их врасплох. Флора вздрагивает. Рокси смотрит на меня невинным взглядом и улыбается, словно бы ничего не понимая. Но в глубине глаз вижу: “Ну давай, заяви прямо перед ней, что ненавидишь меня”.
– Стелла? – Флора дружелюбно мне улыбается. А я ее сейчас ненавижу – ведь моя девочка хочет ее, она, черт возьми, почти ее соблазнила. Но на мое счастье Флора слишком глупа, чтобы понять двусмысленные намеки нашей юной подруги. – Ты что тут делаешь?
– Так... Гуляю, – чуть помедлив, произношу я, испепеляя взглядом Рокси. Та – сама невинность. Ну погоди. Ты у меня попляшешь. Сегодня ночью попляшешь. – Но я просто мимо проходила. Не буду вам мешать.
– Да ладно, посиди с нами, – Флора бесит меня своей недогадливостью. А Рокси пользуется. Как давно она хотела затащить ее в постель? Сейчас подруга – соперница, причем жесткая. Убить и расчленить тут же. Рокси по-прежнему улыбается. Специально играешь на моих нервах, сволочь? Пусть любимая, но все же сволочь.
– Нет, – отвечаю я. – Мне пора, прости. Меня ждет Брендон, – о да, я вижу, как Рокси чуть напрягается. Но я разворачиваюсь и иду прочь. Ревнуй, девочка. Ревнуй, а потом мы поговорим про нашу любовь. Я не терплю третьих лишних. Этот взгляд ты будешь дарить только мне...”
– Стелла, ты так рано? – фея солнца и луны слышит знакомый голос позади себя. Поворачивается и невозмутимым взглядом смотрит на Мификса – в своем человеческом обличии, которое он в июле выдумал. – О-о-о-о, ты...
– Это, мать твою, что такое? – Стелла трясет планшетом перед лицом сирина. – Это, зараза этакая, что за эротические писульки с моим участием? Ты какого из меня лесбиянку делаешь?
– Эй, – возмущается Мификс. – Во-первых не писульки, а искусство. Во-вторых, конкретно эту часть писал не я. Я бетил! Мой соавтор – няша, но ошибок столько сделает, что тут за голову хватайся.
– А ты еще и пишешь? – Стелла сверлит друга взглядом, когда тот с неким кудахтаньем забирает у нее планшет, утыкается в экран, что-то там исправляет и, сохраняя, отправляет своему соавтору.
– Да, пишу. И не кипишуй ты так, золотце. Я не такой уж и популярный фикрайтер. По вам чего только не пишут, это еще самый безобидный пейринг. Рокстелла весьма популярна, хотя многие любят лейстелла и музстелла. А от блустеллы моя кровавыми слезами плакать, – делится с ней сирин.
Стелла устало садится на кровать, подпирая голову рукой. А, фикрайтеры. Ну да, есть такая проблема. Фанфикшн – явление странное, придуманное фанатами. Сериал, книга, фильм, игра – везде найдутся свои любители, которым обязательно приспичит переписать по-своему. Или придумать новую историю. Или свести вон тех персонажей. Вот так и создаются эти фанфики. Авторы, их строчащие, зовутся фикрайтерами. И все бы хорошо, если бы эти гады не строчили еще и по реальным людям. Известные личности пользуются отдельным спросом. А Винкс... По Винкс фигарят только так.
Когда пишут по парам, уже сложившимся, это ладно. Стелла просто как-то ради интереса изучала это явление. И чуть не поседела. Из них делали лесбиянок, геев, би. Ривен трахал Гелию, Блум сосалась со всеми подряд и даже с Валтором, Скай давно уже замуж выскакивал за Брендона, а Лейла и Муза плясали в страстном танце любви. Стеллу сводили с Блум, Музой, Лейлой, даже с Дафной. С Рокси... С Рокси тоже было, но меньше. Их даже к злодеям бросали в объятия!
Плевать, что те вообще-то врагами были, волшебное измерение захватить пытались... Захочет фикрайтер – Блум наплюет на все, кинет Алфею и помчится за Валтором, и будет все у них сахарно и ванильно. Некоторые фанфики можно было даже читать, хотя Стелла все время хваталась за голову, поражаясь фантазии некоторых авторов. Но потом она благополучно это забыла, если бы... Если бы, черт возьми, не поганец Мификс.
– И кто ж тебе, скотина, разрешил-то? – Стелла уже двумя руками держится за голову. – Давно ты этим занимаешься?
– Не, с апреля где-то, – честно отвечает Мификс – вот никогда не врет. И не поймешь: то ли наказание, то ли подарок. – И я чаще бетой работаю. Мой соавтор чуть больше меня пишет. Он клевый чувак! Он шипперит те же пейринги, что и я!
Стелла закатывает глаза. Приехали. Сирин уже на их лексиконе шпарит. Пейринг – любая пара, между которыми есть романтические или сексуальные отношения. Шиппер – фанат, который обожает данный пейринг. Рокстелла – пейринг. Мификс – шиппер. Дожили: теперь превращения наряду с фикрайтерами всея Магикса фанфики пописывают!
– И что за пейринги? – интересуется Стелла елейным голосом. – Я ж тебе все перья выдеру, скотина ты бездушная. Да как тебе совести-то хватило такое про меня писать?
– Невиноватый я! – Мификс заламывает руки у себя на груди. – И вообще, ну с какого вот ты возмущаешься? Ты не даешь мне самовыражаться! Такие, как ты, и душат наше искусство! Вы никогда не можете мыслить дальше установленных рамок, и из-за вас все гении страдают!
– А ты, конечно, уже к гениям себя причислил, – Стелла подходит к Мификсу и с силой вырывает у него планшет. – И как только совести-то...
– У меня ее нет! – честно отвечает Мификс. – Так что прекрати на нее давить! Да, я гений. Мы с соавтором скоро станем популярными авторами. Правда, я даже не знаю, кто он. Но мы оба упороты и гениальны.
“Даже не сомневаюсь”, – думает Стелла. Мификс – существо до чертиков честное, но мороки с ним...
Мификс лезет к Стелле за своим планшетом, но та отходит назад, вытягивая вверх руку. Мол, сколько ни старайся – все равно не получишь.
Сирин категорически не согласен и пытается допрыгнуть, дотянуться, но Стелла отходит назад, затем еще, еще, сирин все больше тянется, и вдруг Стелла спотыкается и падает на кровать. Мификс, не выдержав, обрушивается прямо на нее. Потом она делает еще одну слабую попытку уползти от него, но тщетно. Оба смеются, дурачатся как дети малые, но разве можно с ним по-другому?