Крыло Люцифера
Шрифт:
Охваченный паникой, секретарь Миллер проговорил, запинаясь:
— Нет! Прошу вас, не надо…
Даже не моргнув, сенатор Куртц спустил курок. Голову секретаря разнесло вдребезги, а тело упало на землю, как тряпичная кукла. Сенатор спокойно подошел, взглянул на неподвижное тело и покачал головой:
— Покойся с миром, грешник. Может, Господь смилуется над тобой в грядущий Судный день.
Он резко развернулся, убрал пистолет в наплечную кобуру и неспешно направился к диковинному самолету.
66
Через тридцать
— Берите. Внизу освещения нет совсем.
Кэтрин и Рутерфорд опустили фонарики в карманы.
С противоположной стороны площадки уходила отвесно вниз вторая лестница. Света пока было достаточно, чтобы разглядеть, что шахты первого и второго колодцев рукотворные, а не просто скальные разломы.
Рутерфорд провел пальцем по стене — влажная.
«Сколько же этому колодцу?» — подумал он.
Голова Поимандреса скрылась в темноте под краем площадки. Кэтрин ухватилась руками за верх лестницы и отчаянно взмолилась про себя: «Прошу, не дай нам застрять здесь!»
В тридцати футах внизу лестница заканчивалась в углу сырой рукотворной пещеры. Поимандрес сразу же включил свой фонарик. Его слабого света хватало рассмотреть размеры помещения: футов 40 на 20 и высотой около 10 футов.
Когда глаза Кэтрин привыкли к полумраку, она вдруг заметила два гранитных саркофага по обе стороны темной пещеры.
— А они здесь зачем?
Рутерфорд закончил спуск и встал рядом с ней:
— Бог ты мой, саркофаги.
Поимандрес показал в угол пещеры: там чернел следующий «бир», ведущий куда-то вглубь.
— Мы еще не на месте. Давайте за мной.
Молча они подошли к черной дыре шахты. Поимандрес выключил фонарик, опустил его в карман плаща и, ухватившись за ступени лестницы, стал спускаться в чернильную темень. Покачав головой, Кэтрин последовала за ним. Рутерфорд, с трудом веря в то, что они это делают, обвел напоследок взглядом пещеру, прежде чем окунуться в неизведанное.
В сорока футах внизу Рутерфорд очутился в просторном помещении. Кэтрин уже завороженно озиралась, водя из стороны в сторону фонариком. Площадь комнаты, истинные размеры которой скрывал полумрак, была приблизительно шестьдесят квадратных футов. Низко нависал потолок, по стенам стекала вода. Рутерфорд направил луч фонарика к центру. Там виднелось нечто напоминающее островок, окруженный рвом футов десяти шириной. На островке он разглядел каменные обломки — вероятно, в прежние времена бывшие частью некоего сооружения, впоследствии разобранного или разрушенного.
Поимандрес дождался, пока Рутерфорд и Кэтрин осмотрелись, и заговорил:
— Ну вот мы и на дне. Впрочем, еще не на самом дне — плато Гизы испещрено туннелями и подземными камерами.
Кэтрин не верила своим ушам:
— Значит, существуют еще такие же пещеры?
— Кэтрин, эта пещера — ничто. Внизу, под нами, обширные подземелья. Гигантские «подвалы», содержащие огромные библиотеки древних знаний. И среди них главная, самая важная, —
Рутерфорд стоял, не в силах вымолвить ни слова. Всю жизнь он посвятил изучению древних мифов и религий в попытке воссоздать прошлое, и вот здесь, сейчас, они стоят глубоко под землей и им говорят, что все тайны истории были записаны, а до записей этих рукой подать.
— Погодите, Поимандрес, но почему от людей скрывают Память Времен? Вы видели этот зал? А Азиз видел?
Поимандрес торжественно покачал головой.
— Нет. Хватило бы пальцев двух рук, чтобы пересчитать людей, которым было дозволено видеть этот зал.
Кэтрин не поняла:
— Но почему вы или Азиз не расскажете об этом людям?
Лицо Поимандреса было исполнено мрачной суровости.
— Азиз знает лишь о существовании помещения. Но о Памяти Времен не ведает, хотя узнай он — думаю, попытается сначала попасть в него, а затем замуровать или уничтожить зал… Азиз не хочет больше никаких находок. А точнее, находок не хотят его хозяева. Они боятся пирамиды и тайн, которые она хранит. Причем боятся смертельно. И не хотят, чтобы люди прознали о находящемся здесь, внизу, чтобы кто-либо даже интересовался этим, и уж конечно, чтобы здесь проводили исследования.
— Но почему? — изумился Рутерфорд. — И кто они, эти «хозяева» Азиза?
— Существует некая организация, называемая Корпорацией. Те, кто считает, что управляют Корпорацией, на самом деле являются ее рабами. Они уверены, что, управляя другими людьми и окружающим миром, они принесут благо человечеству. Однако результат будет иным: мир окажется под их господством. И они впрямую заинтересованы поддерживать веру человечества в традиционную версию его истории. — Поимандрес сделал паузу и серьезно взглянул на ученых. — Если правда выйдет наружу, всему человечеству придется кардинально переменить свое мировоззрение. Самое страшное в том, что верования и убеждения, составляющие основу современного мира, охваченного безумной гонкой развития, явят людям свое истинное предназначение — хищническое разграбление мировых ресурсов, неизбежно ведущее нас к новому катаклизму. Если правда выйдет наружу, общественность будет уже не в состоянии мириться с менталитетом «прогресса любой ценой» и скрывающимися за ним невероятной жадностью и корыстью, которые неумолимо ведут нас к гибели.
Кэтрин потрясенно молчала. Затем повернулась к Рутерфорду.
— Похоже, убийства профессора Кента и Мигеля Флореса — на совести этой Корпорации. — Она покачала головой, пытаясь справиться с услышанным. Рутерфорд положил ей на плечо руку и повернулся к Поимандресу.
— Мне по-прежнему кажется невероятным, что до сих пор никто не ведал о существовании подземных камер и зала Памяти Времен.
Уверенный взгляд копта резко контрастировал с потрясением на лицах двух ученых.
— Мне известно лишь то, что Азиз и страшные люди, на которых он работает, не хотят, чтобы кто-либо узнал правду о древних.