Крылья огня
Шрифт:
Или дьявольским даром. Все зависит от того, что о ней станет известно.
Даже если он, Ратлидж, утром вернется в Лондон, он будет единственным живым человеком, способным подтвердить, что давнишние подозрения Кормака вполне могут оказаться справедливыми. На него свалилось тяжкое бремя, которое ему придется нести. Не Кормаку, не Сюзанне, не Рейчел, а ему, Ратлиджу.
Угораздило же Стивена Фицхью свалиться с проклятой лестницы!
Если Ратлидж останется в Корнуолле, придется каким-то образом доискиваться до причины, по которой недавно умершая женщина убивала своих родных и близких.
Вот что самое трудное. Оливию
А когда он, Ратлидж, выяснит правду, какого черта ему с ней делать? Намеренно уничтожить автора «Крыльев огня»? Сломать красоту и гениальность вместе с жестокостью и ложью?
«Ты ведь когда-то уже брал на себя роль палача, – напомнил ему Хэмиш. – И не забудешь о ней до конца жизни… Что, не терпится повторить?»
Ратлидж развернулся и зашагал по тропинке, которая вела в деревню.
«Если придется», – с горечью ответил он.
Глава 11
На следующее утро Ратлидж отправил в Лондон тщательно составленную телеграмму:
«Исходных данных мало, но подозрения есть. Пока окончательно не убежден в том, что смерть стала результатом преступления. Если я срочно не нужен, рассчитываю пробыть здесь еще несколько дней».
Ему не хотелось напрасно тревожить Боулса, поэтому он постарался сделать телеграмму вполне нейтральной. В конце этого повторного расследования Ратлидж мог прийти к любому выводу. Кроме того, он подозревал, что начальнику сейчас не очень хочется видеть его в Лондоне.
В понедельник во всех газетах появились сообщения об очередном нападении «Потрошителя из Сити». Боулс не скупился на интервью. Он подробно рассказывал о мерах, предпринимаемых Скотленд-Ярдом, о достижениях современной криминалистики и ее роли в поимке виновных. Боулс предпочитал полагаться на голые факты, а не на интуицию и тщательный анализ личности убийцы. Он не задавался вопросами, почему убийца предпочел напасть на конкретную жертву в конкретное время и в конкретном месте. Ратлидж на собственном опыте убедился в том, что теоретики не всегда бывают лучшими свидетелями на суде; в половине случаев хороший адвокат способен их обойти.
Для начала он решил еще раз обдумать, что ему известно. По словам Кормака, он видел, как Оливия столкнула сестру с яблони. Даже незадолго до смерти Оливии не хватило духу избавиться от своих страшных трофеев. Коллекция, которую он обнаружил в тайнике, равнозначна признанию в шести убийствах, а не только в тех двух, в которых винил Оливию Кормак. Возможно, с возрастом убийца стала хладнокровнее и искуснее.
И все же факты, каждый по отдельности или вместе взятые, не служат достаточным доказательством вины в зале суда. В то время, когда погибла Анна, Кормак был мальчишкой; возможно, память сыграла с ним злую шутку. А коллекция… Хороший адвокат возразит, что Оливия имела законное право хранить у себя золотые вещицы, когда-то принадлежавшие ее родственникам. Они могли сами подарить их ей. Она могла украсть их еще в детстве или выиграть в споре. Сами по себе, лишенные убедительных доказательств, трофеи не могут считаться плодами преступления.
Возможно, признание находится в ее архиве. Пусть и косвенное – скажем, зашифрованное в стихах. Поэтам и писателям позволены литературные вольности. Даже если Ратлидж и найдет в бумагах Оливии
Кто из живых способен дать ему требуемые доказательства? Кто станет серьезным, непререкаемым свидетелем в зале суда?
Он отправился на поиски одного из них.
Констебль Долиш заканчивал завтракать в светлой, просторной кухне; он вышел в гостиную. Оказалось, что ему довольно трудно понять, на что намекает Ратлидж.
Проснулся и Хэмиш. Он зловеще предсказал: Ратлидж еще пожалеет, что остался в Корнуолле. Хэмиш проклинал ослиное упрямство Ратлиджа.
– Значит, вас интересует отец мистера Николаса?! – недоверчиво переспросил Долиш. – И отец мистера Стивена? Что вы, сэр, они жили задолго до того, как я надел форму! Джеймс Чейни нечаянно застрелился в собственной оружейной, когда чистил револьвер. Все знали, что он винил себя в пропаже Ричарда… Он очень тяжело все воспринял. Теперь уже никто не скажет, случайно или нарочно он в тот день нажал на спусковой крючок. Коронер вынес вердикт: смерть в результате несчастного случая. И миссис Чейни, сама не своя от горя, поблагодарила его. Думаете, мистера Чейни могли застрелить жена или кто-то из детей? – Долиш покачал головой. – Да я скорее поверю, что моя жена приставит пистолет к моей голове! Вы не знали ее, сэр! Ну а дети… они тогда были еще маленькие и не способны на такое зло. И потом, ни один человек в здравом уме не позволит маленькому ребенку играть с оружием, тем более с заряженным.
– Ну а смерть Брайана Фицхью?
– Он поехал верхом к морю, конь сбросил его. Падая, он ударился головой о камень, упал в море лицом вниз и захлебнулся. Никто из близких не знал, что с ним случилось. Коня тоже пришлось пристрелить; его сломанная нога застряла между камнями. Мистер Кормак рыдал над ним, как младенец, и обнимал его за шею. Потом Уилкинс пристрелил коня из пистолета… Мисс Оливия смотрела на мистера Кормака так, словно он сошел с ума. Но мистер Кормак сам вырастил и воспитал коня; за двенадцать лет в их конюшне не было лучшего трехлетки.
– Откуда вы знаете, что тогда делали Кормак и Оливия?
Констебль бросил на Ратлиджа удивленный взгляд:
– Ну а как же, сэр, ведь мой отец был плотником и работал тогда в конюшне – устраивал там новые денники. Миссис Чейни выделила целое крыло для жеребых кобыл…
– Ваш отец еще жив?
– Нет, сэр. Умер в первый год войны.
Тупик.
– Хорошо… Ну а что говорили об исчезновении маленького Ричарда?
– Пустошь, окруженная болотами, – место опасное. Маленький Ричард, скорее всего, погиб там – кстати, не он первый и не он последний…
– Если он погиб, почему тело не нашли?
– Его искали, сэр. Прочесывали скалы, заболоченные места, спускались в заброшенные шахты, прощупывали зыбучие пески. Его приметы разослали во все ближайшие города и деревни. Допросили всех, кто жил у болот; нашли даже цыганский табор, который кочевал в тех краях. В поисках принимал участие мой отец; я тоже ходил вместе с ним и могу вас заверить, что мы искали очень тщательно.
– Прошу вас снова организовать поисковые отряды. Обыщите всю округу, нарисуйте карту мест, в которых вы искали. Меня интересуют любые находки, даже самые мелкие – пуговицы, клочки материи, кости. Я хочу, чтобы каждую находку нанесли на карту рядом с тем местом, где ее обнаружили. А потом я сам все еще раз проверю.