Крылья
Шрифт:
После страстного спонтанного порыва, захотелось смыть с себя все страхи, кровь и пот. Душевая кабина у меня, что надо… даже для двоих. С ума сойду от его ласк под дождём, расплавлюсь, как воск, и ничего от меня не останется… Любимый мой, я тоже хочу тебя порадовать, я тоже, кое-что умею и понимаю в этом деле. Вижу, что доставляю удовольствие, по стонам твоим слышу. Хочу, чтобы это длилось вечно…
Выбираемся из душа, пошатываясь… Меняем промокшие повязки, одеваемся… Вернее, я одеваюсь, у Сашки кроме шорт, ничего, даже тапок нет. Отдаю ему запасной комплект ключей, так на всякий
— Ксюнь, у тебя ещё знакомые маньяки есть? — спрашивает.
— Ага, — говорю, — коллекционирую уродов.
Мрачнеет, не понимаю, что на него нашло. Сначала подумала, вспомнил сегодняшнюю битву, а потом догнала. Ну, я и дура!
— Сашка, ты себя, что ли в уроды записал?! — спрашиваю.
Отмахивается.
— Да ты самый лучший мужчина на Земле! Это я — уродка слепая, не разглядела вовремя!
— А, ты — самая прекрасная женщина! — улыбается, — была, есть и будешь…
— Буду есть! — добавляю, понимая, что уже хочу жрать, а не есть.
Смеёмся вместе. Даже удивительно, что после сегодняшнего я могу шутить и смеяться. Это только потому, что Санька рядом, другого объяснения у меня нет.
Спускаемся к нему, на утро, планируя ремонт и уборку в моём бедламе…
Мясо! Как только заходим в его квартиру, ароматы тянут на кухню. Сашка тоже голодный, не мудрено, после такой-то физической нагрузки! Разогреваем, накрываем стол и празднуем! Всё сразу, и победу над врагом, и наше единство! Правда, Сашке алкоголь пока нельзя, а я солидарна, поэтому торжественно чокаемся фужерами с соком из тетрапака, но это не важно!
Баранину он приготовил офигенно!
— Сань, ты уникум! — делаю ему заслуженный комплимент.
— Да, обыкновенный, — краснеет. Боже! Мой герой, не побоявшийся без страховки перелезть с девятого на десятый этаж, я просто с балкона не смотрю вниз, ноги подгибаются, бросившийся на зверя с голыми руками, можно сказать. Победивший его, краснеет, как мальчишка! Я умру от любви, просто, не выдержу!..
Александр
Эта неделя стала самой счастливой в моей жизни! Ксюше дали больничный до выходных, принимая во внимание стресс, который пришлось пережить и синяки на лице и шее, скотина, душить её пытался. Я вызвал мастера, чтобы отремонтировал балконное окно. Потом приходил мебельщик, снял замеры и поставил зеркало в шкаф. Остальные следы преступления мы убрали сами. Ещё приезжал Артурыч со своим чемоданчиком, наложил на бедро швы, хотя, мы так хорошо заклеили, по краям уже само начало стягиваться. Осмотрел руку, чёрный отёк пока не светлеет и не даёт о себе забыть при малейшем движении.
— Ну, в конце концов, у тебя есть ещё одна рука, — подбадривает, — вены на ней нормальные. А эту больше не давай.
Док познакомился с моей любимой соседкой, теперь это, как-то нелепо звучит. Перед уходом, отозвал меня в прихожую,
— Санька, не жалеешь, что женат?
Киваю.
— Будто в клетке оказался…
— Не горячись, может, на эмоциях всё, но видно, что она тебя любит…
– Не горячусь, сам на ней
— Ну, так подумай… Вертихвостка твоя не спешит из родительского гнезда, ты ей хоть нужен?
— Думаю, Артурыч, ложусь спать — думаю, просыпаюсь — думаю…
— Ну, ну, — хлопает по плечу, — образуется…
Ксюша боялась, что после моего акробатического этюда под дождём, пневмония даст рецидив. Но, похоже, на фоне стресса, организм её победил окончательно, даже кашель почти прошёл.
За исключением этих контактов, нас больше никто не потревожил, мы выпали из суетного мира на целых пять дней, чтобы существовать только друг для друга. Если бы вакуум можно было продолжать бесконечно, я бы за такой подарок отдал всё…
Но в субботу утром в реальность нас вернул звонок моей дражайшей супруги,
— Любимый, привет! — сладкоголосо.
— Привет, — говорю, — предварительно закрывшись в ванной. Стыжусь самого себя, надо же докатился. Однако, как герой из дешёвого сериала, скрываюсь, чтобы Ксюша не услышала. Только у меня всё наоборот, разговор с женой скрываю от любовницы, нет, не любовницы, а любимой — это разные вещи! Она ещё спит, но, думаю, скоро проснётся.
— Не ждал, что ли? — спрашивает обиженно.
— Спал, — зеваю в трубку.
— А, точно, у вас же ещё утро… Мне и ни к чему. Надеюсь, соскучился?
— Угу, — буркаю, что мне говорить ещё? Сиди там с мамой и не возвращайся? По идее, это бы и надо сказать, но как-то не получается.
— Я билет купила на завтра, так что в среду встречай!
Вот так обрадовала! Хорошо, что не завтра… Будет время Ксюню мою подготовить…
Раздумываю, говорить ли любимой сразу о свалившейся на голову новости, или прожить счастливо, хотя бы выходные. Как бы там ни было, это наша общая неприятность и проблема. Ни за что, Ксюху в неё не впутаю, но само знание о ней, уже для неё тягость…
После разговора с Катюхой, осторожно укладываюсь обратно, к моей спящей красавице. Любуюсь на неё, век бы смотрел, не насмотрелся. Нежная моя, белокожая, словно из фарфора, только несколько любимых, изученных наизусть, отвернувшись могу перечислить, веснушек, подтверждают факт её земного происхождения. Золотые локоны разметались по подушке, разглаживаю их, вдыхаю запах, прижимаю к своему лицу. Губы, эти сладкие медовые губы, я знаю их вкус и не могу им насытиться, знаю их мягкость и не могу нацеловаться. Я не могу утолить жажду тебя, любимая, никогда не напьюсь тобою…
Просыпается, потягивается грациозно, словно кошка, улыбается мне и новому дню, только потом открывает глаза. Боже, какой удивительный цвет, переливчатый графит, то отдаёт в голубой, то серый, а иногда, фиолетовый! Сказочная моя принцесса смотрит на меня, как на божество, радостно и восторженно, потом, окончательно освободившись ото сна, хмурится тревожно,
— Что-то случилось, Саш?
Она читает меня, как с листа. Неужели на моём лице всё так и написано. Или это единение душ любящих людей? Чудо, какое-то… Однако, зря я надеялся сохранить в тайне хотя бы на недолго неприятные вести, говорю, а самому тошно, что всё рушу,