Крюк. Лабиринт
Шрифт:
— Тьфу! — в раздражении произнес сэр Дидемес и прищелкнул пальцами. — Дали бы мне вон с тем сойтись на копьях, я бы в два счета его обломал.
Однако Гамунист был не из тех, кому говорят Эй, ты. Он придвинулся уже достаточно близко к нашей троице и, подняв секиру, изготовился нанести сокрушительный удар. Но промахнулся. Удар пришелся по каменной стене — и фонтан искр брызнул из-под наконечника секиры. А в стене появилась здоровенная трещина.
Троица проскочила между ног Гамуниста, но он, резкими толчками отталкиваясь от земли, быстро обернулся и, подняв секиру над головой, как топором, рубанул ею. Видя замах, троица с визгом и криками разбежалась
— как запущенная ракета — проносилась секира. Когда же секира в следующий раз взмыла вверх, они бросились спасаться к стенным укреплениям, ведь стены там опоясывали весь внутренний двор. Секира обрушилась на их укрытие, превращая все в груды щебня. Удар следовал за ударом. И попади хоть один в цель, от любого из них не осталось бы следа больше, чем от мошки, размазанной по стене. Единственное, что их выручало до сих пор, так это неторопливые, резкие движения Гамуниста. Благодаря этому у них было несколько спасительных секунд, за которые они могли предугадать, куда придется следующий сокрушительный удар. Но стоило им хоть раз ошибиться... А это наверняка было лишь делом времени, потому что Гамунист шастал за ними по замкнутому пространству двора и наносил удары без передышки. Казалось, неукротимая мощь его звериной атаки неподвластна времени.
Вдруг в одну из коротких передышек между ударами сэр Дидемес заметил, как кто-то пробирается по самому верху стены. Это же смертельно опасно.
— Смотрите! — задыхаясь от усталости проговорил он и указал на двигавшуюся фигуру.
— Берегись! — закричала Сара, и все трое одновременно бросились в сторону. А на то место, где они только что прятались, со свистом и грохотом упала секира, поднимая в воздух кучу осколков от разбитых камней.
Пока Гамунист примерялся к следующему удару, Сара успела взглянуть, куда указал сэр Дидемес. На верху зубчатой стены она увидела... Хряксона. Тот вприпрыжку продвигался к арке, которая возвышалась над внутренними воротами.
— Хряксон! — радостно крикнула Сара.
Это все, что она успела произнести, потому что ей пришлось в очередной раз промчаться у Гамуниста между ног и спрятаться в укрытии.
Конечно, непонятно, чем мог им помочь Хряксон, но он явно что-то замышлял, поскольку теперь упорно карабкался на самый верх этой арки.
Гамунист неуклюже переставил ноги, как закованный в броню рыцарь, и готовился нанести очередной удар. На этот раз ему пришлось спиной стать вплотную к внутренним воротам.
Сара увидела, как Хряксон, изготовившись, спрыгнул на рогатый шлем Голиафа. От ужаса она закрыла лицо руками, но оставила щелочки между пальцами, чтобы видеть происходящее... Кому нужен этот бессмысленный героизм? Хряк-сон напомнил ей муху, атакующую паровоз.
Еще через миг Хряксон с победным криком прыгнул вниз
— на плечо Гамуниста.
— Хряксон! — прошептала Сара и рванула из своего укрытия — ей надо было уйти от громового удара.
А Хряксон, качаясь на одной ноге, размахнулся другой и вмазал его по рогатому шлему. Верхняя часть раскрылась, отлетев в сторону. Оказывается, она была прикреплена к нижней на обычной дверной петле. И стало видно, что в голове Гамуниста сидит крохотный домовой — в белом лабораторном халате — и как сумасшедший крутит какие-то рычажки. На носу у него очки с толстыми линзами, а глаза безумно застыли. Хряксон дотянулся до гоблина, схватил его под руки и вышвырнул вон. Тот весьма неудачно приземлился на дорожку, выложенную плитами, и долго потом ползал, пытаясь нащупать свои вдребезги разбитые очки.
Хряксон уже вскочил внутрь головы гиганта и сам стал орудовать рычажками. Можно было подумать, что он всю жизнь работал инженером. Кто знает, может, он и впрямь чего-то там понимал, а может, просто дергал, что под руку попадется. Но так или иначе, Гамунист перешел в автоматический режим работы и начал биться в судорогах. Ноги его, кривляясь, пошли вприсядку, туловище закачалось из стороны в сторону, секира быстро замолотила вверх-вниз, а шея начала вращаться все быстрее и быстрее. Хряксон подергал еще какие-то рычажки — и еле успел выпрыгнуть, потому как Гамунист сломя голову понесся напропалую, бешено размахивая секирой и выпуская пар изо всех щелей.
Хряксон благополучно приземлился на кучу мусора возле Сары. Девушка помогла ему встать на ноги, но на разговоры у нее сейчас времени не было. Гамунист носился по двору, как бешеный бык, временами отскакивая от каменных стен. Его секира без устали молотила вверх-вниз. Падая сверху, она вдребезги разносила камни по мостовой, потом вскидывалась наверх до упора и впивалась ему в спину. Случайно гигант снова оказался возле внутренних ворот, откуда и начал свой путь. Когда он в очередной раз замахнулся, острие секиры попало как раз в щель между двух камней арки. И очень крепко застряло. Дальше Гамунист со всей своей мощью хотел секирой ударить вниз. Но вместо этого всего тело со страшной силой рванулось вверх — ведь секира была намертво зажата. И теперь должно было случиться одно из двух: или переломится секира, или обрушится стена. Но вышло по-другому: Гамунист опустился на колени и выгнул спину, став похожим на гигантский кузнечный пресс, который сломался. И теперь из него во все стороны сыпались искры — как при коротком замыкании в каком-нибудь электроприборе.
— А вы-то в порядке? — смогла наконец спросить Сара у Хряксона. Она склонилась, чтобы помочь ему, если он поранился.
Хряксон потирал ушибленные места и стоял, не поднимая головы.
— Я не буду просить прощения, — мучительно проговорил он, — и мне не стыдно за все, что я сделал... Мне плевать, что обо мне думают. — Он перекатывал ногой с места на место маленький камушек и смотрел лишь на него. — Я говорил тебе, что я трус. Ну вот, теперь ты убедилась, что я говорил правду. И не нужны мне друзья...
— Я прощаю вас, Хряксон, — просто сказала Сара.
Хряксон, весь похожий на гномика, вскинул голову и одним глазом посмотрел на девушку из-под кустистых своих бровей.
— В самом деле? — тихо произнес он.
Сэр Дидемес чеканным шагом подошел к Хряксону и хлопнул его по плечу.
— Хочу вас поздравить, — заявил он, держа одну руку на эфесе шпаги. — Редко доводилось мне видеть подобное мужество. Даже сам сэр Галахед14 будет потрясен, когда молва о вас дойдет до его слуха. Мы обязаны вам своей жизнью. Вы не что иное, как благоуханный цветок рыцарской доблести, сэр Хряксон.
— Это я? — молвил гномик.
Лудо тоже решил внести свой вклад в общее дело:
— Хряксон — Лудо — дружить.
— Будем? — то ли согласился, то ли нет, но как-то неопределенно сказал Хряксон.
Сара отвязала шнурок с безделушками, которые она отняла у Хряксона в Лабиринте из зеленых оград — теперь, казалось, это было давным-давно — и вернула ему со словами:
— Возьмите, Хряксон, — это ваши вещицы. Спасибо за помощь.
Хряксон взял свои драгоценности и с нежностью их оглядел. Потом оторвал от них взгляд и поднял голову. Довольная ухмылка была написана на его физиономии.