Ксанкина бригантинка
Шрифт:
— Мальчишки! Мальчишки! Худорбы нету? Вот хорошо! — вбегая в комнату, одним духом выпалила Ксанка. — Мальчишки! Что творится…
— Да говори уж, секретница! — не выдержал Атнер.
— Евка на дверях учительской повесила свой замок.
— Видно, готовится крупное ограбление, — сказал Ванько таким нарочито серьезным тоном, что все расхохотались.
— Шпионы подбираются к секретным чертежам Евки, — заговорщически прошептал Атнер. — Подбирают ключи к ее сейфам, готовят дрели, бронебойные пистолеты, пулеметы…
— Да ну тебя! — отмахнулась Ксанка. — Ведь
Взгляд Ксанки упал на тумбочку Худорбы. Она прочла двустишие и подпись под ним: «С. 3.».
— Мальчишки, чьи стихи, кто такой «С. 3.»? В вашей комнате такого поэта нету! — сказала Ксанка. — Кто это?
— Это не кто, а что, — многозначительно ответил Атнер и объяснил происхождение загадочного вензеля.
— Мальчишки! Вы молодцы! Это же здорово! — всплеснув руками, громко воскликнула Ксанка. — Давайте организуем бригаду по борьбе с замками. И назовем ее «С. 3.»!
— Тогда молчок! — положив палец на губы и прислушиваясь к шагам в коридоре, сказал Атнер. — Ванько, согласен?
Ванько молча кивнул и, подходя к товарищам, сказал веско:
— Тайные организации не бывают большими, чтоб не попался малодушный…
— Да пока что я не вижу в вашей комнате малодушных, — обернувшись у порога и хитро присматриваясь то к одному, то к другому, сказала Ксанка. — Соорудили такую чудесную бригантинку и не говорите кто.
Валерка в это время уже сидел у окна, уткнувшись в книгу и делая вид, что не слышит этого замечания. А другие ребята молчали. Да и что они могли сказать, если и сами ничего не знали о таинственной бригантинке.
Долго искать способ мести не пришлось. Через день Худорба узнал, что на кухне дежурит Атнер. Улучив момент, когда все рабочие кухни — взрослые и воспитанники — сидели на открытой террасе и чистили картошку, Худорба пробрался на кухню с черного хода. У него было заранее готовое намерение высыпать в котел, где в это время теперь уже варится суп, банки две соли. За пересол в первую очередь достанется, конечно, повару, но и дежурного ребята не помилуют, скажут, куда смотрел?
Но на кухне он растерялся. Соли на виду не было. Зато на столе, возле котла, в котором обычно варились супы, лежали уже сваренные, вынутые, наверное, для обжарки на второе, куры. Еще не зная, что тут можно придумать, Худорба схватил курицу. Сначала хотел просто унести ее и где-нибудь съесть лапки да шейку, а то, что не любит, выбросить. Но, заслышав чьи-то шаги за стенкой, он открыл дверцу топки и метнул курицу на раскаленные добела уголья. Шаги, к счастью, затихли. И он шмыгнул с кухни, будто его тут и не бывало.
А на другой день в стенгазете появилась веселая картинка. На ней были изображены повар и Атнер, опускающие кур в котел. Одна курица без головы убегает от котла.
А в заметке пояснялось, что повар с дежурным воспитанником
Атнер целый день ходил как в воду опущенный. Выручила его Ксанка. Под курицей, убегающей без головы, она приписала:
Атнер, бедняга, хмурится: Куда девалась курица? Курица умчалась, А голова осталась!— Пусть смеются, меньше винить будут Атнера! — сказала она друзьям.
И правда, теперь все смеялись над картинкой, повторяли стихи, но на Атнера не нападали, а скорее сочувствовали ему.
Через несколько дней все это забылось, и бригада «С. 3.» вышла на свою первую операцию…
Евгения Карповна подошла к свежевыкрашенной голубой двери библиотеки и в недоумении остановилась. Открывать дверь или нет? Может, краска еще не просохла. Обычно маляры вешают бумажку с предупреждением: «Осторожно, окрашено». Бумажка висит и тут, но на ней не предупреждение, а непонятно зачем четким шрифтом написаны две заглавные буквы: «С. 3.».
Евгения Карповна со свойственной ей наблюдательностью заметила, что никелированная, совершенно новая ручка была привинчена после того, как дверь покрасили. Она заметила мелкие, чуть видимые опилочки на шляпке шурупа. Дунула — опилки слетели. Значит, краска просохла. Дернув за ручку, открыла дверь и застыла на пороге. Идти дальше было нельзя, пол вымыт до блеска, и по нему никто еще не ходил.
«Где же библиотекарь? — подумала Евгения Карповна и, подивившись необычайному порядку на книжных полках, вышла. Закрыла дверь и только теперь задумалась над буквами на розовой бумажке, вырезанной в виде флажка и приколотой на том месте, где должен быть замок, — «С. 3.».
— Маляр, как художник, захотел увековечить свое имя, — вслух подумала она. — Но зачем же эти флажки? Чтоб скорее обратили внимание?..»
Осуждающе покачав головой, Евгения Карповна пошла в прачечную. Осуждала она работу Висеныча, который, покрасив дверь, не врезал замков и неизвестно, на какое время оставил библиотеку незапертой.
В школе был и завхоз. Но он считал себя большим начальником и сам ничего не делал. На всякий пустяк нанимал мастеров. А так как бухгалтер не мог оплачивать все счета, то мелкий текущий ремонт постепенно перешел в обязанность учителя труда и старших воспитанников.
У входа в прачечную она заметила такой же, как и на библиотечной двери, розовый флажок с двумя точно тем же почерком выведенными буквами: «С. 3.». Дверь здесь также была выкрашена. Только не голубой эмалью, а коричневой нитрой.
Узнав, что и эта дверь обновлена за ночь, что утром она оказалась незапертой, Евгения Карповна пошла прямо к директору. По пути еле заметила, что и дверь столовой сверкает снежной белизной и «заперта» все тем же розовым флажком с невразумительной надписью: «С. 3.».