Ксенофобы и подкалыватели
Шрифт:
Тщательное обследование потерпевших и подробные расспросы показали, что ранки наносились исключительно на открытые участки тела – предплечья, голени, шеи и даже животы и бёдра (у недостаточно одетых и полураздетых молодых модниц): для получения оргазма подкалывателю нужно было обязательно видеть кровь суррогатных половых партнёрш. Женщины не могли рассказать что-либо конкретное о предполагаемом преступнике, вероятно, действовавшем с ловкостью, сравнимой со сноровкой опытного щипача-карманника. Они спохватывались слишком поздно – только когда замечали неизвестно откуда появившуюся на теле кровь, и это дало Свечке основание предположить, что подкалыватель орудует прекрасно заточенным инструментом. На поверхностный взгляд дилетанта дельце, равно как и наносимая подкалывателем
Во-первых, не исключалась возможность сознательного или бессознательного заражения людей различными видами инфекции и вытекающая отсюда мрачная перспектива всеобщей эпидемии, которая в специфических условиях свободной экономической зоны грозила обернуться настоящей катастрофой. Свечка распорядился поднять едва ли не мезозойской давности архивные данные о вымогателях-сифилитиках, угрожавших жертвам смачным плевком в лицо в случае активного нежелания последних расстаться с кошельком, часами или драгоценностями. В кайнозойских же архивах обнаружились упоминания о вымогателях совершенно здоровых, однако бравших фраеров на гоп-стоп впечатляющей демонстрацией медицинского (не кондитерского) шприца с якобы находящимся там вирусом СПИД.
«Снятые» подкалывателем вольнореченки немедленно подверглись проверке на сифилис, СПИД и, само собой, на так называемую «морзянку» Альтшулера. Не обошлось и без неприятных сюрпризов, но «морзянки», сифилисы и трипперочки имели хождение в этом стрёмном городишке (причём, ещё какое хождение!) задолго до появления здесь мерзкого гипотетического подкалывателя, поэтому Свечке пришлось согласиться со специалистами, что надо копать в другом направлении.
Полковник принялся рыть и копать в другом. Он высказал в тесном кругу специалистов смелое предположение о тайно орудующих в Вольнореченске космических пришельцах. Это стало второй рабочей гипотезой, разбившейся, в свою очередь, на две подгипотезы: либо инопланетяне действительно заражают нас, но мы пока не умеем обнаруживать в организмах жертв неведомую нам инфекцию, либо они берут у людей образцы живой ткани стерильными инструментами. Вполне понятно, что в русле этой гипотезы пришельцы внешне должны были максимально походить на Хомо сапиенсов, а если нет, то вынужденно прибегать к тонкому макияжу-камуфляжу.
Вариант с пришельцами большинством был встречен в штыки, однако видавший виды Свечка не спешил выбрасывать его в мусорную корзину. А помятый жизнью доктор Сальварсан упорно придерживался тривиальной в его понимании версии сексуального подкалывателя, ссылаясь на отсутствие надёжных данных о вымогательстве и на эксцентричность гипотезы космических пришельцев. Он выразил искреннее недоумение по поводу присвоения обидного номера «три» самой перспективной, по его мнению, версии и настаивал на принятии гипотезы обыкновенного сексуального маньяка в качестве ведущей рабочей гипотезы.
По зрелом размышлении Свечка согласился с судебным психиатром, в сугубо конфиденциальной беседе просветившим полковника насчёт вполне вероятной ураганной эволюции опереточного подкалывателя в нешутейного садиста-убийцу. Совсем уже безумный домысел о подкалывании женщин как способе размножения космических пришельцев психиатр дальновидно не стал озвучивать, рассчитывая при первом удобном случае преподнести потерпевшим дамочкам сей оригинальный и безумный вариант как имевший место в действительности и таким образом собрать уникальный материал о психологических реакциях представительниц женского пола на нестандартные и экстремальные ситуации, после чего дико извиниться перед подопытными крольчихами и с энтузиазмом закоренелого работоголика засесть за многообещающую пионерскую диссертацию. В отличие от большинства больных на всю голову коллег по очень специфическому цеху, весьма смахивающий на «припыленного» доктор Сальварсан не являлся законченным психопатом, хотя и страдал очевидной недостаточностью коркового торможения. Установить же близость структуры его бредоподобных фантазий структурам истерических реакций могло бы лишь подробнейшее психиатрическое обследование, а добиться получения для ветерана психиатрической службы порочащего его статуса испытуемого было совершенно невозможно по причине своеобразного «психиатрически-дипломатического» иммунитета, которым тот обладал по праву судебного эксперта. Что и говорить, наличие в нашей чрезмерно заорганизованной жизни различных «петель времени», ситуаций «белого бычка» и тому подобных порочных бюрократических кругов и кружочов спасло от помещения в психушку не одну насквозь больную и чёрную душу. Уберегло оно от снабжённой «ремнями безопасности» больничной койки и от усиленного питания нейролептиками и дошлого Рикардо Сальварсана, со студенческой скамьи твёрдо зазубрившего на всю свою предельно суматошную оставшуюся жизнь, что наличие у имярека нестойких бредоподобных фантазий не служит противопоказанием к помещению испытуемого в места заключения…
Сопровождаемые разглядыванием карты города размышления полковника Свечки прервал мелодичный гонг селектора. Свечка развернул кресло на сто восемьдесят градусов и ловко подрулил к столу. Кроваво-красной ранкой от руки подкалывателя полыхал на щитке индикатор защищённого от прослушивания спецканала. Полагая услышать невнятное бормотание ненадолго вышедшего из дипсомании тупоумного мэра города (дипсоманией по-научному называют элементарный запой), Свечка понимающе улыбнулся в пшеничные усы и, надавив соответствующую кнопку, приложил к уху выполненную в стиле ретро-XX трубку.
– Полковник Свечка слушает.
Трубка молчала, словно на другом конце провода находился страдающий одновременно аутизмом3 и мутизмом4 шизофреник.
– Борис, пожалуйста, не дёргай меня по пустякам, а пошли кого-нибудь из своих визирей за минералкой, – наставительно произнёс Свечка в амбушюр, живо представляя стоящего, а скорее, сидящего у аппарата мэра, с которым он был на «ты» и которого в последнее время стал частенько посещать навязчивый и вездесущий, как хамоватый рекламный агент, рассеянный склероз вкупе с душкой Альцгеймером и мистером Паркинсоном. И, выждав несколько секунд, в течение которых по кабелю в обе стороны протекало наглухо защищённое безмолвие, положил трубку на место и отключил канал.
Раздавив в пепельнице дотлевшую до фильтра сигарету, Свечка потянулся к папке с первоочередными бумагами, но тут снова прозвучал хорошо отличимый от других сигналов гонг защищённого канала.
– Ну вот, опять начинается! – недовольно буркнул себе под нос полковник, ожидая долгого и нудного немотивированного разноса от дубиноголового мэра. – Рановато ты что-то вышел из запоя, солнышко моё! – укоризненно сказал он селектору и, сморщившись, словно изгоняемый из рая Адам, брезгливо снял трубку.
На этот раз чуткое ухо Свечки уловило необычный фон, однако модуляций человеческого голоса он так и не услышал.
– Говорите же! – раздражённо рявкнул полковник и, не дождавшись достойного ответа, накрепко припечатал трубку к рычагам.
С минуту посидев в нерешительности пополам с озадаченностью, он
пощёлкал клавишами селектора и вызвал секретного оператора. Когда тот отозвался, полковник с задумчиво-спокойной медлительностью попросил:
– Гжегош, проверь защищённый канал: за последние пять минут ко мне каким-то образом прошли два молчаливых звонка.
– Линия в полном порядке и находится под моим постоянным контролем, товарищ полковник, – сразу откликнулся оператор. – За последние пять минут в ваш спецканал никто не входил… И не мог войти, – излишне самоуверенно, но с должным почтением в голосе добавил он после короткой паузы.
– Спа-си-бо, – раздельно проговорил озадаченный Свечка, отключился и привычно потянулся за новой сигаретой.
Сигнал вызова застал его твёрдую руку на полпути к криво ухмылявшимся губам.
– У аппарата! – схватив трубку, раздражённо процедил полковник, испытывая неодолимое желание от всей полицейской души плюнуть, а лучше даже смачно харкнуть в амбушюр.