Мне же чем больше я про это дерьмо узнавала, тем меньше хотелось во всём этом участвовать. Уж слишком неожиданно и в большом количестве навалилось. Хотя страшно не было.
Субботний тёплый вечер. Зловеще красный диск висел над горизонтом. “Природа и та пугает гадов”. — Удивился такому страшному закату Петрович. Поезд с Галиной отправился в путь по расписанию. Иван встретит его попозже, а сейчас надо решить задачку номер один. Это встряска. Для этого делается звонок на таможню. Курьера захватившего попутный контрабандный груз берут в пути за жабры. Много шума и передача пакета с белым товаром срывается. Канал в беспокойстве. Босс нервничает. Сделка перепланируется на время работы второго проводника. Вечером его напарника заманивают в купе, напаивают добавив снотворного и запирают у себя. Используя его форму и ключи, Иван, пока Петрович, устроив скандал, отвлекал курьера, таская его с претензиями к бригадиру, искал, чтоб заменить пакет с наркотиками, но это не получилось так просто. Пришлось напрячься и думать. Контейнер, в котором зелье попало в вагон, он нашёл в результате логических разборок. Ведь сам тот никуда не отлучался. Из того, в чём можно спрятать
и использовать для передачи, принимал только постельное бельё. Следовательно, и искать надо там. Иван обшарил его всё и нашёл контейнер. Но самого товара там уже не было. Ясно, как Божий день, что перепрятали, только вот куда? Расстроенный Иван вернулся в своё купе. Заглянувшему к нему Петровичу, он поведал о провале. Петрович, почесав затылок и похмыкав, принялся рассуждать, тоже используя логику. Ведь далеко от себя такой тайник не сделаешь. Опасно. Значит, либо на чём спишь, либо… в баке для горячей воды. “Ты заметил, кстати, что они его не кочегарили, а принесли из соседнего вагона кипяток. Между станциями и займись этой версией. А я отвлеку его” “Как?” “Мириться будем. Я ж скандалил с ним. Чуток посидим, поболтаем. Главное вытащи меня вовремя, завязнуть не дай”. Ближе за полночь так и сделали. Улов произошёл все ожидания. Заменив товар. Благополучно сошли на ближайшей остановке. Правда сошёл Иван, а Петровича пришлось придерживать и отпаивать, но то уже детали. Это было начало. Окрылённые пошли дальше. Дальше была забита атака на босса. Валерка, сын Галины, посадил кошку на забор интересующего их объекта. То была его личная кошка, тренированная на агрессии собак. В отмеску за гадившего на грядках кота Лаврика, натренировали своего трепать собачьи нервы Риччи. Она привычная к таким делам, часами сидит на заборе, доводя до изнеможения пса Ксении. Риччи охрип гавкая на неё. Теперь этот феномен, решили использовать. Вот и сейчас она застыла, внимательно следя за мечущейся под забором собакой. Это для неё тоже своего рода кошачий азарт. Компания мужиков из хозяина и гостей, уже несколько часов торчит в сауне. В такой момент ничего нельзя сделать, там столько народа, но… Вот-вот раскроется калитка около бани, и они сбегут по бетонным ступеням к пруду охлаждаться. Так и есть. Валерка из лесочка торопливо зовёт кошку и она, пробежав по забору до угла, и соскочив там на землю, несётся к нему. Собака срывается следом. Охранник, покрутившись, и поорав пробуя вернуть, тренированную, но слабую перед кошкой тварину, последовал за псом, пытаясь насильно возвратить собаку на место. Надрывая голос в поисках пса, он удалялся всё дальше от охраняемого объекта. Всё, путь свободен. Иван, накинув похожую куртку охраны, спокойно ныряет в калитку. Входит в пустую сауну и укладывает своё изобретение в котёл с горячей водой. Потом пробирается в дом и тем же самым заряжает камин, натолкав бумаги распаляет. Не очень мудря прячет пакеты с наркотиками. “Пусть попробуют теперь менты не найти это дерьмо у него”. Осторожно выбираясь, проскользнул через калитку и пошёл вдоль забора, работая под охранника и якобы крича собаку. Дело сделано, самое время убираться. Сейчас им будут фейерверки на костях. Это за друга, за его родившихся мёртвыми детей и слёзы матерей, чьи надежды уничтожило то зелье. Он даже не оглянулся на “бабах”, раздавшееся за его спиной. Теперь этой компании не до зелья. Всё, что на слезах заработали уйдёт на лечение варёного и жареного мяса. К тому же перессорятся из-за подставы. Сейчас ещё встретить поезд с Галиной и всё. Она должна быть чиста, но грузу нельзя позволить дойти до перекупщиков. Получится ли провернуть ещё и тот компот. Обратно в её вагоне пассажирами, чтоб проконтролировать ход товара, должны были ехать Петрович и Иван. Наблюдали, ожидая посадки, в четыре глаза, но принцип передачи был другой. Вдоль состава ходил продавец пирожков, пиццы, сладостей. Стучал в вагоны, проводники выходили, запуская к себе, покупая еду. Оставил ей товар и пошёл себе дальше вдоль состава. Галя сразу подала знак, отдёрнув шторку. Её всю дорогу трясло, и она чуть от страха не сошла с ума. Петрович отправившийся за чаем и изобразив ухаживание прочитал ей, затолкав в служебное купе, нотацию. В пути никого не было, но во время разгрузки принёсся озираясь и дёргаясь парень. Забрал пакет и помчался к стоянке машин. Иван еле успел за ним. Там парня ждали. Я встречала своих у вокзала, заметив Ивана и Петровича, подогнала машину и они, ткнув за какой целью следовать, всю дорогу меня учили и подгоняли. Гнала стараясь не отставать. Вскоре мы поняли, что машина выходит на трасу ведущую в пригород. Петрович набрал номер ГАИ и сообщил, что по такой-то трассе идёт машина под таким-то номером с пакетом наркотиков. План созрел за несколько минут. На Ивана натянули парик, приклеили усы. Он вышел и тормознул такси. Завидев издалека прижатую к обочине ментами, преследуемую ими машину и бесившихся рядом парней, он рассчитался и до ребят с жезлом и пистолетами дошёл ногами. Прикинувшись, что ему плохо, облокотился на багажник, на котором был положен найденный ментами пакет, и заменил его на подставной. Гаишники метались между парнями, взятыми с поличным, и человеком у которого прихватило сердце. Естественно, никто не заметил подмены. Иван отсиделся в машине, куда его заботливо усадили, выпил лекарство и, поблагодарив, поймал попутку, конечно же, — это была я и мы оглядываясь нет ли погони, хотя знали точно, что её быть не должно, помчались домой. Всё было чисто. Галина сдержала слово. Парни забрали у неё, предварительно проверив товар. Менты у них его изъяли. Ребят отпустят, сразу же, как выявится туфта. Парни будут думать, что товар у ментов. Менты, что их надули, а настоящий товар никому не причинит вреда уничтоженный Иваном и Петровичем. Иначе нельзя. Время такое. Он чудесным образом опять окажется у хозяев. А так пусть дерут на себе космы. Я была после такой нервотрёпки выжита, как лимон. Возбуждённый Петрович готов на новые подвиги, а Иван спокоен, как танк. Знай себе улыбается:- “Вот теперь всё честно. Как аукнулось, так и откликнулось”.
Купили
торт и посидели за чаем. Выговорились и залитое кипятком возбуждение, немного спало. Распрощавшись “мстители” разошлись по своим делам. Я была рада, что всё кончилось и Иван вновь только наш с Ванюшкой. Мы, опять уложив сына, устроили себе праздник. Играло в бокалах шампанское и таяли во рту сладости. Загадочно улыбаясь, я достала карты и предложила сыграть на эротическое желание. Иван, проглотив не жёванным фрукт, уставился на меня. В его взгляде читался вопрос:- Шутка или нет? Жарко обнимая его, я шепчу, что сегодня позволю то, о чём мечтали раньше и никогда не решались воплотить в жизнь. По тому, как он осушил залпом стакан, я поняла, что желание не замедлило появиться, но выиграла я… Второй раз тоже, Иван занервничал. Почувствовав угрозу празднику, мне пришлось проиграть… Рассвет напрасно стучал в окно. Просыпаться не хотелось. Могли мы, в самом деле, позволить себе поваляться. Потом, я съездила на рынок, купила мяса, и мы затеяли с ним вечером шашлыки. Когда аппетитный дымок крутил над садом, вдоль забора запрыгала опять голова Галины. Я повернулась спиной, мол, отстань, ничего не вижу, ни чего не слышу. Но она не настроена была меня понять и, набрав в лёгкие воздуха, завопила:
— Ксанка, Ксан, слышь, у этих двух самогонщиц корова у ворот стоит.
— Пусть стоит, тебе-то какое дело…,- огрызнулась я.
— Так ведь не спроста стоит, — не унималась Галина. — И несушки по двору валяются, не иначе как дохлые.
— С чего ты так решила? — нехотя промямлила я. “Похоже, так запросто не отстанет”. — Нанюхались и спят, поди.
— Да они в любом виде кормилицу встречали, а тут стоит…
— Тебе мало реальных приключений в которые по твоей инициативе мы влезли, открой детектив и почитай.
— А куры?
— Уйди в народ.
— Куда?
— Пьяные, скорее всего, твои несушки. Они гонят самогон из всего чего под руку подвернётся, в том числе и из фруктового старого варенья, а остатки барды вываливают на корм птице. Так что куры спокойненько себе “заложили за воротник” и отдыхают. Советую полежать и тебе. Ты меня уже достала.
— Ксан, а Ксан…,- раздалось опять над забором.
— Отстань, дай отдохнуть от тебя. — Отмахнулась я.
— Я чего, ничего случилось же что-то.
— Позвони в милицию. Приедут, разберутся.
— Прискачут.
— Может и прискачут, если лошадь в штате имеется.
— Какая ты злая, а могла бы и шашлычком угостить…, неслось бурчание из-за забора, но голова уже исчезла.
“Прямо сейчас, ещё и за стол её посадить. Мужика не уберегла своего, теперь ходит пятый угол ищет”. Шашлыки домлели, Иван разлил вино, Ванюшке сок и мы поднесли лакомые кусочки к губам, как раздался со стороны сестёр самогонщиц дикий вопль. Я подскочила, сын в ужасе захлопал глазами, а Иван вопросительно уставился на меня. Пока я раздумывала, чтобы это могло быть, вопль повторился. И орала дурным матом не иначе, как Галина. Сорвавшись с места, я рванула к калитке. Иван, цыкнув на сына, чтоб оставался на месте, за мной. Галина стояла посреди чужого огорода и, зажав голову в тиски рук вопила. Перешагнув через давно поваленный забор, мы, понеслись, путаясь в картофельной ботве, к ней. Я, споткнувшись через что-то, упала. Разглядела — одна из сестёр. Иван, выдернув из ботвы меня, встряхнул обезумевшую Галину.
— А ну прекрати, опёнок, орать.
— Там, там…, - тянула она палец в сторону валяющихся в ботве с небольшим интервалом сестёр.
Мне тоже было не по себе. От такого бабьего вопля мёртвый проснётся не только пьяный, неужели беда!? Иван, упав на колени, послушал дыхание и проверил пульс. Я внимательно наблюдала за ним. Встал, сердито плюнул, отряхнул колени и сказал:
— Пойдём, киска, а то шашлык остынет.
— Что, поздно, помочь нельзя? — напугалась я.
— Решительно ничем. Дамы спят богатырским сном.
Я, метнув на Гальку уничтожающий взгляд, побрела вдоль рядов. Иван, догнав меня, обнял за плечи.
— Ну точно, как мёртвые, — бегала вокруг нас Галька, — а ты хорошо проверил, не ошибаешься?
Иван не ошибался и мы, показывая ей вагон презрения, шли молча. Хотя в груди у меня справедливый язычок наказывал, мол, ладно, что распетушились-то. Слава богу, что нет моря крови и горы трупов. Жуя шашлык, я слышала, как она бродила под забором, и будто поймав мои мысли, примирительно ныла:- В конце концов, что вы так кипятитесь-то? Иван, не выдержав, отнёс ей шампур с попахивающим дымком мясом. Перевалившись грудью через забор поманил:
— На, для успокоения души милое дело. Тебе без какого-то толку нечего орать. Не молодая особа.
Галина ничего не поняла или притворилась, но у неё появилась веская причина для уточнения и значит его задержки и она живенько переспросила:
— В смысле?
— Как Петрович мимо пойдёт, так и ори.
— Больно нужен мне этот бомж. — Презрительно дёрнула плечиком она. — От него попахивает плесенью.
— Глупая женщина. Раскрой глаза. Он давно не бомж. К тому же кандидат наук и умный мужик. Выглядит опять же, как огурчик. Жуй шашлык и умней.
Но с этим направлением у Галины явно были не лады. Напрягать голову она не любила. И потому Иван услышал:
— Его больно сладко кормить надо. Любит, сатана, пожрать.
Иван, похлопав глазами, удивился:
— Ну, ты, мать, даёшь, где ты найдёшь мужика, чтоб от еды отворачивался…
Галина же, жуя шашлык, пробурчала:
— Тогда какой от вас прок, только и сможете доползти после обеда до подстилки.
— У тебя странный сдвиг по фазе, мужик не собака.
— Как сказать…
Когда он, посмеиваясь, вернулся к столу, я недовольно поинтересовалась, о чём он с ней так долго болтал:
— Сватом поработал…
— Что-то я не поняла…
— Петровича сватал твоей бестолковой соседке.
— Надо же, а это идея.
— Поверь, давно я так не развлекался. Напрочь забыл, что такое соседи. Там каждый сам за себя. Придётся купить подзорную трубу.
— Зачем?
— Чтоб не спускать глаз с твоего опасного окружения. Просто спасу нет от их бесконечных дурацких идей и выбрыков. — Он хлопнул по столу рукой и расплылся в улыбке.