Кто есть кто
Шрифт:
– Это не тема пятиминутного разговора. – Варнавский откровенно поглядывал на часы, ему уже стало скучно. – Каждый банк сам волен выбирать систему защиты от несанкционированного доступа и способы идентификации клиентов. Наш банк, как вам, наверное, известно, не обслуживает частных лиц, и у нас таких проблем не возникает. Так что вы пришли не по адресу. Обратитесь куда-нибудь еще, например в Сбербанк…
– А если меня интересует положение дел во всей Европе? – не унимался Пенкин.
– В современном мире, молодой человек, нужно пользоваться современными методами. Существует же Интернет – всемирная информационная свалка. Просмотрите путеводитель «Финансы – банки» по Швейцарии или по ЕЭС…
Яше даже обидно стало, что он сам не додумался до такой простой вещи.
– Если есть такая необходимость, я могу подключить своих компьютерщиков. Они окажут вам всяческое содействие. – Варнавский поднялся, давая понять, что аудиенция окончена.
– Спасибо, не нужно. Я ведь хотел услышать мнение человека, а порыться в сети я могу и сам, дома например, – с достоинством ответил Яша и вежливо попрощался.
После ухода журналиста Варнавский вернулся к бумагам, но что-то не давало ему сосредоточиться. Он редко обращался за советом к собственной интуиции, но сейчас она упорно подавала голос. Что-то в вопросах Пенкина, в том, как он построил свое «интервью», в том, как реагировал на его ответы, заставляло задуматься. Не напал ли этот прославившийся своим похищением на всю страну журналист в самом деле на золотую жилу, а конкретно на возможность завладеть чужими деньгами.
Гадать на кофейной гуще Варнавский не любил и, чтобы разрешить всякие сомнения, позвонил в дирекцию телекомпании «ТВ-7», где служил Пенкин.
После обычного трепа с генеральным директором о погоде и перспективах роста Матвей Яковлевич перешел к главному:
– До меня тут дошли слухи, что вы решили рассказать россиянам правду о банках и банкирах.
На другом конце провода длинная пауза и явное недоумение:
– Откуда слухи?
– Да так, просочились…
Опять пауза, собеседник долго что-то обдумывал:
– Если честно, пока не собирались. Хотя мысль интересная. Пожалуй, это будут смотреть… Но все-таки откуда слухи? Погоди, дай сам догадаюсь. Это ты сам придумал, да? Реклама нужна? – Генеральный повеселел. – А мы тут как раз кредит пробиваем…
– Постой, постой. Ты не так понял, я не напрашиваюсь.
– Не скромничай. Давай обсудим… посчитаем.
Варнавский повесил трубку.
«Итак, – рассудил он, – редакция никакого отношения к этому не имеет, значит, это личная инициатива и, значит, интуиция не подвела. Тут пахнет деньгами. Осталось только выяснить размер суммы».
Матвей Яковлевич снова взялся за телефон:
– Марфин? Мне срочно нужна информация. Все, что есть на Пенкина Якова Валерьевича, работает на телевидении. «ТВ-7». Год рождения? Точно не знаю. Лет Тридцать пять – тридцать восемь, не больше. Адрес и телефон прямо сейчас.
По роду своей официальной и особенно неофициальной деятельности Пенкину пришлось побывать во многих странах, и в том или ином приближении он не то что знал, а скорее понимал несколько языков. Да и одно дело общаться с живым человеком лицом к лицу, когда в ход идут гримасы, жесты и все, что под руку попадется и разговоры все больше за жизнь. И другое – пытаться осмыслить абсолютно английский текст, да еще изобилующий специальными терминами и идиомами. Поэтому в Интернет он полез с Мюллеровским словарем на восемьдесят тысяч слов.
Проделав нелегкий и тернистый путь, он наконец достиг Первого кредитного банка в Вадуце. А вот и информация для потенциальных клиентов. Яша перекачал данные на свой компьютер с намерением немедленно и досконально во всем разобраться.
Зазвонил телефон, но он решил не отвлекаться. Включился автоответчик.
– Привет. Это снова Марина. Я все решила, давай это сделаем вместе. Так будет легче. Поверь мне.
Яша схватил трубку, но услышал только короткие гудки. Автоопределитель номера промолчал, – очевидно, звонили из автомата.
Пожав плечами, Яша вернулся к компьютеру.
Итак, «ключом или паролем могут являться персональные аутентичные», в смысле индивидуальные, «…признаки персоны», в смысле человека, «такие, как фигуры папиллярных линий…» типа отпечатков пальцев, «радужной оболочки глаз, голоса…». Радужной оболочки глаз! Стеклянных глаз? Бред какой-то. Хотя, если подумать…
Он попытался вчитаться внимательнее, но мысли упорно соскальзывали на загадочную Марину. Можно ошибиться номером один раз, один раз можно не узнать голос на автоответчике, но она ведь продолжает звонить и наговаривать весь этот дурацкий, понятный только ей одной бред. А что, если это и вправду та Марина? Вдруг чеченцы доперли, что он проник в их коварные планы? А вдруг это вообще подставка, вдруг они при нем специально трепались? Но неужели они действительно думали, что нормальный среднестатистический человек способен в столь древесном состоянии что-то воспринимать?
«А может, и не было ничего вообще? Может, мне это и правда приснилось или, стукнувшись головой, я обрел ложную память? Нет, ну это же опять бред. Я же помню. Помню я. А может, наоборот, у меня частичная амнезия и Марина моя последняя любовь? Тоже бред. Светку же помню, и Каролину, и Ладу, и… Короче! Читаем дальше!»
«…или магнитные, ультразвуковые, инфракрасные и прочие ключи по желанию клиента».
Ладно, может быть, какую-то хреновину Мажидов вмонтировал в свой стеклянный глаз, и теперь без нее до денег не добраться. А его похоронили, и эта вот ультразвуковая-инфракрасная-магнитная и еще Бог знает какая хреновина гниет в земле сырой. Хорошо, хоть не кремировали.
Ну и что теперь, снова тащиться в Чечню на раскопки?
Конечно, тащиться! И не тащиться, а лететь соколом… орлом… вертолетом, чтобы не опередили. Только Чечня – она на карте три на два сантиметра, а на самом деле не такая уж и крохотная, и Красной площади с Кремлевской стеной, под которой все в рядок зарыты, там нет. И хоронят они исключительно на семейных кладбищах. А где, спрашивается, мажидовское семейное кладбище? В каком таком забытом Богом… Аллахом ауле? И кто поделится этой страшной тайной?
А вот Ильяс Хухадов и поделится. Тот же самый Ильяс, который и рассказал Пенкину всю эту историю. Кто в Москве самый знаменитый радетель за чеченских беженцев, от кого у них нет секретов и к кому они бродят, как ходоки к Ленину (правда, не столь безрезультатно), у кого на семь поколений вниз… взад… вглубь… всеми уважаемые имамы и кто за эти семь поколений успел породниться с большей половиной современной Чечни? Хухадов!
Не откладывая дела в долгий ящик, Яша позвонил Ильясу. Занято. Ладно, тогда без приглашения.