Кто поверит эху? - Часть 4
Шрифт:
Люди притихли.
Давно, подумал Лиани. Давно не приходилось приказывать... да и десятником-то в земельных - редко. Но уж лучше он, чем старшие офицеры услышат. А если продолжат разговоры свои... да, может, и правду говорят, он сам видел болотную нежить.
Но иногда надо жить так, будто все это глупые сказки. Иначе страх пересилит, а с ним совладать куда труднее.
Глава
Сайэнн ночью никак не спалось. То вставала она, то садилась на кровати, и, хоть вела себя тихо, все-таки нечаянно разбудила верную Минору, спавшую в комнатке рядом, за тонкой стеной.
– Госпожа? Что же вы так?
– прибежала, едва набросив длинную кофту на ночную рубаху.
– Случилось что?
– А как бы ты на моем месте, я вся в синяках, - огрызнулась молодая хозяйка: не хотела быть грубой, но служанка сейчас оказалась лишней.
– Да не так уж вы и ушиблись, мы ж вас хорошо осмотрели, - удивилась Минору.
– Значит, я простудилась. Ну, иди уже.
– Жара нет, - тревожно пощупала лоб, - Может, травок вам отварить?
– Иди, говорю...
Ушла, бормоча что-то.
Сова за окном ухала. Никак не удавалось понять, справа или слева доносится голос, к беде или к счастью.
Сайэнн задремала уже на рассвете, но ненадолго, а проснувшись, велела все разузнать о нежданном спасителе.
– Должна я ему куртку вернуть, или нет? Недешевая вещь, - сказала довольно резко, и пожалела о тоне.
– Да я ж разве спорю?
– удивилась Минору.
– А вам вот послание от господина, просит приехать завтра. Не знаю только, не приболеете ли...
– Я на днях была в крепости. Зачем мне туда снова?
– Так это... его день рождения скоро. Забыли?
– Как же ему уже много лет... Гонец еще здесь?
– Где ж ему быть, дожидается.
– Пусть передаст, что я нездорова.
Поутру Минору поила ее медовыми отварами, приговаривая, что больше одну верхом не отпустит.
– Надо будет - заплачу сыновьям соседа, пусть сопровождают!
– Этим болванам?
– Да уж поумнее вас! В начале месяца Чирка купаться в горном ручье!
– Уже почти середина, - улыбнулась Сайэнн.
– Как, удалось что-то узнать о... том человеке?
– Пока нет, госпожа. Верно, он из разбойников.
– Да-да, и живет в пещере под камнем... Брось молоть чушь. Просто поселился у кого-то из местных, а не в гостинице. И заметить его здесь не успели.
Сидеть дома было невмочь, а к лошадям сейчас не подпустили бы даже погладить - вдруг обманет конюха, уговорит оседлать? Поэтому от надзора Минору улизнула в вишневый садик в богатой части села. Все как положено, староста постарался, вдохновленный некогда виденным в ближайшем городке - берега маленького пруда обрамляет камень, через пруд перекинут ажурный мостик, под деревьями скамейки стоят... Скоро, наверное, тут очень красиво будет. Вот все зацветет...
Тоска сердце сдавила. Разумеется, зацветет. И разумеется, увидит Сайэнн розоватую пену лепестков, и опадание их увидит. Куда ей деться отсюда? Не как в родном доме, где любила смотреть на весенний сад, а скорее, как сосланные на выселки женщины она тут живет.
И никто не будет говорить ей на ухо слова, которые говорят девушкам теплыми вечерами, когда сверху звездные россыпи, а на плечи и волосы падает цветочный шелк.
Командир Таниера, верно, мог бы и сказать, если б она очень-очень попросила, да еще и написала, что говорить - но она не попросит, а он, к счастью, сам не пытался, лучше пусть дарит подарки. И самый лучший подарок это смешная ее свобода - проехать несколько часов верхом по горной дороге...
И даже сейчас не одна - у выхода ждет слуга. Спасибо хоть согласился не ходить по пятам, а то ведь Минору ему страшнее хозяйки.
Стылой была скамейка, на которой пристроилась, глядя на пруд. Нет, зачем себя обманывать - ни красоты здесь сейчас нет, ни уюта. Собралась уже встать, как не то услышала, не то угадала легкие шаги.
– Госпожа, рад видеть, что ледяная вода вам не повредила.
Стоит, касаясь ладонью ствола; темно-серая запашная рубаха, как у охотников, плотная шерстяная; другая под ней - видно края рукавов и ворот - цвета талого снега. У ручья не успела рассмотреть, как и у святилища. Он, похоже, не из богатых, ничего на замену отданного не надел, но одежда добротная, новая.
– Это вы...
– голос подсел, будто глотнула ледяного питья.
И что в этом человеке так зацепило-то... Если разобрать, то в крепости пара офицеров будет красивей, да и старший сын старосты - они как раз того типа внешности, что нравится ей, другие совсем. Но ни разу при встречах с ними не бросало то в жар, то в холод. Все-таки простудилась, наверное...
– Куртка ваша... я позову слугу, пусть принесет.
– Оставьте ее за воротами. Сейчас нет смысла устраивать беготню... и тепло, - улыбнулся так, что уж точно солнце выглянуло и согрело - не только Сайэнн, но заодно, кажется, и скамейку.
– Я искала, кто вы, хотела поблагодарить.
– Снова? Ваши слова слышать приятно, но я не заслужил столько. Придется сделать что-то еще, - стоит, смеется, и поглядывает на пруд, будто хочет скинуть ее туда, чтобы опять вытащить. И Сайэнн не удержалась, засмеялась тоже.
– Но кто вы?
– Я здесь по делу. Но сегодня не хочется ничем заниматься...
Ветерок поднялся, принес далекий рокот барабана и надрывный всхлип дудки. Заметив, как молодая женщина удивленно повернулась на звук, пояснил:
– Готовятся к представлению. Ваше село посетили актеры.
– Мне никто не сказал.
– Пришли на рассвете, их четверо, не знаю, что покажут. Обычно такие маленькие труппы умеют многое, чтобы всем угодить. Вы любите бродячих артистов?
– Я? Нет... то есть не знаю, господин Таниера всегда говорил, женщинам негоже глядеть на такие вот представления. Шутки там грубые, да и сюжеты сценок... В городах, в театрах для знатной публики другое, но здесь...
– Грубые? Может быть... Но они близки людям, они о том, что составляет их жизнь.