Кто убил классическую музыку?
Шрифт:
Он обратился к Митропулосу как к соплеменнику-греку, и тот сказал, что готов дирижировать бесплатно, если Портленд согласится рассмотреть кандидатуру его протеже Штрауса на пост художественного руководителя. Пока Митропулос не просил денег, Джадсон не мог возражать против вмешательства Уилфорда. «Митропулос был ключевой фигурой в этой операции, — говорил Филипп Харт, который вскоре после этих событий снова стал директором оркестра. — Его участие позволяло Уилфорду вести переговоры с другими крупными дирижерами» [418] . Чтобы заполучить Фидлера, Стравинского и созвучного с ним Савицкого, Уилфорд отправился на поклон к Бруно Дзирато и умолял отпустить их из «Коламбия артистс менеджмент», бравшей с них комиссионные. Эту атаку на дирижеров Джадсона нельзя не назвать выдающейся по дерзости.
418
80 Интервью
Хорошее чутье Уилфорд проявил в ситуации с Отто Клемперером, у которого в то время как раз возникли проблемы с американскими властями и с Джадсоном, исключившим его из числа своих клиентов. «У папы был сложный период, — вспоминала его дочь Лотта. — Власти отобрали у него американский паспорт [за дружбу с некоторыми подозреваемыми в сочувствии к коммунистам в Голливуде], у него совсем не было работы, и мы жили в скверной гостиничке в Нью-Йорке. И когда к нему обратился Роналд Уилфорд, это было просто замечательно» [419] . Проворный молодой агент пригласил дочь дирижера, отличавшуюся привлекательной внешностью и незаурядным умом, на ланч и рассказал ей, какое незабываемое впечатление произвела на него оратория «Мессия», исполненная в декабре 1946 года в Солт-Лейк-Сити под управлением Клемперера. Этот концерт навсегда врезался в его память, и теперь он хотел, чтобы Клемперер дирижировал Портлендским оркестром.
419
81 Интервью с автором.
Приглашение вырвало Клемперера из пучины депрессии и оживило его карьеру. «Я заплатил ему больше, чем другим, потому что он нуждался в деньгах», — рассказывал Уилфорд биографу дирижера [420] . «По-моему, я был немного влюблен в Лотту», — признался он в частной беседе [421] . Второго ноября 1953 года Клемперер дирижировал в Портленде увертюрой Вебера, «Маленькой ночной серенадой» Моцарта, «Дон Жуаном» Штрауса и Седьмой симфонией Бетховена. «Это был неважный оркестр, но он заставил их играть просто фантастически, — рассказывал Харт. — Люди по сей день помнят этот концерт в Портленде». Гонораром за выступление стала оплата проезда Клемперера в Лондон, где он возглавил оркестр «Филармония». Уилфорд, при всей своей неопытности, понял, что значит помочь дирижеру мирового класса снова встать на ноги. С этой минуты его лисьи глаза были прикованы к списку дирижеров.
420
82 Рассказано автору Джоном Лукасом.
421
83 Из личных источников.
«Стоило Роналду Уилфорду попасть в "Коламбию", как он превратился в Макиавелли», — говорила Мэри-Энн Цейтлин. «Я знал о его существовании, но никогда его не видел», — сказал Гарри Билл. Уилфорд пришел в «Коламбию» в 1958 году, возглавил дирижерский отдел в 1963 и стал президентом компании в 1970 году, по-прежнему не отрывая взгляда от списка дирижеров. Счастливчики вроде Шайлера Чейпина скользнули по сияющей кромке его амбиций и исчезли через несколько месяцев. Команда «голубых» сникла под гнетом все возрастающей враждебности; некоторые умерли от непонятных причин в довольно молодом возрасте, около тридцати лет, видимо, став жертвами пред-ВИЧ-синдрома. Билл Джадд ушел из компании в 1969 году, незадолго до того, как Уилфорд стал президентом, и создал свое маленькое агентство. «Биллу никогда не нравилась жизнь в крупной компании; он просто хотел представлять артистов», — грустно сказала его секретарша.
Главным артистом для Уилфорда стал Герберт фон Караян, царивший в большей части Западной Европы. Уилфорд испытывал к Караяну почти сыновнюю преданность. В жилах обоих текла греческая кровь, оба мечтали о господстве. Уилфорд рассматривал Караяна как уникальную историческую личность. «Я очень любил его, — признавался он. — Больше чем любил. Я его обожал» [422] . «У них с Караяном было особое взаимопонимание, — подтверждала Дженис Уилфорд. — Роналд испытывал к нему огромное восхищение. Он был величайшим из дирижеров. Но я никогда не слышала, чтобы Караян говорил о чем-то, кроме дел».
422
84 Интервью с автором.
В 1967 году Уилфорд ввел Караяна в Метрополитен-оперу, преодолев отвращение генерального директора Рудольфа Бинга к бывшим нацистам. На сцену «Мет» была перенесена зальцбургская постановка «Кольца нибелунгов», и она стала стартовой площадкой для американских амбиций Караяна, но следующий шаг, предпринятый для него Уилфордом, оказался неудачным. В 1969 году Уилфорд предложил кандидатуру Караяна Чикагскому симфоническому оркестру, где искали
423
85 Из личных источников.
За пульт Чикагского оркестра встал Георг Шолти, симпатизировавший «банде Стерна». Потеря доверия в одном из оркестров Большой пятерки была страшным ударом для любого музыкального менеджера, особенно для того, кто уже примеривался к гигантским сапогам Джадсона. Но Уилфорд, даже если и расстроился, никак не показал этого. Если Джадсон добивался восхищения администрации оркестров, то Уилфорд, понимавший, что сила на его стороне, был готов к враждебному отношению. «Мне действительно все равно, — пожимал он плечами. — Если у меня есть артист, которого они хотят, им придется брать его у меня» [424] .
424
86 Интервью с автором.
Пусть его не любили — Уилфорду было достаточно, чтобы его боялись. Он увеличил число дирижеров в списке «Коламбия артистс менеджмент» с нескольких десятков до ста с лишним, получив полный контроль над самым главным товаром, в котором нуждались оркестры. Вопреки некоторым утверждениям, он не включал в свой список скучных дирижеров или неудачников. Он предпочитал не сокращать список, чтобы у клиентов и конкурентов создавалось ложное впечатление, будто Роналд Уилфорд держит в руках большинство действующих дирижеров. И он постоянно искал новые имена. Один независимый менеджер попытался (правда, безуспешно) поместить рекламу в «Мьюзикл Америка», взывая к оркестрам страны: «Почему вы не берете моих дирижеров? Роналд Уилфорд берет их. Каждый год».
Он делил своих дирижеров на две категории — «те, которые мне важны» и девяносто с чем-то прочих, и его предпочтения выражались в частом повторении этой фразы [425] и в том, что он призывал своих избранников чувствовать себя «действительно близкими людьми» [426] . К клиентам-дирижерам, представлявшим второстепенный интерес, он относился с безразличием, граничащим с презрением. Антонио де Альмейда, американский дирижер знатного европейского происхождения, сделал имя при Джадсоне и пользовался поддержкой сэра Томаса Бичема, пока не стал музикдиректором в Штутгарте. Приехав на родину, он встретил председателя совета Филадельфийского оркестра Уэнтона С. Бейлиса на светском рауте и был удивлен, узнав, что оркестр по совету Бичема пытался пригласить его на три концерта в следующем сезоне. «Мы все время спрашивали, но Роналд Уилфорд отвечал, что вы заняты, и предложил вместо вас [Сейджи] Озаву», — сказал Бейлис. «Он действительно показал мне письмо Уилфорда», — сказал де Альмейда, который поехал в Нью-Йорк, чтобы встретиться с агентом.
425
87 Например, в интервью с Натали Уин и со мной.
426
88 Decker A. Op. cit.
Вначале Уилфорд рассмеялся и назвал случившееся недоразумением. Когда же де Альмейда заявил, что уходит от него, он сразу стал серьезным и сказал: «Отлично. Но запомните — я никогда никого не беру обратно» [427] . Уходившие от него дирижеры — а решившихся на это было очень немного — понимали, что им будет трудно получить хороший ангажемент в США.
Доверяя своим инстинктам, Уилфорд предпочитал сам выбирать дирижеров и не любил, когда они обращались к нему по собственной инициативе. Урсула Стернберг, жена человека, рассказавшего Уилфорду о Марсо, пришла к нему в 1967 году, чтобы обсудить перспективы своего мужа после их возвращения в США. «Он был очень плохо расположен, холоден и неконструктивен, — сказала она. — Он показал мне ящик и сказал, что в нем полно дирижеров, которые там и останутся. Я выбежала на 57-ю улицу в слезах» [428] .
427
89 Интервью с Антонио де Альмейдой, декабрь 1993 г.
428
90 Интервью с автором, январь 1995 г.