Куба далеко? Куба рядом! 1978
Шрифт:
Поинтересовался у Горячева, привёз ли он копии фильма, из которого предстояло сделать необычный видеоклип?
— Да. Там три копии. Как ты и просил, — сказал тот и показал на небольшую коробку, открыв которую мы увидели три лежащие там катушки.
Достав кассету с записью музыки, что записал на студии в тот же день, когда писал «Остров в океане», включил её на магнитофоне, и, установив на монтажный стол катушку со всем известным и любимым фильмом, стал искать нужные фрагменты, проматывая ненужные части, и вырезать плёнку с ними.
Через полчаса все необходимые кадры были найдены и склеены в один двухминутный видеоряд. Далее, вместе с монтажёром на монтажном столе сделали нужную нарезку, совместив видео и музыку. Кое-что при воспроизведении пришлось замедлить, кое-что ускорить, а кое-какие фразы дописать самому, стараясь скопировать голоса актёров киношедевра.
Одним словом, через два часа музыкальный видеоклип был полностью готов.
Сделали две копии и отправили Горячева с ними в МГК для демонстрации Хмелькову и другому начальству. Сами же приступили к монтажу отснятых сцен короткометражки.
Где-то через час дверь "монтажёрской" распахнулась и на пороге возник сам товарищ Хмельков вместе со свитой, в которой был и директор киностудии.
Мы с монтажёром Лёвой непроизвольно поднялись.
— Вот. Он тут, — произнёс директор киностудии. — Как я и говорил — работают.
— Вижу, — кивнул Хмельков и, даже не поздоровавшись, глядя на меня, не довольно предъявил: — Ты куда делся?! Почему до тебя не дозвониться?
— Надо было съездить в деревню, — пояснил я, не став посвящать благодетеля во все нюансы моего загула.
— Саша, сейчас такой ответственный момент, а ты уезжаешь, — недовольно произнёс он и, кивнув на соседнее помещение, спросил: — Там кто-то есть?
— Нет, — замотал головой монтажёр и, поняв, произнёс: — Говорите тут сколько нужно. Я пока выйду — перекурю.
— Мы тоже выйдем, — произнёс директор киностудии и, посмотрев на свиту из десяти человек, добавил: — Давайте, товарищи, пройдём в комнату, специально предназначенную для курения.
Не прошло и минуты как мы остались в комнате вдвоём.
— Так почему ты уехал и никого не предупредил? — вновь спросил второй секретарь МГК.
— Ну, так мы же обо всём договорились: встречаемся в 9:00 на адресе. В назначенное время я тут был и не опоздал.
— Да, но вдруг возникли бы какие-то проблемы. Ты об этом не подумал?
— Да какие проблемы? Сценарий аполитичный. С актёрами договорились. С техниками и операторами тоже. Милиция все что нужно оцепила. С нами был Ваш помощник, — кивнул я в низ лестничных проёмов. — Так что, какие могли возникнуть проблемы?
— А между тем они возникли!
— Что случилось? Вам не понравилась видеонарезка к фильму, что мы сделали?
— Нет. Нарезка хороша. Всё очень в тему и гармонично. Мне и другим товарищам очень понравилось. Уверен, для показа по телевиденью этого, как ты говоришь — клипа, препятствий не будет.
— Хорошо.
— Тут совсем другое. Я вот по какому поводу подъехал… э-э, — начал, было он, но на секунду задумавшись спросил, по всей видимости, о другом: — Кстати, как прошли съёмки с дочкой? Успешно?
— Да. Всё хорошо. Елена, вполне себе не плохая актриса, а если учесть, что она играла впервые в жизни и не является профессионалом в данной специальности, так и вообще она сыграла великолепно, — польстил Саша.
— А Машенька. Она как? — поинтересовался второй секретарь МГК про внучку.
— Сняли лишь не большой эпизод. Основные съемки будут проходить вечером. Но пока всё нормально.
— Хорошо. А теперь вот какой вопрос, — чуть понизив голос, произнёс тот и быстро огляделся по сторонам. — А как сыграла жена секретаря Ленинградского обкома товарища Зорькина?
— Да нормально — на уровне, — отчитался я, вспоминая бездарную игру вышеназванной дамы, из-за которой пришлось сделать лишних пятнадцать дублей и, дабы предупредить следующий вероятный вопрос, сказал: — А Тимофей Иншин — двоюродный племянник второго секретаря Свердловского горкома, которого Вы посоветовали и который будет играть одинокого солдата, примет участие в съёмках позже. Но я с ним сегодня уже предварительно обо всём переговорил и убедился, что роль он свою знает на ять!
— Это замечательно, Саша! Ты большой молодец!— обрадовался собеседник. — Однако я тебя побеспокоил по другому поводу.
—?..
— Дело в том, Саша, — он вновь огляделся по сторонам и, взяв меня за локоть, отвёл в сторону дальнего угла комнаты, — гм, что как раз случилось кое-что, что необходимо было нам с тобою обсудить и уточнить.
— Хм?..
— В общем, дело такое — нам необходимо в сценарий фильма внести некоторые правки.
— Зачем? Всё же утверждено? Мы же всё обговорили, — обалдел я.
— Надо, Саша! Надо! — настаивал на своём Хмельков.
— Ох… Ну и что, конкретно, Вы хотите изменить?
— Не изменить, а добавить.
— Добавить? Что? Какие-то более правильные и нужные для нашей страны слова? Ну, так это же смажет концовку! — моментально завёлся я. — Там, в концовке, вся изюминка и есть! Там смысл! Нельзя ничего добавлять. Мы этими самыми добавленными словами испортим весь фильм!
— Не слова, Саша, не слова, — замотал головой собеседник и затем нелогично продолжил: — Но некоторые слова им всё же нужно будет обязательно произнести. Хотя бы по минуте, а лучше по две. Ты слышишь меня — обязательно! Они не должны быть актёрами массовки. Ни в коем случае не должны! Это может их обидеть и обязательно обидит!!