Куда идем мы…
Шрифт:
Псих покачал головой.
— Даже не начинай, так дела не делаются. Не в бабках дело. Мне твой тесть тоже не сильно нравится, но я данных обещаний не нарушаю никогда. Принцип. А тут вообще клятва через Систему. Без вариантов, братан.
— Ну раз без вариантов… — выдохнул свин и неожиданно сорвался в пике.
Он летел к земле, прижав уши, как будто ушел в «штопор». Не ожидавший такого кунштюка Псих нагонял его, изрядно отстав.
Кабан явно целил в площадку, на которой началась драка. Казалось — он сейчас разобьется в лепешку, но за миг до удара полыхнуло вспышкой, и немалая туша свина бесследно исчезла.
«Одноразовую „Переброску Мерлина“ прикопал. — мгновенно опознал артефакт Псих. — У нее радиус действия метров двадцать, не больше. Он где-то рядом».
Обезьян заозирался по сторонам, но успел лишь увидеть захлопывающуюся дверь в пещеру.
«Э-э-э, да у него тут запасная нора. — подумал он. — Он поэтому и портал сюда кинул».
Псих подошел к пещере и внимательнейшим образом изучил дверь. Дверь была самоделкой, неплохо выполненной и не самой дешевой по материалам, но с той, что использовал Черный, не шла ни в какой сравнение. Сейфовым вариантом здесь и не пахло.
Обезьян быстро просканировал скальный массив и облегченно вздохнул. Пещера уходила в скалу всего лишь метров на десять, и второго выхода не просматривалось. Свин, по сути, сам себя запер.
«Попробовать вскрыть? — начал прикидывать Псих. — Тут часа три долбить придется».
Работать совсем не хотелось, и мысль Психа отчаянно заметалась в поисках причины сачкануть.
И конечно же, причина нашлась.
«Ё-маё, я же Боссу обещал через полчаса вернуться, а уже полдня прошло! — просиял обезяьн. — Пацан же, небось, волнуется! Ладно, пес с ним, со свином. Сбежать он все равно не сбежит, маячок на него я еще во время драки повесил, даже два, для гарантии. Никуда он от меня не денется. Сгоняю, пацана успокою, да поужинаю заодно. А потом вернусь работу доделывать».
с. Кундур,
Амурской локации
49°10' с. ш. 130°76' в. д.
Четвертый, как выяснилось, не особо и волновался — монах, уже получивший в селе хороший «сарафан», до сих пор служил молебны не окормляемым на регулярной основе кундурцам. И, между прочим, уже изрядно заработал съестных припасов. Поэтому покормили Психа бесплатно — владелец заведения проставлялся за привлечение клиентуры.
Монах лишь помахал вошедшему Психу рукой, продолжая гнусавить сутру. Зато председатель, тоже обнаружившийся в пивнушке, сразу принялся донимать Психа вопросами.
— Ну что, где Боря-то?
— В порядке ваш Боря. Вернее, наоборот — не в порядке. — Псих, обжигаясь, глотал горячий рис с овощами, сдобренный соевым соусом. — Сбежал, получил по щам, обиделся и заперся. Про жену он в курсе, и к вам уже вряд ли вернется.
Председатель немного подумал, потом покачал головой.
— Не, мужик, так дела не делаются. Мы люди простые, мы на земле работаем. И знаем, что если ты сорняк с корнем не выдернул — он опять вылезет. Так и Боря — стоит вам уйти, боюсь, он тут же у меня во дворе нарисуется и фиг его знает, чем это все кончится. Ты уж не бросай работу на полдороге, доделай, раз взялся.
Псих, набивший рот обжигающей кашей, лишь кивнул, не в силах говорить, и только прожевав, ответил:
— Ладно, справедливо говоришь. — нехотя признал он. — Но пожрать-то хотя бы дай? Я полдня с твоим Боренькой махался, а теперь мне еще несколько часов его дверь выносить. Он ее, знаешь ли, не из говна и палок собрал, я вспотею там ее ковырять.
— Это да, это он завсегда так делал. — признал тесть. — На совесть все ладил. Ладно, не буду тогда над душой стоять, кушай. Но потом реши вопрос. Так, чтобы окончательно.
И отсел за стол к каким-то своим деревенским приятелям.
«Вот кулачина…» — неприязненно подумал Псих и продолжил жрать.
Но поесть в одиночестве не удалось — за стол плюхнулся Четвертый, как раз закончивший с одним клиентом и взявший паузу перед следующим.
— Видел, сколько народу ко мне набежало? — спросил монах. — И это еще не все. Думаю, на недели две-три нам теперь жратвы хватит. А у тебя как?
Псих пожал плечами.
— Нормально. Заказ уже практически выполнен, там немного доделать осталось. Сейчас, поем и закрою контракт. Станем мы с тобой богаче на сороковник.
— Да… — протянул Четвертый. — Слушай, а сороковник это же много?
— Да как тебе сказать? — пожал плечами Псих. — Были у меня суммы и побольше. Это ты, нищеброд, ничего слаще морковки не грыз. Но в целом — да. Какое-то время нищенствовать не будем.
— Слушай, я вот что думаю — предложил Четвертый. — Мне сейчас клиент про свою конюшню четверть часа рассказывал. Хорошую скидку обещал. Может, мы тебе с этих денег лошадь купим? И двигаться быстрее будем, и вообще — ты же вроде любишь лошадей?
Псих даже жевать перестал.
Потом громко, на всю пивнушку, скрипнул зубами, а глаза у него налились кровью.
— Никогда! — в его голосе звучала сталь. Да не простая, а легированная. — Никогда не говори со мной про лошадей. Ты меня понял? Никогда.
— Да, конечно! Что ты? — Четвертый даже немного испугался и поспешно слился. — Ладно, ты кушай, я пойду. Меня там люди ждут.
Псих тяжело посмотрел ему вслед и снова принялся за еду. Настроение было безнадежно испорчено.
Жрал он долго. Потом попросил добавки. Потом — чайку. Потом еще раз — чайку.
И лишь на третьем стакане Псих признался себе, что нарочно затягивает «перерыв на обед». Ему не нравилось дело, на которое он подписался, ему не нравился заказчик, а подавшийся в примаки толстый Боря, наоборот, вызывал необъяснимую симпатию.
Но Псих всю жизнь жил по принципу, что хотелки — хотелками, а дело есть дело. В этой сраной жизни вообще довольно редко удается делать то, что хочется, а не то, что надо.
Поэтому он решительно допил чай и вышел из пивнушки — Псих не любил навешивать порталы в людных местах.