Куда ты пропала, Бернадетт?
Шрифт:
ЖИЛЬЕ ФОКС/БРЭНЧА. Это бывшее помещение женской школы «Стрейт-гейт», величественное, но ветхое кирпичное здание. Оно стоит на огромной покатой лужайке. Дом в ужасающем состоянии. Комнаты заколочены. Внутри темно и сыро, а воздух такой затхлый, что его, кажется, чувствуешь на вкус. То, что семья со значительным доходом живет в такой развалюхе, может свидетельствовать о низкой самооценке, двойственных переживаниях по поводу своего финансового/социального превосходства и оторванности от реальности.
Я прибыла в дом семьи Брэнч в 9:00 и обнаружила, что на подъездной дорожке припарковано несколько машин, включая полицейскую. Я позвонила в дверь. Мне открыла миссис Ли-Сигал, администратор мистера Брэнча. Она объяснила, что они с мистером Брэнчем только что приехали и узнали от агента ФБР Маркуса Стрэнга, что некто Манджула, она же интернет-секретарь, на прошлой неделе украла все их мили в «Американ Эйрлайнз».
Мистера Брэнча возмутило, что агент Стрэнг сообщил ему это только теперь. Агент Стрэнг пытался оправдаться тем, что ФБР не восприняло этот факт как опасность, потому что обычно интернет-мошенники не покидают своих жилищ, не говоря уж о том, чтобы летать самолетами. Но прошлой ночью мили были использованы для покупки билета в один конец из Москвы в Сиэтл. Самолет прилетает завтра. Кроме того, Манджула просит мисс Фокс письменно подтвердить, что она будет дома одна, когда мистер Брэнч с дочерью отправятся в Антарктиду.
Мистер Брэнч буквально пошатнулся от потрясения и был вынужден прислониться к стене. Мисс Ли-Сигал стала массировать ему спину, уверяя, что в «Мадрона Хилл» на острове Оркас его жена будет в безопасности. Я напомнила, что такой гарантии нет, так как я не могу подвергнуть мисс Фокс принудительной госпитализации, не осмотрев ее.
Мистер Брэнч обратил свой гнев и бессилие на меня, заявив, что я веду себя как чиновник-бюрократ и увиливаю от ответа. Мисс Ли-Сигал вмешалась, указав, что мы опаздываем к доктору Неергаарду. Я спросила
– Элджи, кто эти люди?
Это была Бернадетт Фокс. Она вошла через кухню.
Беглый визуальный осмотр выявил привлекательную женщину пятидесяти с небольшим лет, среднего роста и телосложения, без макияжа, с бледным, но здоровым цветом лица. Она была одета в голубой дождевик, джинсы, белый кашемировый свитер букле и мокасины на босу ногу. Длинные волосы расчесаны и стянуты на затылке шарфом. В ее внешности не было никаких признаков запущенности. Наоборот, она выглядела ухоженной и элегантной.
Я включила магнитофон. Вот расшифровка записи.
ФОКС: Что-то с Би? С ней не могло ничего случиться, я только что видела ее в школе…
БРЭНЧ: Нет, с Би все хорошо.
ФОКС: Тогда кто эти люди?
ДОКТОР КУРТЦ: Я доктор Джанелла Куртц.
БРЭНЧ: Бернадетт, ты должна быть у стоматолога.
ФОКС: А ты откуда знаешь?
ДОКТОР КУРТЦ: Давайте присядем.
ФОКС: Зачем? Кто вы такая? Элджи…
БРЭНЧ: Может, начнем прямо здесь, доктор?
ДОКТОР КУРТЦ: Я полагаю…
ФОКС: Что начнем? Мне это не нравится. Я ухожу.
ДОКТОР КУРТЦ: Бернадетт, мы здесь потому, что беспокоимся о вас и хотим вам помочь.
ФОКС: Это каким же образом? Почему здесь полиция? И что тут делает эта мошка?
ДОКТОР КУРТЦ: Пожалуйста, сядьте и выслушайте нас. Мы расскажем вам о вашем реальном положении.
ФОКС: Элджи, пожалуйста, попроси их уйти. Что бы это ни было, давай поговорим с глазу на глаз. Серьезно. Этих людей тут не должно быть.
БРЭНЧ: Я все знаю, Бернадетт. И они тоже.
ФОКС: Если это про доктора Неергаарда… Если он тебе сказал… Если ты как-то узнал… Десять минут назад я все отменила. Я еду с вами. Я еду в Антарктиду.
БРЭНЧ: Бернадетт, пожалуйста. Хватит врать.
ФОКС: Проверь мой телефон. Видишь? Исходящие. Неергаард. Набери ему сам. Вот…
БРЭНЧ: Доктор Куртц, может быть…
ДОКТОР КУРТЦ: Бернадетт, мы боимся, что вы не способны позаботиться о себе.
ФОКС: Это шутка? Я правда не понимаю. Это насчет Манджулы?
БРЭНЧ: Никакой Манджулы нет.
ФОКС: Что?
БРЭНЧ: Агент Стрэнг, не могли бы вы…
ФОКС: Агент Стрэнг?
АГЕНТ СТРЭНГ: Добрый день. ФБР.
БРЭНЧ: Агент Стрэнг, раз уж вы здесь, не могли бы вы объяснить моей жене, какой хаос она посеяла своими действиями?
АГЕНТ СТРЭНГ: Вы что, собираетесь тут устроить интервенцию? Это не по моей части.
БРЭНЧ: Я просто…
АГЕНТ СТРЭНГ: Мне за это не платят.
БРЭНЧ: Манджулой подписывалась русская преступная шайка, занимающаяся хищением персональных данных. Они притворялись Манджулой, чтобы завладеть нашими личными банковскими данными. Хуже того – они летят в Сиэтл и собираются нанести удар, пока мы с Би будем в Антарктиде. Все правильно, агент Стрэнг?
АГЕНТ СТРЭНГ: Да, приблизительно.
ФОКС: Я в это не верю. Точнее, не могу в это поверить. Какой удар?
БРЭНЧ: Да я не знаю! Снять все деньги с банковских счетов, брокерских счетов, отобрать свидетельство о собственности, что должно быть нетрудно, поскольку ты передала им все личные данные и пароли! Манджула даже потребовала доверенность на свое имя.
ФОКС: Это неправда. Она мне уже несколько дней не пишет.
Я собиралась ее уволить.
БРЭНЧ: Это потому что ее письма перехватывало ФБР и отвечало от твоего имени. Пойми же наконец!
ДОКТОР КУРТЦ: Бернадетт, присядьте, пожалуйста. Давайте все присядем.
ФОКС: Только не туда…
ДОКТОР КУРТЦ: Ой!
ФОКС: Оно мокрое. Простите, тут крыша течет. Господи, Элджи, как я облажалась. Она все украла?
БРЭНЧ: Слава богу, пока ничего.
ЛИ-СИГАЛ: (Шепчет невнятно.)
БРЭНЧ: Спасибо. Я забыл! Она стащила наши мили.
ФОКС: Мили? Я думала об этом. Извините, я просто в шоке.
ДОКТОР КУРТЦ: Ну вот, теперь мы устроились удобно… почти. Ой! Моя юбка.
ФОКС: Диван тоже мокрый? Простите. Он оранжевого цвета, потому что на крыше водослив проржавел, вот вода сквозь него и капает. Обычно отходит, если потереть лимонным соком с солью. Кто вы?
ДОКТОР КУРТЦ: Доктор Джанелла Куртц. Все в порядке.
Бернадетт, я бы хотела вернуться к предъявлению вам реальности. ФБР получило доступ к вашей электронной почте, и мы узнали, что ранее вы обдумывали самоубийство. Вы запасали таблетки для будущих суицидальных попыток. Вы попытались задавить машиной мать одноклассника дочери.
ФОКС: Ну, это уже просто смешно.
ЛИ-СИГАЛ: (Шумно вздыхает.)
ФОКС: Да заткнитесь вы. Какого черта вы вообще тут делаете? Откройте кто-нибудь окно, пусть эта мошка вылетит.
БРЭНЧ: Бернадетт, прекрати ее так называть!
ФОКС: Простите меня. Не могли бы вы вывести админа из моей гостиной?
ДОКТОР КУРТЦ: Миссис Ли-Сигал, вам действительно стоило бы уйти.
БРЭНЧ: Она останется.
ФОКС: Вот как? Останется? Это почему же?
БРЭНЧ: Она друг…
ФОКС: Правда? Какого рода друг? Не друг семьи, за это я ручаюсь.
БРЭНЧ: Бернадетт, сейчас командуешь не ты.
ФОКС: Минуточку, а это что?
ЛИ-СИГАЛ: Что?
ФОКС: У вас из штанины торчит, вон, внизу.
ЛИ-СИГАЛ: У меня? Где?
ФОКС: Это нижнее белье. У вас из джинсов торчат трусы!
ЛИ-СИГАЛ: Ой. Понятия не имею, как так вышло.
ФОКС: Вы секретарша из Сиэтла, в этом доме вам не место!
ДОКТОР КУРТЦ: Бернадетт права. Это семейное дело.
ЛИ-СИГАЛ: Я с радостью уйду.
АГЕНТ СТРЭНГ: Может, я тоже пойду? Я буду за дверью.
(Прощаются. Звук открывающейся и закрывающейся двери.)
ФОКС: Продолжайте, капитан Куртц – простите, доктор Куртц.
ДОКТОР КУРТЦ: Бернадетт, из-за вашей вражды с соседкой ее дом был разрушен, а тридцать детей, возможно, получили ПТСР. Вы вовсе не собираетесь в Антарктиду. Чтобы избежать поездки, вы решили удалить себе четыре зуба мудрости. Вы добровольно передали персональные данные преступнику, что едва не привело к финансовому краху. Вы не способны взаимодействовать с людьми на самом простом уровне и доверяете интернет-секретарю покупку продуктов, запись на прием к врачам и ведение хозяйственных дел. Департамент строительства, несомненно, признал бы ваш дом негодным для жилья. Все это говорит о серьезной депрессии.
ФОКС: Вы закончили «предъявлять реальность»? Я могу высказаться?
МУЖСКОЙ ГОЛОС: Давай!
КУРТЦ/БРЭНЧ: (Звуки паники.)
(Мы обернулись и увидели мужчину в длинном пальто, глядящего в телефон.)
БРЭНЧ: Вы кто?!
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Детектив Дрисколл. Департамент полиции Сиэтла.
ФОКС: Он тут все время был. Я его видела, когда заходила. ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Простите. Забылся немного. Клемсон принял пас и внес мяч в зону. Простите. Не обращайте на меня внимания.
ДОКТОР КУРТЦ: Бернадетт, Элджин хотел бы рассказать вам, как он вас любит. Элджин?
БРЭНЧ: Бернадетт, да что, черт возьми, с тобой происходит? Я думал, ты горевала из-за выкидышей еще больше, чем я. А ты, оказывается, все это время оплакивала идиотский дом? Твоя история с Двадцатимильным домом – да со мной такое бывает десять раз на дню. Люди и не такое переживают. Это называется «оправиться». Ты выиграла грант Мак-Артура. Ты двадцать лет не можешь забыть, что тебя несправедливо обидел какой-то английский козел – при том, что ты сама его спровоцировала. Ты хоть понимаешь, что эгоистично так себя жалеть? Понимаешь?
ДОКТОР КУРТЦ: Хорошо. Итак. Очень важно признать, что в ваших отношениях присутствуют обида и душевная боль. Но давайте останемся здесь и сейчас. Элджин, почему бы вам не попытаться выразить свою любовь к Бернадетт. Вы говорили, что она замечательная мать… БРЭНЧ: И ты сидишь там в своем трейлере, врешь мне напропалую, аутсорсишь свою жизнь – нет, нашу жизнь – в Индию! А у меня про это спросить не надо было? Ты боишься морской болезни в проливе Дрейка? От этого есть средство. Оно называется «скополаминовый пластырь». Для этого не надо выдирать зубы мудрости и врать мне и Би. Удалять зубы мудрости опасно – от этого иногда умирают. Но ты на это готова – и все ради того, чтобы не пришлось разговаривать с незнакомыми людьми?
Интересно, что об этом подумает Би, когда узнает? И все это оттого, что ты «неудачница»? А может, ты все-таки еще и жена? И мать? Почему бы не поговорить с мужем? Зачем исповедоваться какому-то архитектору, которого ты двадцать лет не видела? Боже, да ты просто больная. Больная. Меня от тебя тошнит.
ДОКТОР КУРТЦ: Один из способов показать свою любовь – это объятие.
БРЭНЧ: Бернадетт, ты ненормальная. Как будто тебя похитили инопланетяне, а взамен оставили копию – озлобленную, психованную, извращенную версию тебя. Я до такой степени в это поверил, что однажды ночью дотянулся и пощупал твои локти. Я подумал – какая бы точная копия ни была, они не сумеют сделать такие же острые локти. Но локти были на месте. Ты тогда проснулась. Помнишь?
ФОКС: Да, я помню.
БРЭНЧ: Когда я очнулся, то понял – господи, она же утащит меня за собой. Бернадетт сошла с ума, но себя я потопить не дам. У меня дочь. У меня семья. У меня в подчинении двести пятьдесят человек, которые на меня полагаются. Их семьи на меня полагаются. Я не стану прыгать со скалы вслед за тобой.
ФОКС: (Плачет.)
БРЭНЧ: И за это ты меня ненавидишь? Высмеиваешь, считаешь простаком – потому что я люблю свою семью? Работу? Люблю книги? И давно ты меня презираешь? Можешь назвать точную дату? Или придется уточнить у интернет-секретаря, которому ты платишь семьдесят пять центов в час, хотя на самом деле это русская мафия, которая обналичила наши мили и направляется в Сиэтл, чтобы тебя убить? Господи Иисусе, заткните меня кто-нибудь!
ДОКТОР КУРТЦ: Давайте тогда закруглимся с любовью и перейдем к страданиям, которые Бернадетт причинила окружающим своим поведением.
БРЭНЧ: Вы издеваетесь? Перейдем к страданиям?
ФОКС: Про страдания я знаю.
ДОКТОР КУРТЦ: Отлично. Дальше… Я забыла, что дальше.
У нас уже есть реальность, любовь, страдания…
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Не смотрите на меня.
ДОКТОР КУРТЦ: Мне нужно свериться с записями.
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Можно я спрошу? Чей это кофе?
Я свой где-то поставил…
ДОКТОР КУРТЦ: Обещание поддержки!
БРЭНЧ: Конечно, я тебя поддержу. Ты моя жена. Ты мать Би.
Какая удача, что у нас остались гроши, и я могу за эту поддержку заплатить.
ФОКС: Элджи, мне очень стыдно. Не знаю, как я смогу это загладить. Ты прав, мне нужна помощь. Я все сделаю. Давай начнем с Антарктиды. Мы там будем только втроем, никаких компьютеров, никакой работы…
БРЭНЧ: Значит, опять во всем виноват «Майкрософт»?
ФОКС: Я просто говорю – мы втроем, всей семьей, никаких отвлекающих факторов…
БРЭНЧ: Я с тобой в Антарктиду не поеду. Я тебя при первой возможности за борт столкну.
ФОКС: Что, мы все отменим?
БРЭНЧ: Я никогда бы не поступил так с Би. Она весь год читала книжки и делала доклады про Антарктиду.
ФОКС: Тогда я ничего не понимаю…
ДОКТОР КУРТЦ: Бернадетт, я предлагаю вам поработать со мной в ближайшие несколько недель.
ФОКС: Вы едете с нами? Какое экзотическое решение.
ДОКТОР КУРТЦ: Нет, не еду. Вам нужно сосредоточиться на выздоровлении, Бернадетт.
ФОКС: Я до сих пор толком не знаю, какое вы имеете к нам отношение.
ДОКТОР КУРТЦ: Я психиатр, работаю в «Мадрона Хилл».
ФОКС: «Мадрона Хилл»? Психушка? Господи боже, ты сдаешь меня в психушку? Элджи! Как ты мог?!
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Вот дерьмо! Вы серьезно хотите отправить ее в психушку?
БРЭНЧ: Бернадетт, тебе нужна помощь.
ФОКС: Так ты увезешь Би в Антарктиду, а меня запрешь в «Мадрона Хилл»? Ты не сможешь этого сделать!
ДОКТОР КУРТЦ: Мы бы хотели, чтобы вы поступили к нам добровольно.
ФОКС: О Господи! Вэн поэтому приехал? Чтобы отвлекать Би снежными барсами и каруселями, пока папа будет упекать маму в психбольницу?
БРЭНЧ: Ты все еще не понимаешь, насколько ты больна, да?
ФОКС: Элджи, посмотри на меня. Я запуталась. Но я справлюсь. Мы вместе справимся. Ради нас. Ради Би. Но я не подпущу к себе этих… интервентов. Простите, но я хочу писать.
Или мне нужно спросить разрешения у доктора?
ДОКТОР КУРТЦ: Пожалуйста, идите…
ФОКС: Боже, это вы! Это он! Элджи!
БРЭНЧ: Что?
ФОКС: Тот тип, что следил за мной тогда в ресторане, я тебе говорила, помнишь? Это он. Вы за мной следили, правда?
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Вы не должны были заметить. Но да.
ФОКС: Смысл всего этого в том, что я должна быть сумасшедшей. Какое счастье, что он правда за мной следил, теперь я хотя бы уверена, что я не псих.
(Закрывается дверь ванной. Долгая пауза.)
БРЭНЧ: За Бернадетт действительно следили. Что, если она правда отменила прием у доктора Неергаарда? Давайте хотя бы проверим?
ДОКТОР КУРТЦ: Сомнение – естественный, даже необходимый компонент интервенций. Мы с вами это обсуждали.
Помните – ваша жена не обратится за помощью по доброй воле. Мы хотим предотвратить худшее.
БРЭНЧ: А сейчас что? Разве не худшее?
ДОКТОР КУРТЦ: Худшее – это смерть. Сейчас мы пытаемся не дать Бернадетт опуститься.
БРЭНЧ: Что в этом хорошего для Би?
ДОКТОР КУРТЦ: Ее маме помогут.
БРЭНЧ: Боже мой.
ДОКТОР КУРТЦ: Что такое?
БРЭНЧ: Ее сумка. Пару дней назад были уложены только наши с Би сумки. Это сумка Бернадетт. Теперь и она уложена.
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Что вы хотите сказать?
БРЭНЧ: Доктор Куртц, она собиралась ехать! Может, она слишком доверилась интернету и попалась в лапы мошенников. У людей сплошь и рядом похищают персональные данные. Их за это не упекают в дурдом…
ДОКТОР КУРТЦ: Мистер Брэнч…
(Стук в дверь ванной.)
БРЭНЧ: Бернадетт, прости меня. Давай поговорим.
(Удары ногами в дверь.)
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Вызываю подкрепление.
ДОКТОР КУРТЦ: Мистер Брэнч!
БРЭНЧ: Пустите меня! Бернадетт! Почему она не отвечает?
Сэр…
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Я здесь.
БРЭНЧ: Что если она приняла таблетки или разбила окно и вскрыла вены? Бернадетт!
(Открывается входная дверь.)
АГЕНТ СТРЭНГ: Есть проблемы?
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Она зашла в ванную несколько минут назад. И не отвечает.
АГЕНТ СТРЭНГ: Отойдите. Мисс Фокс!
(Долго пинает дверь ногой.)
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Ее тут нет. Кран открыт.
БРЭНЧ: Ее нет?
ДОКТОР КУРТЦ: Там есть окно?
АГЕНТ СТРЭНГ: Закрыто. (Открывает окно.) Земля очень далеко. Тут слишком высоко, она бы не смогла прыгнуть, не повредив ноги. Карниза никакого нет. Я стоял у входной двери. (Радиопомехи.) Кевин, что видел?
ГОЛОС ПО РАЦИИ: Никто не входил и не выходил.
БРЭНЧ: Не испарилась же она. Вы ведь стояли у двери ванной?
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Я отошел на секундочку. Взглянуть на сумку.
АГЕНТ СТРЭНГ: Господи.
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Он так сказал, словно там что-то необыкновенное.
ДОКТОР КУРТЦ: Она только в эту дверь могла… Куда она ведет?
БРЭНЧ: В подвал. Мы его не открываем. Он зарос ежевикой.
Детектив, не поможете?
(Скрежет двери об пол.)
ДОКТОР КУРТЦ: Ну и запах.
ДЕТЕКТИВ ДРИСКОЛЛ: Ы-ы-э.
АГЕНТ СТРЭНГ: Сюда она спуститься точно не могла…
(Звук заводящегося мотора.)
ДОКТОР КУРТЦ: Что это?
БРЭНЧ: Косилка. Если она все же в подвале…
ДОКТОР КУРТЦ: Туда невозможно…
(Громкий звук мотора.)
ДОКТОР КУРТЦ: Мистер Брэнч!
Мистер Брэнч полез в подвал, но упал в заросли ежевики. Вышел весь в крови, вместо одежды – клочья. Он порвал себе левое веко и сильно поцарапал глаз. «Скорая помощь» увезла его в глазную клинику больницы «Вирджиния Мэйсон». Кинологи с собаками обыскали дом. Никаких следов Бернадетт Фокс не нашли.
Часть V
Муки и состраданье к ним
Би!
Позвонила мисс Уэбб и сказала, что твою кружку с жирафом покрыли глазурью, обожгли, и ее можно забирать. Я зашел в «Галер-стрит». Учительница первого класса отдала мне прощальный плакат, который сделали для тебя ее ученики. Он такой яркий – я подумал, ты захочешь повесить его на стену у себя в комнате (кружку оставляю себе под тем предлогом, что при пересылке она разобьется). Моя хорошая, школа «Галер-стрит» в полном составе передает тебе привет – от малышей до Гвен Гудиер.
Сиэтл после твоего отъезда ничуть не изменился. Было три солнечных дня, но теперь снова льет. От мамы до сих нет никаких вестей. Я постоянно на связи с сотовым оператором и системой поддержки банковских карт. Как только что-нибудь произойдет, они сразу мне сообщат.
Би, запомни, вся эта ситуация не имеет к тебе никакого отношения. Это взрослая проблема между мной и мамой. Все сложно, и я не уверен, что сам все полностью понимаю. Самое главное, чтобы ты помнила, что мы оба тебя очень любим.
На следующей неделе я лечу в Колумбию. Думаю, смогу заехать в «Чот», забрать тебя, и мы на несколько дней махнем в Нью-Йорк. Остановимся в «Плаза», как Элоиза [23] .
Я ужасно скучаю по тебе, звони мне в любое время или выходи в скайп, если изменишь о нем свое мнение.
23
Шестилетняя сорвиголова Элоиза – героиня популярных в США детских книжек и фильмов – живет в нью-йоркском отеле «Плаза» вместе с няней, псом и черепахой.
С любовью, папа
Дорогая Одри!
Надеюсь, у тебя все в порядке. Как ты устроилась в Аризоне? Или в Юте? Или в Нью-Мексико? Уоррен сказал только, что вы в мотеле посреди пустыни, без сотовой связи и интернета, чтоб вас!
Не знаю, какие из последних новостей до тебя дошли, так что начну сначала.
Как ты догадалась задолго до меня, работа в «Саманте-2» очень сблизила нас с Элджи. С моей стороны все началось с восхищения его гением, а затем, когда он доверился мне и рассказал, какому насилию подвергается в семье, это чувство расцвело в нечто большее.
В восьмом классе проходят Шекспира. Линкольну задали выучить монолог. (Расскажи об этом Кайлу – он обрадуется, что больше не учится в «Галер-стрит»!) Линкольну достался отрывок из «Отелло», где Мавр отстаивает их с Дездемоной право на любовь. Это наша с Элджи история в двух словах:
Она меня за муки полюбила,А я ее – за состраданье к ним [24] .Лучше Шекспира не скажешь, правда?
24
Пер. П. Вейнберга.