Куда уходит любовь
Шрифт:
– Благодарю вас, ваша честь.
Гордон, садясь, пристально посмотрел на меня. Я снова повернулся к судье.
– Могу ли я вызвать свидетеля?
Судья кивнул.
Я пересек помещение суда и открыл дверь в приемную. В дальнем углу ее окна сидела Анна. Я кивнул ей, и она вошла в зал суда.
– Ваша честь, это Анна Страделла, – представил я свидетеля. Лицо Норы было бледным от гнева. Я слышал, как она что-то прошептала Гордону. Старая леди была просто спокойна, а Дани искренне заинтересована.
– Садитесь, пожалуйста, мисс Страделла, – судья показал на стул рядом с собой. Анна села, и к ней подошел секретарь суда, держа в руках Библию. Анна принесла присягу.
– Вы можете приступать, полковник, – сказал судья. Глаза его за стеклами очков лучились живым любопытством. На лице его появился интерес.
Анна была вся в черном, но темное одеяние не могло скрыть ее пышных форм. Она сидела безмолвно, вцепившись обеими руками в сумочку.
– Не расскажите ли суду, как мы встретились, Анна? – спросил я.
– Я встретила полковника Кэри, когда он пришел на похоронную церемонию поговорить с семьей Тони Риччио.
Краем глаза я заметил, как Дани внезапно наклонилась вперед, всматриваясь в девушку.
– Что вы там делали, Анна?
– Тони был моим женихом, – тихо ответила она. – Мы были обручены и собирались пожениться.
– Как долго вы были в таких отношениях?
– Девять лет.
– Долгий срок для обручения, не так ли?
– Пожалуй, да, – согласилась она. – Но Тони хотел дождаться, пока он станет богатым.
– Понимаю. Вы знали, что он работает у мисс Хайден, не так ли? Она кивнула.
– Вы когда-нибудь обсуждали с Тони характер этой работы? Она покачала головой.
– Нет, никогда. Но Тони часто рассказывал о мисс Хайден.
– Что он говорил о ней? Гордон сорвался с места.
– Я должен выразить решительный протест против такой линии допроса, ваша честь! Их взаимоотношения совершенно несущественны и не имеют никакого отношения к рассматриваемому делу.
– Протест отклоняется, – едва ли не небрежно сказал судья. Я видел, что он сам заинтересован моими действиями. – Продолжайте, полковник Кэри.
– Он говорил, что она богатая дама средних лет и что в один прекрасный день он получит от нее кучу денег.
Я бросил взгляд на Нору. Она сидела белая, как полотно, с искаженным от гнева лицом. Я снова обратился к Анне:
– Говорил ли он что-нибудь об отношениях со своей хозяйкой, в доме которой он жил?
– Да, – еле слышно шепнула она. – Он говорил, что разрывается между матерью и дочкой и не знает, куда податься.
– То есть, насколько я понимаю, он был в интимных отношениях с обеими?
– Да.
– Был ли он в это время в таких же отношениях с вами? Анна уставилась в пол.
– Да, – наконец прошептала она.
– И вы не протестовали против отношений, которые сложились у него с мисс Хайден и ее дочерью?
– Что толку, если бы я и протестовала? – горько спросила она. – Он говорил мне, что ему приходится. Это было частью его обязанностей.
– Это ложь! – внезапно крикнула Дани. – Грязная ложь!
Судья гулко стукнул своим молотком. – Тихо, Даниэль, – предупредил он ее. – Или я прикажу вывести тебя из зала.
Дани с окаменевшим лицом посмотрела на меня. Теперь я знаю, как чувствовал себя Иуда, когда на него глядел Иисус Христос. Я повернулся к Анне.
– Когда вы в последний раз видели своего жениха живым? – спросил я.
– Примерно за две недели до его смерти.
– Что он вам тогда говорил?
– Он вручил мне большой коричневый конверт и попросил сохранить его для него. Он сказал, что в нем письма от мисс Хайден и ее дочери. И что не пройдет много времени, как они принесут ему кучу денег. Хватит, чтобы мы могли пожениться.
– Вы читали эти письма?
– Нет. Конверт был запечатан.
– И что вы с ними сделали?
– Я спрятала их, – сказала она. – Затем как-то вечером брат сказал мне, что Тони просит их вернуть ему, и я отдала их брату. И только затем я узнала, что Тони был уже мертв.
– Что ваш брат сделал с этими письмами?
– Он их продал.
– Кому?
– Мисс Хайден.
– Но ведь мисс Хайден получила не все письма, не так ли?
– Да. Два из них мой брат оставил у себя.
– И что он с ними сделал? Она в упор посмотрела на меня.
– Он их продал вам за сто долларов. На этот раз с места сорвалась Нора.
– Грязный маленький подонок!
Гордон сидел, выпрямившись, по его лицу я видел, что он удивлен не меньше остальных. Скорее всего, он даже не знал о существовании этих писем.
Я вынул их из кармана.
– Те ли это письма, которые ваш брат вручил вам, чтобы вы передали их мне? – спросил я.
Она посмотрела на них.
– Те.
– Это все, Анна. Благодарю вас.
Встав, она двинулась к выходу. Остановившись у распахнутых дверей, она на секунду остановилась, глядя назад, и двери за ней закрылись.
– Я хотел бы прочитать выдержку из одного из этих писем, – сказал я и тут же, не дожидаясь реакции судьи, прочел последний абзац из письма Норы.
– Мама, ты не говорила мне, что собираешься выйти за него замуж! – воскликнула Дани. Она смотрела на нее, и в ее взгляде читалось прямое обвинение. – Ты мне не говорила!
– Тихо, Дани! – инспектор по надзору взяла Дани за руку. Гордон уже стоял.
– Я считаю, что показания этой женщины и выдержка из письма должны быть вычеркнуты из протокола как несущественные и бездоказательные.