Куда ведёт Куросиво
Шрифт:
Рита и Мигель не сразу нашлись, что сказать, столько печали прозвучало в вопросе Сёко.
– Вы пробовали их искать? – спросила Рита.
– Да, но… – произнёс Такума.
– … не нашли… – завершила Сёко, и на глазах у неё появились слёзы.
– Вам обязательно надо ехать в Японию! – воскликнула Рита с сочувствием.
– Да, – кивнул Такума, – мы так и решили. – Японская пословица говорит: «К познанию нет короткой дороги».
– Время вспомнить и найти истоки, – добавила Сёко.
Такума обнял жену:
– Уверен, в твоей семье много
– Сёко-сан, – проговорил Мигель, – спойте нам, пожалуйста.
Сёко улыбнулась:
– Для маленькой аудитории спою, так и быть.
Рита и Мигель с удивлением наблюдали, как Такума достал из футляра флейту и заиграл в аккомпанимент жене. Глубокий и чистый голос повёл в Японию, такую далёкую по расстоянию, и такую близкую по меркам души. Кровь не обманешь – в напеве Сёко звучала пронзительная грусть Японских островов, балансирующих на хрупкой грани бытия-небытия.
На обратном пути Рита и Мигель, боясь разрушить очарование вечера, ехали в тишине. У гостиницы Мигель произнёс:
– Перуанская флейта, на которой играл Такума, одинакова по устройству и звуку с японской. Это тебе для размышлений на тему совпадений по теории Вадима.
– Ты, оказывается, прекрасно в ней плаваешь, – посмотрела на него Рита.
Мигель усмехнулся:
– Снимаемся с якоря завтра в шесть утра.
Глава IV. Кассия
Рита стояла у края тротуара с рюкзаком на плечах, размер которого мало вязался с утончённостью хозяйки. Видавший виды джип материализовался из утреннего тумана и притормозил, из него вышел Мигель. Габариты машины, в свою очередь, никак не соответствовали малорослому Мигелю, и видя изумление Риты, он произнёс:
– Мой вездеход, вызволял меня, надо отдать должное, из разных ситуаций, – и нежно похлопал машину по боку, как по крупу лошади.
Мигель помог Рите загрузить вещи, и они отправились в путь, на котором их поджидала неизвестность – удел таких путешествий.
Через пару часов они добрались до первого населённого пункта в предгорье и столкнулись с первыми изменениями в планах. Местные жители предупредили, что велика вероятность дождей, и до посёлка Куаро лучше добираться на лошадях. Пришлось поменять способ передвижения раньше, чем предполагалось. Мигель протянул Рите пончо:
– К вечеру выше в горах пригодится.
Рита с благодарностью его взяла и прицепила к рюкзаку. Мигель подтянул у лошадей подпруги и переложил всю имеющуюся поклажу на их спины, затем ловко подсадил Риту:
– Одно правило – вниз смотреть не рекомендую, – сказал он и тронул лошадь.
Рита последовала за ним. Мигель оказался прав: дорога лежала возле захватывающих дух обрывов, и Рита не удержалась, глянула вниз. Она чуть не вылетела из седла от открывшейся взгляду бездны. Как почувствовав, Мигель, не оборачиваясь, повторил:
– Головой не крутить.
К посёлку они подъехали, когда солнце присело на видневшуюся на горизонте самую высокую гору, позолотило дорогу, и с прощальным лучом
– Здесь живёт моя старинная знакомая, – сказал Мигель. – Она всегда меня выручает, если мой путь лежит через эти места.
Он постучал. Дверь открыла старая женщина. Лицо её было в глубоких морщинах. «Как в складках древней горы», – подумала Рита. Черты говорили о европейском происхождении, хотя кожа была тёмной, волосы, заплетённые в две косы, иссиня-чёрными. Одета она была в пончо и пышную юбку, ноги при этом оставались босыми.
Женщина узнала Мигеля и пригласила войти. Жила она одна. На старенькой глиняной печке пеклись кукурузные лепёшки уминта. В углу комнаты лежало деревянное веретено с пряслицем, и приостановленное на середине работы пёстрое покрывало. Видимо, они, оторвали её от прядения.
– Кассия, это Рита, – произнёс Мигель на испанском и продолжил на кечуа: Передай, что я выполнил задание.
Кассия посмотрела на Риту и, покачав головой, сказала:
– Подождём, звёзды подскажут, нужно ли это делать, – и вышла во двор.
– Хозяйка не особо рада нас видеть? – спросила Рита.
– Всё в порядке. У Кассии своеобразные манеры, – усмехнулся Мигель и зажёг керосиновую лампу.
Рита с любопытством стала оглядывать хижину. Повсюду на деревянных крючках были развешаны ловушки для снов. Рита качнула одну и погладила шелковистые перья. Они уже забрасывали свои сети для поимки видений, ждущих своего часа появления при этом тусклом убаюкивающем освещении. Потрогала покрывало, ворсистое и мягкое, где на симметричном орнаменте хлопал крыльями кондор, а верхушки ромбов отправляли на все четыре стороны.
– Необычное имя Кассия, напоминает созвездие Кассиопеи, – произнесла Рита приглушённым голосом, как будто боясь вспугнуть таинственность, наполнившую хижину.
Мигель немного скованно улыбнулся:
– История жизни Кассии и того более! Как из приключенческой фантастики!
На словах Мигеля вошла хозяйка и затряслась от смеха:
– Мои родители были астрономами, – заговорила она на испанском. – Назвали меня в честь их любимого созвездия Кассиопеи. Приехали они сюда, как и вы, в экспедицию. Влюбились в горы и небо, и остались. Здесь родилась я. Однажды, они делали астрономические вычисления в горах, и так и не вернулись. Что с ними случилось, никто не знает, возможно, слились со звёздами и забыли о нашем мире.
Рита ловила каждое слово: «Вот они мифы, которыми наполнена вся здешняя атмосфера, и рождаются прямо при мне!» – думала она.
– В двенадцать лет я осталась одна, – продолжала Кассия. – Меня растили всем посёлком, и я никогда не покидала его. Исчезновение двух учёных никого не обеспокоило, словно они стёрли о себе память. Но родители многому успели меня научить. Я прочитала все оставшиеся записи, и совершенно уверена, они улетели жить на другую планету.
Мигель округлил глаза и подмигнул Рите, но та была полностью во власти необыкновенного рассказа, и не замечала мимики Мигеля.