Кумир
Шрифт:
— Почему? Почему они его одобрили? Они считают меня неправомочным самому принять такое решение?
— Я думаю, не это сейчас предмет обсуждения,— пожал плечами и покачал головой Бендер.
— Я задаю вопрос. Я президент Соединенных Штатов и лидер партии или нет?
— Ты, конечно. Просто они послали тебе намек на то, что без них ты можешь превратиться в ничто.
Сэм Бейкер сложил руки и опустил голову на грудь.
— Ты должен смотреть фактам в лицо, Сэм. Ты не сможешь
— Либо что?
— Либо можешь не ехать в Сент-Луис.
Сэм Бейкер сидел некоторое время в неподвижности, задумавшись. Затем сказал:
— Лу, тебе не приходило в голову, что Рамирес и его убийцы хотели большего, нежели контроль над контрас?
— Например? — поднял голову Бендер.
— Если Рамирес нанял Петерсена убить Мартинеса, возможно, его замыслы шли дальше желания сменить руководство контрас. Возможно, он хочет назначить следующего президента Соединенных Штатов.
— И кого же?
— Фэллона. Ты допускаешь подобную вероятность?
— Сэм, я думаю, тебя заносит,— пожал плечами Лу Бендер.
— Ну хорошо, опровергни меня.
— Хорошо,— сказал Бендер,— если ты упражняешься в диалектике, значит, ты уверен, что Фэллон в заговоре.
— Возможно.
— Сэм, ну в самом деле. И ты можешь поверить, что Терри Фэллон стоял на одном помосте с Мартинесом и позволил человеку стрелять в себя — в надежде, что рана не окажется фатальной?
— Может быть, рана Фэллона была случайной.
— Сэм, ну пожалуйста, это уже фантастика.
— А может, Фэллон и впрямь верит в свою избранность.
— Избранник судьбы? — фыркнул Бендер.
— Он же сказал мне, что судьба избрала его стоять на трибуне.
Бендер поставил стакан, его легкомыслие улетучилось.
— Что он тебе сказал?
— Судьба…
— Судьба? Он толковал о судьбе?
— Да. Он сказал, что судьба выбрала место для убийства Мартинеса.
Бендер выпрямился в своем кресле. Напряженность, настороженность отразились на его лице.
— Что он еще говорил?
— "Место выбирает судьба. Я честолюбив. Я был…"
Бендер продолжил за него:
— "Я был там. И я оказался настолько удачлив, чтобы выжить. И не прошу за это прощения".
— Как ты узнал, что он сказал именно это? — уставился на него президент.
— Ради всего святого! — Бендер вскочил на ноги. Его стакан упал на пол, но он не заметил.— Ради всего святого, это же просто спектакль!
Бендер одной рукой схватился за лоб, другой оперся о спинку кресла. Внезапно он понял, кто играл третью скрипку.
— Чертов спектакль, Сэм. Все
— Да… именно так.
— Сэм, послушай меня! — Бендер пересек комнату и подошел к креслу президента.— Я наблюдал за ним по телевизору в то утро. Я видел, как он встал и, пошатываясь, подошел к микрофону с пулевой раной в боку. Я слышал, что он сказал, какие слова, и тогда же подумал: бог мой, да это же просто чудо! Но это не было чудом. Это было отрепетировано. Нам показали спектакль.
Президент покачал головой.
— Теперь, Лу, ты становишься смешным.
— Да послушай меня, Сэм. Этот сукин сын знал, что Петерсен собирается убить Мартинеса. Черт возьми, он знал. Он сам это спланировал. У него и речь была уже заготовлена. Ради всего святого, Сэм, это Терри Фэллон убил Октавио Мартинеса. Он и Рамирес наняли Петерсена, а затем приказали убить его самого. Ради всего святого, Сэм…— Тут внезапно Бендер похолодел.
— Лу,— мягко сказал президент.— Даже если это правда, мы ничего не можем с этим поделать без доказательств.
Голос Бендера осекся, тон стал зловещим.
— Кто сказал, что ты должен с этим что-нибудь делать?
Потирая руки, Бендер пересек комнату.
— Это хорошо, Сэм. Очень хорошо.— Затем он развернулся.— А теперь слушай. Ты берешь Фэллона вторым номером в совместный список. Вы вместе проводите избирательную кампанию. Выигрываете на выборах. Как ты можешь в твоем положении отставить подобного героя, кумира нации?
— Ты что, Лу, потерял рассудок?
Но Бендер продолжал, словно не слыша:
— Вы выигрываете на выборах. Затем ты подвергаешь Рамиреса и других мелких крыс из числа контрас пыткам. Их мучают, пока они не выхаркают с кровью все, что знают о Фэллоне,— рассмеялся Бендер.— Затем тебе остается только помахать этим перед носом у Фэллона, и он уйдет в отставку, вернется преподавать историю. У тебя будет еще четыре года, и мы найдем кого-нибудь на открывшуюся вакансию.
Президент смотрел на Бендера пустыми, невыразительными глазами:
— Лу, ты это серьезно?
— Совершенно серьезно.
— Ты понимаешь, что говоришь?
— Но другого пути нет, Сэм,— сказал Бендер.— Нет больше другого пути.
Сэм Бейкер откинулся в кресле.
— Ты должен дать мне время обдумать это,— он посмотрел на часы.— Уже поздно,— сказал он.
— Мы поговорим утром.— Бендер направился к двери.— И не волнуйся, Сэм. Мы возьмем их за глотку.— Он крепко стукнул кулаком о ладонь. И вышел.
Сэм Бейкер ссутулился в своем кресле и поглядел на книгу, оставленную на краю стола. Затем взялся за телефон.