Купи себе Манхэттен (= Бабки на бочку)
Шрифт:
– Сегодня запиши на два тюка меньше, лады?
– Ты с ума сошел!
– взвился Алик.
– Это же не мой товар! И не их, и не твой.
– Ты мне тюльку не гони, - рассвирепел вдруг обычно тихий Хлюст.
– Ты давай делай, что велят.
– Я завтра же позвоню Кресту, - предупредил Алик.
– Да видал я твоего Креста!
– почти подпрыгнул Хлюст. Видно было, что Манхэттен задел его за живое.
– Ты Библию читал?
– Ну читал, - не слишком уверенно ответил Манхэттен.
– Тогда ты должен помнить,
– Это он, наверное, тебе велел, - отвел Манхэттен руку Хлюста, протянутую к его вороту.
– Лично мне он говорил нечто совсем другое. Понял?
Сопровождавшие Хлюста парни вышли из-за машины, глубоко засунув руки в карманы.
– Че им надоть, Хлюст?
– сплюнул один из них под ноги.
– Давай мы им по лекарству выпишем.
– Погодите, успеем, - остановил их Хлюст.
– Они ещё нас попомнят. Вы, падлы, забыли, что если свою копейку куете, то надо и других не забывать. Но ничего, попомните еще. Поехали!
Он сел в кабину, а двое сопровождавших его полезли в кузов. Один из них мне особенно запомнился. Высокий, худой, в какой-то полувоенной форме защитного цвета, в фуражке с кокардой. Прямо белый офицер из кино.
Он поймал мой взгляд.
– Чего смотришь? Срисовать хошь? Ну смотри, запоминай Мишаню.
И они уехали.
– Ну вот, теперь и с Хлюстом отношения испортили, - огорченно вздохнул Дима.
– Да пошел он, Хлюст этот! Будем мы ещё бандитам пятки лизать! озлился я.
– А что мы, по-твоему, здесь делаем?
– спросил грустный Алик.
– Мы здесь как раз этим и занимаемся.
– Мы здесь, между прочим, деньги зарабатываем. И неплохие деньги, заметь! Раньше тебе такое и не снилось.
– Ну тогда считай, что мы лижем бандитам пятки за "бабки", - фыркнул Дима.
– Пусть тебя это греет.
В общем, настроение у нас было на нуле. Несколько дней мы отдыхали. На четвертый день, вечером, в дверь к нам неожиданно постучался Леха. Вот кого мы не ожидали здесь увидеть!
– Хлюста у вас нет?
– спросил он у меня.
– Нет, четыре дня не было. Он товар отправлял.
– Вот и ладно. Мне пока без него велено с вами поговорить. Давай приглашай, чего на пороге держишь. Я еле отыскал вас, напутано тут с улицами...
Мы вошли в дом, Димка сидел за столом, Манхэттен валялся на кровати, заложив руки за голову. Оба удивились появлению Лехи.
Тот сказал, что товар получен, деньги частично привез он, а остальные должны подойти на днях. Заявил, что Крест нами доволен, но просил отчет. Манхэттен тут же достал тетрадку. Вот когда мы оценили его каждодневные труды по составлению двойной бухгалтерии.
Леха взглянул на итоговые цифры и нахмурился.
– Кто писал писульку?
– спросил он.
– Ну, я писал, - отозвался Манхэттен.
– А что?
– Да вот, я сам присутствовал, когда товар выгружали, и мне дали цифры. Что-то не сходится. Объясни.
Мы переглянулись, вспомнив Хлюста. Алик равнодушно пожал плечами и ответил:
– Это, наверное, Хлюст.
– Почем знаешь?
– прищурился Леха.
И мы рассказали ему про инцидент с тюками, когда Хлюст требовал занизить цифру.
– Ладно, вы пока молчок, мы сами разберемся. Но если сбрехнули смотрите!
И тут как раз подъехала машина, и раздался условный короткий свист Хлюста.
– А вот и он сам. Спросить его не хочешь?
– поинтересовался Димка у Лехи.
– Спросить успеется. Это не мне решать, с кого чего спрашивать, отмахнулся Леха.
– Вы покалякайте, а я в той комнатке посижу тихонько. Вы мимоходом спросите у него про тюки.
Он нырнул за занавеску, которая заменяла нам двери в смежные комнаты, и затих, а я пошел открывать. Хлюст прибыл не один. Как видно, перестал доверять нам. Правда, провожатые его остались во дворе, присев на корточки и попыхивая сигаретами, но раньше, если не было погрузок, он приезжал один.
– Вот пришли деньги, - он грубо бросил пакет на стол.
– Давай посчитаем?
– предложил Манхэттен.
– Тебе надо, ты и считай, - оскалился Хлюст.
– Мое дело передать. Если где чего и не хватает, это меня не касается. Это вам перед Крестом ответ держать, а с меня спроса нет. Меня Крест знает.
– Ну если Крест знает, то мы можем быть спокойны, - сказал Дима.
– Вы, фрайера, что-то разговорчивые стали, - совсем завелся Хлюст. Вас уже резать пора. Вы смотрите, со мной лучше ладить. А то неровен час налетят лихие люди, глотки порежут - и товар с деньгами уведут.
– А как это - ладить с тобой?
– в упор спросил Алик.
– Делать, как я вам велю, - оживился Хлюст.
– С Креста не убудет, у них там деньги фартовые, шальные. Здесь каждую копейку зубами вырываешь, а там сами несут. Не знаешь, как делать? Завысь малость закупочные цены, придержи чуток товара, отщипни немного от денег. И им хорошо, и мне кое-что в рот перепадет, и вам обломится.
– Не, Хлюст, мы в такие игры не играем, - категорически отказался я. На двух стульях сидеть - жопа заболит.
– Ну-ну, - зло мотнул головой Хлюст.
– Как бы она у тебя вообще не отвалилась. Не пожалейте потом. И не вздумайте настучать. Москва - далеко, отсюда не видно.
Он ушел. Леха вышел из комнаты, покачал головой.
– Ну и сука этот Хлюст! Ладно, Крест с ним разберется. А вы давайте, своим делом занимайтесь. Не бойтесь, скоро ждите гостей. Сами не звоните, только если совсем караул. Если всерьез Хлюст станет угрожать - делайте, что велит.
И он ушел, оставив нам деньги. Мы пересчитали, в общей сложности на руках у нас оказалось три миллиона долларов, не считая заработанных, то бишь уже наших, и частично замотанных у Креста и компании. Но тут нас совесть не мучила.