Купид: Бесконечная ночь
Шрифт:
— Я так и знал, — рычит Скиннер, медленно поворачиваясь.
Я не понимаю, что он имеет в виду, но потом моя собака приседает и угрожающе рычит. И это её поведение разрушает чары. Я высвобождаю пальцы из руки Сая, прежде чем это увидит Пейшенс, но её внимание всё рано приковано не к нам. Как и её брат, она смотрит в коридор в том направлении, откуда мы пришли.
— Кто-то умирает, — тихо говорит она и начинает пробираться по воде вперёд.
— Пейшенс! — я следую за ней первая, затем Сай и Скиннер делают тоже. Мали с лаем стремительно догоняет меня. Она не потеряла своих инстинктов,
За поворотом целительница останавливается. Я смотрю немного дальше и сразу его замечаю: длинноволосый парень-купид. Я быстро хватаю Мали за ошейник и сдерживаю.
— Он показал нам короткий путь. Я думал, что он слишком слаб, чтобы следовать за нами… я должен был догадаться, — говорит Скиннер.
Уже в доме Конроя ему было сложно учуять купидов издалека. Но здесь, в канализации тем более, я не могу его в этом винить. Зловоние, которое уже для меня достаточно ужасно, должно быть для него невыносимо.
Сай смотрит на это иначе. Совершенно иначе.
— Ты, грязный предатель, — шипит он на Скиннера.
— Шшш, — Пейшес поднимает руку, заставляя его замолчать. Она всё ещё стоит спиной к нам, лицом к купиду.
Он делает несколько неуверенных шагов вдоль стены, прижимаясь к ней. Шатается. Затем падает на колени перед целительницей. По солоноватой воде расходятся небольшие волны, накатывая на наши ноги, затем вода успокаивается, и всё, что я слышу — это хриплое дыхание ловца детей. Он смиренно опускает голову. С тех пор, как я живу, с тех пор, как пишется история целителей, купидов и созерцателей, дети, подобные Пейшенс, всегда были добычей. Те, кто должен быть на чеку и прятаться. Преследователи, однако, были хищниками, оружием из плоти и крови, быстрые, беспощадные и смертоносные. Ни одному купиду не пришла бы идея проявить слабость, потому что что-то, вроде настоящей слабости, у ловцов детей, похоже, не существовало. До сегодняшнего дня. Любой из нас четверых мог убить сидящего на полу одним единственным ударом.
— Я же тебя предупреждал, что мы с тобой сделаем, если…
— … я украду машину! — быстро перебивает купид Скиннера. — Простите меня, — добавляет он уже тише. — Я не мог по-другому…
Сай рядом со мной качает головой.
— Пейшенс, отойди!
Он в ещё большем замешательстве, чем я. В этот момент он переживает то же, что я ощутила раньше, когда Скиннер не позволил мне убить длинноволосого.
— Нет, — её голос твёрд, он почти как искусственный, отражается от высоких сводов. Она бросает на нас взгляд через плечо, такой серьёзный, будто она намного старше своих лет. Потом она делает ещё один шаг вперёд, склоняется над купидом и кладёт ладони на его израненные щеки.
Сай бросается вперёд, чтобы схватить её и оттащить назад, но я крепко его держу. Я делаю это неосознанно, скорее, как рефлекс, потому что в этот момент это Сай тот, кто хочет навредить Пейшенс. Помешать ей сделать что-то по собственной воле. Снова мне становится ясно, что я взираю на свою задачу стража совершенно иначе, чем он. Я здесь, чтобы защищать Пейшенс даже от тех, кто хочет ограничить её в решениях. Даже если эти решения значат что-то абсолютно чудовищное. Не веря, Сай смотрит на происходящее. Я не отпускаю его, наблюдаю, как Пейшенс
— Надо что-то делать, — шепчет Сай.
Я цепляюсь пальцами за его рубашку, но ничего не отвечаю.
Пейшенс не обращает внимания ни на кого из нас. Она кажется абсолютно спокойной, приблизившись вплотную к юноше, который ещё пару недель назад мог бы схватить её. Которому было бы наплевать на то, убьёт он её или нет, злоупотребив её способностями. Она совершенно спокойно дышит, и настроение здесь, внизу, в этой выгребной яме, кажется, начинает меняться. Кажется, оно становится умиротворённым. Менее пугающим, менее угрожающим. Никто из нас не мигает, никто не дышит.
Потом — кажется, что прошла целая вечность — это заканчивается. Целительница выпрямляется. А купид, все ещё стоящий на коленях, избавлен от своих ран.
Глава 27
— Не делай так больше, никогда.
Пейшенс смотрит на меня с раскаянием. Ей легко удаётся выглядеть, как побитая собака, и она медленно кивает.
— Ладно. Поняла. Я никогда не сделаю этого снова.
— О чём ты думала! — вскипает Сай, шагающий позади неё туда-сюда, так что вода под ним вспенилась.
Целительница вздрагивает, её глаза становятся ещё грустнее. Без сомнения, она предполагает, что старая неприязнь Сая возвращается к ней, когда она злит его.
— Мне было его жаль, — признаётся она.
— Жаль! Купида! — Сай останавливается и укоризненно смотрит в затылок Пейшенс. Как будто у неё появилась там вторая пара глаз, смотрящая на него. — Тот же купид, который без колебаний будет за тобой охотиться и приведёт к своим приятелям, как только у него появится такая возможность. Тот же купид, на совести которого, без сомнения, больше целителей, чем у меня вместе с Джо купидов. И тебе его жаль?
— Сай, — отвечаю я вместо Пейшенс. — Пожалуйста, не будь таким. Этого всё равно больше не изменить.
Сразу после того, как Пейшенс закончила с ловцом детей, мы отослали его.
На улице сейчас ночь, поэтому он покинул канализацию, чтобы найти, как он сказал, остальных выживших. Я могу лишь надеяться, что Слэйд ничего не узнает об акте милосердия Пейшенс. Насколько я могу судить, эта слабость сделает её для него лишь ещё более интересной.
— К сожалению! — отвечает Сай, затем хватает Пейшенс за плечо и разворачивает к себе. — Эти существа — наши враги. Твои враги. В следующий раз, когда почувствуешь жалость к одному из них, пожалуйста вспомни об этом.
Пейшенс быстро кивает.
Я смотрю на Скиннера. Он стоит в стороне, и его взгляд говорит о многом. Очевидно, что он одобряет то, что сделала его сестра. Когда он замечает, что я смотрю на него, он вытаскивает свои солнечные очки и одевает.
— Итак, — говорит он. — Время пришло. Пора продолжить поиск.
— Скиннер прав, нам пора, — добавляю я.
— Нам всем? — Пейшенс высвобождается из хватки Сая и смотрит на своего брата, затем на меня. — Теперь мы останемся вместе, я права?